Джин Грин - Неприкасаемый. Карьера агента ЦРУ № 014
Шрифт:
В зале кто-то зашевелился, и, стряхивая с себя коннектикутский салат с русской подливкой, поднялась несчастная девушка Катя.
– Выпейте воды, Катя, – тихо сказал Вольдемар. Ветер, ворвавшийся сквозь разбитое окно, взвихрил ее волосы.
– Я не буду жить, – сказала она.
– Будете, – поправил он. – Если можете, Катя, простите меня, но вы будете жить.
– Откуда вы знаете? – разбитым голосом
– Я-то знаю, – сказал он и снова тронул клавиши.
Утром Лот принял душ, побрился и прямо в пижаме сел к телефону.
– Хэлло, шеф! Говорит майор Лот. По вашему заданию провел встречу с «Паутиной».
– Да мы уже слышали, – с коротким смешком отозвались с другого конца провода. – Как себя чувствуете, старина?
– Все в порядке. Небольшое Katzenjammer, да печенка екает, вот и все.
– Вы молодчина, Лот. Итак, какие у вас соображения?
– Они располагают значительной силой, сэр, но грубоваты и прямолинейны в действиях. Во всяком случае, контакты надо продолжать.
– Глупцы! Они хотят руководить нами, а получается наоборот. Доложите подробно сегодня в пятнадцать ноль-ноль. Отдыхайте, старина.
Глава шестнадцатая
Сумасшедшая лошадь из Фейетвилля
(Перевод Г. П.)
Фейетвилль, штат Северная Каролина.
Северная Каролина знаменита пиками Аппалачских гор, лесами и парками, бескрайними хлопковыми полями, сигаретами «Кэмел» и «Лакки страйк», а также «Уинстон» и «Сэлем», названными в честь городов, в которых они производятся. В отличие от Южной Каролины, где разводы запрещены, Северная Каролина разводит супругов по первому требованию любой из сторон. До прихода «зеленых беретов» был этот штат довольно мирным штатом: он линчевал впятеро меньше негров, чем, скажем, такие буйные и скорые на расправу штаты, как Миссисипи и Техас. И еще известен штат Северная Каролина как штат с наибольшим после Алабамы числом домов без… санузлов.
Фейетвилль, городок, населенный выходцами из Шотландии и Ирландии, до прихода «зеленых беретов» был ничем не знаменит. Но как только Форт-Брагг стал столицей «зеленых беретов», сонный южный городок сбросил вековую дремоту, оброс барами и ресторанами и значительно пополнил свое население за счет незамужних девиц. И Фейетвилль стал для «беретов» Лас-Вегасом и Диснейлендом, Содомом и Гоморрой.
С вечера после отбоя Джин, Берди и Бастер так нарезались в честь трехдневного отпуска в Фейетвилль, что Берди собирали утром в дорогу, как говорится, по частям.
Они наняли в Брагге такси, дорога пролетела незаметно, и вот наконец-то над головами друзей вывалилось из облака цивильное солнце Фейетвилля.
Они расплатились с шофером, получив у него ценную информацию, огляделись – и все вокруг приобрело теперь высокое значение и смысл.
В какой бы штат Америки вы ни приехали, если хотите найти бар – отсчитайте от церкви пятьсот футов в любую сторону.
Те, кто пьет, не должны мешать тем, кто молится, не говоря уже о других, более дерзких, поднимающихся с женщиной по скрипучей лестнице бара снизу
Они, естественно, могут потом спуститься по той же лестнице сверху вниз, стать спиной к бару и, отсчитав пятьсот футов, войти в церковь, чтобы искупить свой грех, но это уже частности.
Главное, не нарушить закон.
Северная Каролина по этой части может гордиться своей умеренностью.
В таблице преступности она располагается где-то в центре между буйной Невадой и почти безгрешной Северной Дакотой.
А вообще в этом двадцать восьмом по площади штате на первый взгляд ничего особенного нет: табак и хлопок, кукуруза, земляной орех, четыре тюрьмы с семьюдесятью девятью рабочими филиалами и двумя молодежными колониями, арестантов всего-то одиннадцать тысяч тридцать три человека; довольно среднее фирменное виски, ну, самые прочные табуретки и, разумеется, самые элегантные стулья – вот, пожалуй, и все примечательности этого штата.
И все же с точки зрения видавших виды людей – отборных рэйнджеров, бесшабашных воздушных десантников, суперсолдат – «зеленых беретов» – этот внешне унылый и, казалось бы, неприметный штат останется в памяти благодарных потомков уже тем, что именно здесь, рядом с питомником храбрости, знаменитым Форт-Браггом, расцвел махровым цветом веселый и бессонный Фейетвилль.
«Крейзи Хорс» и «Тужур-лямур» – два вечных соперника, кому будет отдано предпочтение?!
После консультации с шофером этот вопрос был уже не дискуссионным.
«Тужур-лямур» на этот раз не спасли ни дневные аргоновые огни, ни афиши, ни остроумные лозунги, ни былая слава.
«Крейзи Хорс» («Сумасшедшая лошадь») наконец-то обскакала «Тужур-лямур», на горе его хозяйке – тетушке Барбе, что носит под юбкой, на боку «кольт» калибра 45.
В «Крейзи Хорс» приехали европейские «стриперши». Среди них, если верить рекламе, виконтесса Торнадо Тони.
У этих эмигрантов из королевской Румынии были пышные имена: графиня Милке фон Эдельвейс, баронесса Бусуйок Константинеску, баронесса Марамуреш. В их жилах текла кровь Гогенцоллернов и румынских князей. Опять же если верить рекламе.
Когда двухстворчатые двери «Крейзи Хорс» закрылись за Берди, вошедшим последним, к нему из полумрака шагнул пьяный гигант в гавайской рубахе, застегнутой лишь на нижнюю пуговицу.
– Послушай, что тут написано, – сказал он, показывая Берди смятую газету. – В шестьдесят первом году у нас казнены сорок два арестанта: восемь – за изнасилование, один – за похищение, тридцать три – за убийство. Хочешь, я буду тридцать четвертым? – Он схватил Берди за грудь.
– Эй ты, парень! – крикнул с места Бастер.
Они с Джином уже уселись за столик и попросили для начала шесть бутылок пива «Будвайзер» и бутылку виски.
Пьяный гигант обернулся.
Бастер встал и поманил его пальцем.
Тот, покачиваясь, двинулся к нему.
Полупустой бар насторожился. Джук-бокс, гонявший старый сентиментальный блюз «Каролинская луна», пустили чуть потише. Несколько «беретов», сидевших за стойкой, обшитой темно-красной кожей, с любопытством оглянулись. Две «коктейль-герлз», направлявшиеся с коктейлями к столу Джина, задержались на полпути.