Джинн из консервной банки
Шрифт:
Сколько он так просидел, Георгий и сам не понял. К действительности его вернул строгий и решительный голос Ольги.
– Выходи, хватит тебе там сидеть, – приказала она. – Пора действовать.
Он вздрогнул и растерянно оглянулся. Ольга стояла в дверях кабинета. Она была тщательно причесана и уже одета. В руках у нее был поднос с двумя рюмками и бутылкой водки. На тарелочке лежали маленькие соленые огурчики.
– Выходи, – бодро сказала она, – у нас осталось мало времени. Уже рассветает.
Георгий поднялся, и сомнамбулически передвигая ногами, поплелся в кабинет. Упал в кресло и вопрошающе уставился на Ольгу.
– Сначала давай выпьем за упокой души нашего родственника, – сказала она и, покосившись на тело Игоря, все еще лежащее под столом, добавила: – Уж прости, за моего любовничка, хоть он был и подлец, тоже выпьем. Все-таки человек.
Ольга поставила поднос на письменный стол, деловито разлила по рюмкам водку, одну протянула Георгию, вторую подняла сама и сказала:
– Ну, давай, как принято, не чокаясь.
Она лихо замахнула свою порцию и выжидательно уставилась на пасынка. Тот медлил.
– Давай, давай, – подбодрила его Ольга, – легче станет и соображалка заработает.
Георгий вяло заглотнул водку и нехотя захрустел огурцом.
«Что за мужики? – глядя на него, с жалостью подумала Ольга. – Раскисают в самый ответственный момент. Бедным бабам положиться не на кого».
Вдруг Георгий решительно поднялся из кресла и направился к выходу. Изумленная Ольга закричала:
– Ты куда?
– Вызывать милицию.
Она схватилась за голову:
– Совсем с ума сошел!
– В доме два трупа, – напомнил Георгий.
Ольга невесело усмехнулась:
– Ясное дело, иначе за что мы пьем.
– Слушай, ты, сука! – разъярился Георгий. – Ты! Ты! – Он не нашел нужных слов.
Ольга бедово подперла руками бока и презрительно рявкнула:
– Не ори, не на демонстрации!
Он осекся и обескураженно уставился на нее.
– Соберись, – приказала Ольга. – Не время ругаться и выяснять отношения. И прекрати маячить в дверях. Вернись и сядь.
Георгий послушно вернулся.
– Я понимаю, – уже мягче сказала она, – гибель Павла для меня значительно меньшая трагедия, чем для тебя, но ты же мужчина.
– Да-аа, – вздохнул он, – я мужчина, но теперь уже сирота. Отец-отец, как же это случилось? – жалобно промямлил он.
Ольга осуждающе покачала головой.
– Не скули! – приказала она. – Не о том сейчас надо думать. Вот пошел ты вызывать милицию, с бухты барахты, ничего не обдумав. Если ты сообщишь, что наш дом в считанные минуты превратился в мелкое производство по изготовлению крупных трупов, менты сюда примчатся пчелкой, а дальше что? Ты об этом подумал?
Георгий пожал плечами и обреченно спросил:
– Какая разница? Чему быть, того не миновать.
– Чему быть того не миновать, – передразнила его Ольга. – Урод! Ты пошел не в своего папочку. Уж Павел умел выкручиваться из щекотливых ситуаций. Он бы тебя не одобрил.
Она до краев наполнила рюмку и протянула ее Георгию:
– Выпей-ка, мой мальчик, а то с тобой невозможно разговаривать.
Он отвернулся:
– Нет, это вредно.
– Не время о здоровом образе жизни рассуждать, – рассердилась Ольга. – Сейчас не до витаминов.
– Налила слишком много, – покосившись на рюмку, буркнул Георгий.
– В самый раз, – усмехнулась она. – Лично я начала соображать после пятой. Что ты смотришь на водку, как гад на лягушку, – прикрикнула Ольга, – мочи!
Георгий подумал и сдался:
– А-а, давай.
Опрокинул в рот рюмку, потянулся к огурцу.
– Пока лучше не закусывай, – посоветовала Ольга. – Иначе толку не будет.
Он покосился на ноги Игоря, бросил взгляд в сторону тайника и закричал:
– Слушай, я не могу больше здесь находится! Давай перейдем в другую комнату!
– Ой-ёй-ёй-ёй, – качая головой, усмехнулась Ольга. – Какие мы нежные, какие мы нервные. А еще хочешь, чтобы я тебя любила. Будь мужчиной! – рявкнула она. – Останемся именно здесь и постараемся восстановить события.
Георгий обиделся.
– Забыла, как совсем недавно орала сама? – ехидно напомнил он, кивая на ноги Игоря.
– Да, орала, – согласилась она. – Потому и меры принимаю, – она многозначительно глянула на полупустую бутылку. – А ты упрямишься, нарочно не хочешь в себя приходить.
«Уже нажралась, успела,» – зло подумал Георгий, вспоминая как несносна становится пьяная Ольга.
Но он ошибся. Мачеха не была пьяна. Выпитой водки только-только хватило, чтобы погасить стресс. Ольга повела себя как смелая волевая женщина: быстро оправилась от удара и готова была защищать и честь семьи, и себя, и Георгия, и даже покойного Павла Александровича. Ее грубоватость была нарочита, так она хотела встряхнуть пасынка, заставить его думать и принимать верные решения.
– Что ты собираешься говорить ментам? – строго спросила она.
Георгий пожал плечами:
– Все что знаю, то и скажу.
– Тьфу на тебя! – сплюнула Ольга. – Точно мозги съехали набекрень.
Он запротестовал:
– Прекрати меня оскорблять.
– А ты не будь дураком. Только подумай сколько ты знаешь всего, неприглядного для рядового обывателя. Бедные менты! Как им прикажешь все это переваривать? Игорь – труп и по совместительству мой любовник, – раз. Ты мой пасынок и по совместительству любовник, – два. Павел Александрович, упокой бог его душу, мой муж и, увы, труп – три. Вот сколько всего ты знаешь и собираешься рассказать. Что подумает обо мне милиция? А что она подумает о тебе?