Джинния
Шрифт:
– Ой, ой… какие мы нежные, – фыркнула Тариэль, – слова сказать нельзя. Посмотри на меня – кто я? Всего лишь ма-а-а-а-ленький курьер! А кто ты? Ого – го, какой богатырь! Охотник! Куда уж мне до тебя!
Она смеялась над ним. Ничего не говоря, Тихоня повернулся к ней спиной и дважды свистнул. Ответ не заставил себя долго ждать, откуда-то издалека, из тёмной чащи, долетел такой же двойной свист. Тариэль так и не поняла: когда, в какой миг упустила момент появления возле Тихони мужского силуэта в зелёном маскхалате. «Что-то я не понимаю, – удивилась она, прислушиваясь к тихому бормотанию мужчин, – если это был телепорт, слышан был бы хлопок. А его не было. Точно… не было. Магия? Тоже
– Ладно, я тебя провожу. – Тихоня повернулся к ней в пол-оборота. – Держись сзади меня в трёх шагах и не отставай, идти будем быстро.
– Ну, ну… смотри не заблудись, милы-ы-ы-й, – ехидно протянула девушка, наслаждаясь моментом.
Её нельзя было назвать эталоном эльфийской красоты, хотя по сравнению с женщинами других рас она была просто красавица. Мягкий овал лица в обрамлении светлых волос, строгая прямая линия носа, чувственные губы и большие голубые глаза с роскошными ресницами делали её не сказать, чтобы неотразимой, но довольно привлекательной.
Тихоня не стал с ней спорить, прекрасно понимая, что силы не равны, развернулся и исчез среди деревьев – ни одна веточка не пошелохнулась, ни шороха, ни шума шагов, ни звука сломанных сучков. Как призрак, только что стоял рядом, и раз… уже нет никого. Тариэль с уважением посмотрела ему вслед. Оно и понятно: дети Охотников чуть ли не с пелёнок учатся лесной жизни. В этом они с эльфами, как близкие родственники. Втянув носом воздух, и уловив запах провожатого, она плавно, неширокими шагами, двинулась за юношей. Ловушки, которые тот знал и обходил с некоторой опаской, Тариэль чувствовала, как говорится, за версту. Если захотела, то могла бы подробно рассказать, как устроена та или иная из них, принцип действия и последствия её срабатывания. Но это требовало затрат умственной энергии, а ей не хотелось сейчас напрягаться. Зачем? Есть Тихоня, пусть он и ведёт. А свою энергию надо беречь, запас карман не тянет.
Они вышли на поляну, сплошь усыпанную одними ромашками и одуванчиками, словно кто-то специально занимался прикладным декором. Посредине возвышалась избушка на «курьих ножках» – две массивные пневмотумбы держали на своих «плечах» далеко не хилый деревянный сруб. Размером в три на три, высотой около двух метров, с зелёной черепичной крышей – она, избушка, была хорошо знакома Тариэль: как-никак два года, проведённых здесь, не прошли для неё даром. Отданная в своё время Владыкой Светлого леса на обучение Дункану – главе клана Охотников, – она постегала здесь науку выживания в экстремальных условиях. Клан, как и эльфийская Школа Курьеров, являлся закрытой структурой и не допускал в свои ряды чужих. Поэтому можно сказать, что ей крупно повезло. Тем более она единственная из всех эльфов, кто побывал в Тёмном лесу и остался в живых. Магия, совершенно чуждая эльфийской, не пускала их, а те, кому всё же удавалось войти в Тёмный лес, обратно не возвращались.
Тихоня вплотную подошёл к избушке и без всяких изысков крикнул:
– Повернись к нам передом, а к лесу задом!
Протяжный скрип плохо смазанного механизма заполнил своим неторопливым эхом пространство поляны, основание избушки начало медленно поворачиваться вокруг своей оси. Дойдя до ограничителя, оно остановилась, скрип, терзающий нежную душу Тариэль, прекратился.
– Видишь! – восторженно воскликнул Тихоня, радостно улыбаясь и делая вид, что не замечает страдальческой гримаски на её лице. – Механику-то мы усовершенствовали. Раньше, чтобы повернуть, пневматику запускали, сколько хлопот было с прокладками сама знаешь. Да ещё и траекторию поворота постоянно приходилось корректировать. А сейчас –
– А масло где берете? В Империи у торговцев? – спросила с усмешкой Тариэль.
– Пока да. – Тихоня виновато понурил голову. – С юга караван придёт лишь через два месяца.
– Ну да, имперцы так сразу и отдадут на блюдечке с синей каёмочкой, – не унималась девушка.
– Нет, на этот раз мы послали своего человека с караваном, а… – юноша не успел закончить, как насмешливый голос из-за приоткрытой двери избушки бесцеремонно прервал его:
– И долго вы там стоять будете, ишь хвосты-то распушили, прямо в глазах рябит. – Из дверного проёма высунулась рука, призывно махнув пару раз. – Я уже и чай налил, заходите гости дорогие.
«Дорогие» гости переглянулись, рассмеялись и направились к откидной лестнице. Щёлкнув запорным механизмом, Тихоня вытянул последний сегмент лестницы, который упёрся в землю, и махнул рукой, приглашая Тариэль пройти первой.
– Дамы вперёд!
Взявшись за поручень лестницы, девушка мельком взглянула на склоненную голову юноши, ей показалось, что он специально наклонился, чтобы спрятать ухмылку. Переключившись на магическое зрение, она «прошлась» по ступенькам. Чисто! Мысленно отругала себя: может она зря так, может у неё паранойя взыграла. Помедлив секунду – другую, птицей взлетела вверх по лестнице. И чуть не совершила ошибку. Инстинкт сработал в самый последний момент. Благодаря набранной скорости, она лишь посильнее оттолкнулась перед роковой ступенькой, благополучно проскочив опасный участок. Хотя, возможно, и не такой уж опасный, просто в этом месте дерево немного прогнило, потому ступенька немного «играла» из-за люфта. Не столь уж страшно, но лёгкий испуг можно было заработать. Тариэль об этом не знала и посчитала за лучший вариант лучше на неё совсем не наступать.
Тихоня ошеломленно посмотрел наверх: девушка стола на площадке и улыбалась, как ни в чём не бывало. Пока он разгибался – радикулитом вроде бы не страдал – она успела подняться, умудрившись не наступить на ту самую ступеньку. Сделав ему ручкой, а после, изобразив двумя ладонями небольшую пантомиму, наглядно показывающую, чтобы он закрыл рот, девушка повернулась и исчезла в дверном проёме.
Когда Тихоня, наконец, появился внутри избушки, она уже вовсю распивала чаи на пару с его отцом.
– А… явился, не запылился, – мужчина в расцвете лет, чернявый, с короткой кудрявой бородкой и ясными карими глазами, насмешливо и в то же время с теплотой, смотрел на Тихоню. – Мы уж и не знали, что подумать. Может, застрял где, может, помощь нужна… Хотели вот чай допить да пойти взглянуть…
Щёки юноши вновь вспыхнули – тут уже не заря, а целая армия зарниц пронеслась.
– Да она вон, какая шустрая! Курьер всё-таки! К тому же ещё и магичка. Куда уж мне до неё!
Последние слова были полны иронии и скрытой насмешки. Тариэль от таких слов чуть не поперхнулась чаем, закашлялась, замахала руками перед лицом, словно старалась отогнать надоедливых мух. Глядя на это действо, Дункан ещё больше развеселился:
– Ты чего столбом стоишь, друг сердешный, помоги девушке.
Тихоню как ветром сдуло – миг, и он уже стоит за её спиной, самозабвенно, с большим удовольствием, похлопывая несильно, но часто, ладонью по спине.
– Ну как, полегчало? – в его голосе, интонациях доброта и участие, а в глазах мелькает сочувствие с лёгкой примесью тревоги. Дункан встал:
– Ладно, я пойду прогуляюсь, а вы тут поболтайте.
– Нет, нет, Мастер! Не уходите! – Тариэль вскочила с места. – Я принесла антидот, а то ваш скоро закончится и… – она вопросительно взглянула на Тихоню.