Джилл. Часть 2
Шрифт:
Толпа простых людей, находящаяся вокруг, замерла. Все с восхищением и страхом глядели на свою госпожу.
— Юнико сегодня не в духе, — шептали в толпе. — Прекрасная Юнико гневается. Нельзя её злить.
Казалось, грубый ответ Джилл лишь ещё больше поднял её авторитет у народа.
Тем временем просителей отогнали от помоста, и Джильда села на место.
— Вить, — обратилась она к мужу, — ну почему они все ко мне пристают? У меня же нет абсолютно никакой власти!
— Обычно жены просят своих мужей проявить милосердие, — объяснил он, склонившись к ней, — уговаривают не убивать того или иного преступника. Жены просят за всех, невзирая на степень
— Жестокую? Причём тут это? Как я могу просить за человека, не зная его преступления? Ты этим занимаешься, тебе и решать. Виновен — казни. Не виновен — милуй. Сомневаешься — придержи решение. Вот и всё. А просить за преступника, который действительно заслуживает смерть — глупо, даже вредно. Кстати, тех несчастных, которых выводят сейчас на эшафот для казни, за что осудили?
— Они плели заговор, пока меня не было на Холли. Хотели поднять бунт.
— Это точные данные? Если да, то о каком милосердии может идти речь? Казнить немедленно!
— Никогда не думал, что скажу это, но я рад, что ты думаешь также, как и я. А не наматываешь сопли на кулак, как делают другие дамы.
И Виктор в знак признательности взял руку жены и поцеловал, чем вызвал одобрительный рёв толпы простого народа.
Далее ничего интересного не происходило. Преступников казнили, все разошлись. Жестокая сцена традиционно не вызвала у Джилл никаких эмоций. Ну не вызвала — и не вызвала. Девушка решила нет переживать более по этому поводу. В конце концов, здесь — Холли. И законы тут другие. Нужно соответствовать.
Глава 5
Далее началась обычная жизнь. Дни потекли серой, точно серая одежда слуг — невзрачной массой. Одни сутки сменялись другими, не принося ничего нового.
Джилл, обладая от природы живим деятельным нравом, начала буквально изнывать от скуки. Ей совершенно нечего было делать. Виктор занимался политикой и управлением, без конца занят, под час ходил нервный и злой. Периодически даже покидал замок на несколько дней. Джилл в такие поездки с собой не брал. Мол, нечего жене лезть в его дела. Да и вообще по рабочим вопросам он с Джильдой не советовался. Все свои измышления по этому поводу он изливал кормилице. Джилл в принципе и не возражала. В конце концов, что она смыслит в управлении? Да, на Партелле Доминус начал её обучать, но это лишь капля в море. Нормальной практики у неё за плечами не имелось. А посему если дама Веста разбирается в политике, то пусть Виктор с ней и советуется. Почему нет? Кстати, кормилица также полностью ведала управлением дома и всего подворья. Заниматься хозяйством никому, в том числе и новой жене, не позволяла. А Джилл и не возражала. Что-что, а домоправительские заморочки ей абсолютно чужды. Хочет кормилица следить за хозяйством — да пожалуйста!
Только вот дел для Джилл никаких и не осталось. Аэроскейт, её друг и соратник, занимавший ранее львиную долю её времени, валялся теперь пусть и на почётном месте, но абсолютно бесполезной доской. Муж днями в делах. Ночь — да, принадлежала Джилл. Но не каждый раз. Иногда он был слишком занят и её не звал. И дневную скуку ночью не перекроешь. Хозяйство всё на Весте. А Джильде оставалось… Лишь слоняться по замку из угла в угол. Даже на улицу не выйти: холод и снег не позволяли как следует насладиться прогулкой. Друзей вокруг никого. Только молчаливые работники, почётно кланявшиеся новой госпоже при встрече, напоминали, что здесь есть люди.
От
Следующий шаг — установление мотивации. Подчинённые должны чётко знать, почему следует выполнять свои обязанности качественно. На страхе, а в замке в основном использовалась именно эта мера воздействия, далеко не уедешь. Поощрение обязательно должно быть. В качестве награды Джилл одаривала служанок платьями из своего гардероба, едой — работники питались весьма скудно, хорошими условиями проживания. Джилл разместила девушек в своей башне, в ненужных ей комнатах. Чем это лучше общих помещений для слуг? Да теплее здесь. Джилл, как только чуть освоилась, потребовала от мужа наладить отопление в её покоях. Виктор кривился, но жене не отказал. И теперь в её башне вполне можно нормально жить, а не трястись от холода с сосульками на волосах. Деньгами же, как делают в нормальных домах, Джилл поощрять служанок не могла — у девушки элементарно их не было. Электронные счета здесь не работали, а наличка вся под контролем Весты. Просить у мужа или кормилицы средства Джилл сочла унизительным, и поэтому жила на хоз обеспечении.
Несмотря на некоторые улучшения в положении подчинённых ей служанок, Джилл не ждала от них особой благодарности. Выполняют свою работу качественно — и довольно с них. Однако непонятным образом девушки полюбили свою госпожу. Нужно сказать, на Холли вообще принято возводить хозяина в культ. Но служанки почитали Джилл по собственной воле, искренне. Даже задирали нос перед другими работниками замка.
— Девочки, почему вы так ко мне относитесь? — спросила как-то у них Джилл, распластавшись на столе и наслаждайтесь приятным массажем.
— Что вы, госпожа, — отвечала одна из них, разминавшая свою хозяйку, — мы ничего особенного не делаем. Мы рады Вам служить.
— Именно. — сказала Джилл. — Вы рады. А между тем я ни чем этого не заслужила. Почему так стараетесь? — ей по-прежнему было скучно и хотелось хоть с кем-то хоть о чем-то поговорить.
— У нас принято почитать господ, — ответила вторая девушка. — Это наш долг.
— Может скажем? — шепнула товарке первая.
— Тихо! — шикнула на неё вторая, но было поздно. Джилл услышала.
— Давайте, давайте, рассказывайте! — потребовала скучающая госпожа. — Что там у вас?
— Мы… — замялась первая, — мы рады служить Юнико. Это огромная честь! И остальные слуги нам завидуют. Старшая госпожа, дама Веста, строго-настрого запретила всем говорить правду. Если она узнает, что мы произнесли ваше настоящее имя, то нам не поздоровится.
— Ничего она не узнает! — Джилл прервала сеанс релакса, закуталась в полотенце и села на массажном столе, поджав под себя ноги. — Только… Что ещё за идеи про Юнико? Я понимаю, простой народ так думает, но вы? Вы же летели вместе со мной с самой Партеллы. Вы прекрасно знаете, кто я и откуда. Я — обычный человек. Зачем приплетать сказку?