Джон Голсуорси. Собрание сочинений в 16 томах. Том 10
Шрифт:
— Доверяли в том, что он будет в точности следовать вашим желаниям?
— В том, что он не будет домогаться моей любви. И я каждый раз, встречаясь с ним, доверяла ему.
— А до того вы с ним ночей не проводили?
— Конечно, нет.
— Вы очень часто пользуетесь словом «конечно» и, по-моему, без достаточных оснований. Ведь вы неоднократно имели возможность провести с ним ночь и на пароходе, и у вас на квартире, где вы живете совершенно одна!
— Безусловно. Но я этой возможностью не пользовалась.
— Допустим. Но если верить вам, то не странно ли, что именно в данном случае вы решили поступить иначе?
— Нет. Я думала, что это будет занятно.
— Занятно? А вместе с тем вы же знали, что мистер Крум в вас страстно влюблен!
— Потом я пожалела: это было по отношению к нему нехорошо.
— Неужели, леди Корвен, вы надеетесь убедить нас в том, что вы, опытная замужняя женщина, действительно не понимали, какому невыносимому испытанию вы его подвергаете?
— Я поняла позднее и ужасно жалела.
— Ах, позднее… А я имею в виду — раньше.
— Боюсь, что я не понимала.
— Напоминаю вам о присяге. Вы по-прежнему утверждаете, что ночью третьего февраля в этом темном лесу между вами ничего не произошло ни в автомобиле, ни вне его?
— Утверждаю.
— Вы слышали показания сыщика о том, что, когда он, около двух часов утра, подкрался к машине и заглянул в нее, то увидел при свете своего фонаря, что вы оба спите и ваша голова покоится на плече соответчика?
— Да, слышала.
— Это правда?
— Если я спала, то как я могу знать? Впрочем, вполне вероятно. Я положила ему голову на плечо еще до того, как заснула.
— Вы признаетесь в этом?
— Конечно. Так было гораздо удобнее. И я спросила у него, можно ли.
— И он, конечно, сказал, что можно?
— Мне показалось, что вы против выражения «конечно»… Да, он сказал «можно».
— Какое необыкновенное умение владеть собой у этого влюбленного в вас молодого человека, не правда ли?
— С той ночи я считаю, что да.
— Но вы должны были знать об этом уже тогда, если вы говорите правду. Но правду ли вы говорите, леди Корвен? Ведь это совершенно неправдоподобно.
Динни увидела, как сестра стиснула руками перила, волна румянца залила ее щеки, потом отхлынула. Клер ответила:
— Может быть, и неправдоподобно, но это чистая правда. Все, что я здесь говорила, — правда.
— А утром вы проснулись как ни в чем не бывало и сказали: «Теперь поедем домой и позавтракаем»? И вы поехали? К себе на квартиру?
— Да.
— Сколько же времени он у вас пробыл на этот раз?
— Около получаса или немного больше.
— И все та же полная невинность отношений?
— Все та же.
— А на другой день вы получили извещение о бракоразводном иске?
— Да.
— Вы были удивлены?
— Да.
— Уверенная в своей полной невинности, вы почувствовали себя оскорбленной?
— Когда я все продумала, нет.
— Все продумали? Что вы имеете в виду?
— Я вспомнила, что мой муж предупреждал меня, чтобы я была осторожна, и поняла, как глупо было с моей стороны не подумать о возможной слежке.
— Скажите мне, леди Корвен, почему вы решили защищаться?
— Потому что, как бы ни выглядели факты, мы ни в чем не виноваты.
Динни увидела, что судья посмотрел в сторону Клер, записал ответ, поднял перо и заговорил:
— В ту ночь вы ехали по шоссе. Что помешало вам остановить машину и ехать за ней до Хенли?
— Мы почему-то не сообразили, милорд. Я попросила мистера Крума поехать за какой-нибудь машиной, но они мчались слишком быстро.
— А разве вы не могли дойти пешком до Хенли, оставив машину в лесу?
— Да, но мы дошли бы до Хенли не раньше полуночи, и мне казалось, что это скорее привлечет внимание, чем если мы останемся в машине. И потом мне давно хотелось провести ночь в автомобиле.
— И вам все еще этого хочется?
— Нет, милорд, я переоценила это удовольствие.
— Мистер Броу, объявляю перерыв на обед.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
От всяких предложений пообедать Динни отказалась и, взяв сестру под руку, вывела ее на Кери-стрит. Сестры молча ходили по Линкольн-Инн-Филдз.
— Все-таки дело почти кончено, дорогая, — сказала Динни после долгого молчания. — Ты отлично справилась с Броу. Ему ни разу не удалось сбить тебя, и я думаю, судья это чувствует. Судья мне нравится гораздо больше, чем присяжные.
— Ах, Динни, я так устала! Эти постоянные подозрения во лжи доводили меня до того, что я готова была закричать.
— Он этого и добивается. А ты не поддавайся.
— Бедный Тони! Я чувствую себя просто скотиной.
— Как насчет чашки горячего, крепкого чаю? Мы как раз успеем.
Они пошли по Чансери-Лейн к Стрэнду.
— Но только чаю, дорогая. Есть я не в состоянии.
Есть не могла ни та, ни другая. Они заварили крепкий чай, выпили его и молча возвратились в здание суда. Клер, даже не ответив на тревожный взгляд отца, заняла прежнее место на первой скамье, сложила руки на коленях и опустила глаза.
Динни заметила, что Джерри Корвен оживленно беседует со своим защитником и советчиком. Проходя на свое место, «юный» Роджер сказал:
— Они хотят еще раз вызвать Корвена.