Джокер и королева
Шрифт:
В противоположной стене, но уже внизу такое же черное отверстие с решеткой.
Мишель поежилась.
"Сюда воду нальют? Чтобы я захлебнулась?"
Мишель потерла кольцо золотое на пальце. В бухте у города у моря она смогла пробыть под водой очень долго. Как сейчас выйдет? Хейя, помоги мне!
Пауза затянулась.
Шаги...Шум борбы, возгласы, вскрики...
По ступеням в яму Карею притащили четыре дюжих стражницы.
Карея улыбнулась криво разбитыми губами. Синяки украшали ее лицо обильно. На ней только рубашка, порванная и перепачканная пятнами крови. Щиколотки босых ног стерты до крови...
"Ее пытали?! Кифа-сука! Я до тебя доберусь!"
– Лабхарти, я ничего им не сказала...
Мишель не успела ответить.
Сверху раздался ровный, лишенный эмоций голос судьи:
– Обвиняемые, вы будете подвергнуты испытанию водой, здесь и сейчас. Есть ли вам что сказать перед испытанием?
– Чтоб вы сдохли!
– крикнула Мишель.
– Мы не ведьмы!
Звяк под ногами. Рядом с ржавым кольцом лежит кинжал Шуберта.
"Вовремя он появился, блин!"
Она с ненавистью прожгла взглядом настырную железку.
Судья удовлетворенно кивает и делает кому-то знак рукой.
Из верхнего отверстия вода полилась сначала ручьем, а потом бурным пенным потоком. Водопад выбросил множество брызг и над ямой возникла короткая, но яркая радуга.
"Все будет хорошо....Все будет хорошо..."
– Карея, не бойся! Великая Мать Хейя нас защитит!
– крикнула Мишель.
Хейянка кивнула радостно.
"А захочет ли нас обеих спасти Великая Мать?" - закралась в голову крамольная мысль. Мишель с усилием выгнала ее вон.
Вода быстро прибывала. Холодная...из реки....
До колен...До пояса...
В ушах возник звон, а в глазах потемнело.
.....Платье жрицы сделано из цельного куска великолепного алого шелка. Подол волочился по серым гранитным плитам. Мишель шла за нею, озираясь по сторонам. Серая, каменная колоннада храма у озера Лур поражала своей высотой и мрачным аскеизмом. Самым ярким пятном на сером фоне было алое платье жрицы. Оно притягивало взор поневоле.
Зал под круглым куполом, в который они вошли, напротив, оказался светел.
Статуя Великой Матери в три человеческих роста находилась на круглом возвышении. Найдя взгляд каменного истукана, Мишель вздрогнула. Неведомый скульптор изобразил Хейю очень, похоже. Та же улыбка на красивых губах...Богиня была изображена совершенно обнаженной. Обе руки ладонями вверх направлены к входящим в зал, словно богиня на весах своих рук взвешивает каждого входящего или скорее предлагает выбор...Красочные фрески с изображением жизни и битв с участием хейянцев шли беспрерывной лентой по стенам зала. В глазах рябило от женственных или мускулистых фигур.
После обязательных поклонов двинулись дальше.
– Здесь проходят наши ритуалы...
Легкое касание сзади за плечо.
Круглоглазая, испуганная Карея в белом длинном платье послушницы до пола.
– Лабхарти, для чего это?
Сооружение из брусьев и досок за спиной статуи казалось в этом зале инородным телом.
"Ремонт?"
Жрица обернулась на шепот хейянки. Сдвинула брови.
– Это для строптивых жриц, моя дорогая. Здесь они узнаю перед смертью гнев Великой Матери!
....-Лабхарти, к вам пришел посетитель.
Мишель отложила свиток в сторону с раздражением.
– Кто он, Карея?
– Он чернокожий и имя его Марк.
Видения прошлого пронеслись перед глазами. Сколько же лет прошло?
Она посмотрела на свои похудевшие, бледные руки с голубыми крупными венами.
"Прошлое умерло,...Не хочу, чтобы он видел меня старой!"
– Пусть его прогонят прочь.
– Лабхарти?
– Я не желаю его видеть!
– Он проделал большой путь, Лабхарти!
– Карея, я ясно все сказала!
Карея поклонилась низко и вышла из библиотеки. В пятьдесят лет она и сейчас выглядела стройной девушкой. Хейянцы стареют медленно.
"Когда я умру от старости, она будет все такой же молодой и стройной..."
На сердце легла тяжесть холодным камнем.
"Марк, я буду помнить тебя молодым!"
............Ардал видимо одевался теперь по моде королевства крестей. Впрочем, что мне за дело до нынешних мод?
До отвращения молодой и жизнерадостный император хейянской империи преклонил колено и поцеловал морщинистую руку Лабхарти-говорящей с богиней.
Карея подала ему табурет.
Сел и глазом не моргнул. Пригладил привычным жестом бородку. Серый сюртук, небрежно повязанный на шее пестрый галстук. Тщательно отглаженные черные брюки и туфли земного покроя. Никаких золотых украшений, никакой стали.