Джон Голсуорси. Собрание сочинений в 16 томах. Том 16
Шрифт:
И глазами, вытаращенными, как у загнанного кролика, он смотрел на приближающегося Джо с тарелкой и стаканом в руках. Те трое тоже следили за действиями шофера, и, как показалось мистеру Левендеру, на их глазах проступили слезы.
«Смелей!» — приказал он себе, поддевая вилкой кусочек посочнее и отправляя его в рот. Не менее минуты он катал его языком, ибо не мог проглотить, а немцы, не отрываясь, смотрели на него, и в глазах их появилось мрачное удивление.
«Если бы это я был пленным в Германии, — лихорадочно думал, он. — Ну, ну же! Ведь это только первый кусок!» — И, сделав нечеловеческое усилие, он проглотил его.
— Смотрите на меня! — выкрикнул он, обращаясь к немцам. — Смотрите на меня! Меня… меня… меня сейчас вытошнит! — И, отставив тарелку в сторону, он, шатаясь, пошел прочь. — Джо, — бормотал он, — кормите этих бедняков, кормите! Пусть они пьют, пусть едят! — И, выйдя из буков, он изверг все, что только что проглотил, к великой радости Блинк. Затем, отогнав рукой подоспевшего Джо, терзаемый совестью, мистер Левендер ринулся к зарослям орешника и там бросился наземь. Он хотел провалиться сквозь землю.
«Нет, — думал он, — нет, я не создан для общественной деятельности. Я не выдержал первого же испытания. Видел ли мир что-нибудь более отвратительное? Я предал свою страну и бросил тень на общественную деятельность. Эти немцы теперь до отвала наелись паштета и наглотались пива. Я ничтожный трус, недостойный зашнуровывать ботинки великим вождям Англии! Само солнце — свидетель моего позора».
Он не знал, сколько пролежал там, прижавшись лицом к земле, но вдруг послышался голос Джо:
— Вот вы где, сэр!
— Джо, — еле слышно ответил мистер Левендер, — мое тело здесь, но дух отлетел от него.
— Ну да! — сказал Джо. — Расстроились малость. Вот глотните-ка, сэр! И он протянул хозяину колпачок от фляжки, наполненный коньяком.
Мистер Левендер выпил.
— Они ушли? — тяжело дыша, выговорил он.
— Ушли, сэр, — ответил Джо, — не сыты, не голодны. Откуда вы их выкопали?
— Из карьера, — сказал мистер Левендер. — Никогда не прощу себе, что изменил королю и отечеству. Я накормил трех немцев. Оставьте меня, я недостоин быть в обществе своих соотечественников.
— Что вы такое говорите, сэр! — удивился Джо. — Какие немцы?
Взглянув в лицо шоферу, мистер Левендер увидел на нем все признаки безграничного изумления.
— Отчего вы на меня так смотрите? — спросил он.
— Немцы? — повторил Джо. — Какие немцы? Эти, три болвана с дороги такие же англичане, как мы с вами. О чем вы говорите, сэр?
— Как! — воскликнул мистер Левендер. — Так это не немцы?
— Их зовут Томкинс, Хобсон и Браун, это такие идиоты!
— Слава тебе, господи! — сказал мистер Левендер. — Выходит, я еще могу называть себя английским джентльменом. Джо, я очень проголодался. Осталось ли у нас что-нибудь?
— Ни крошки, сэр, — ответил Джо.
— Тогда отвезите меня домой, — сказал мистер Левендер. — Теперь мне ничего не страшно, ибо мой дух возвратился ко мне.
Проговорив это, он встал и, поддерживаемый Джо, проследовал к автомобилю, всем сердцем благодаря бога за то, что тот не дал ему опозорить отечество.
IX …БЕСЕДУЕТ С ЧЕЛОВЕКОМ, ОТКАЗЫВАЮЩИМСЯ ИДТИ НА ВОЕННУЮ СЛУЖБУ
— М-да, — проговорил мистер Левендер, когда они отъехали миль двадцать, — мой голод становится нестерпимым. Если нам попадется какая-нибудь гостиница, остановитесь, Джо.
— Порядок, сэр, — ответил Джо. — Правда, гостиницы теперь не те, что были, но что-нибудь перекусить нам дадут. Ваши карточки я прихватил.
Мистер Левендер, сидевший рядом с Джо, в то время как Блинк занимала все заднее сиденье, молчал не менее минуты, ибо его посетила философическая мысль.
— Как вы полагаете, Джо, — внезапно спросил он, — полезны ли вам жертвы, на которые вас принуждают идти?
— Это полезно для жажды, сэр, — ответил Джо. — Никогда в жизни я так дико не хотел пить, как теперь, когда пиво балуют водой. От такого только растрава. Кстати, та бутылочка, что была на завтрак, — последняя из домашних припасов, сэр, с ума можно сойти! И подумать только, эти болваны ее прикончили! Кабы мне знать, что они немцы, уж я бы им ее не уступил!
— Прошу вас, — сказал мистер Левендер, — не напоминайте мне об этом. Иногда мне кажется, — продолжал он настолько мечтательно, насколько позволял голод, — что когда человека вынуждают терпеть лишения, в нем пробуждаются самые низменные страсти, разумеется, я говорю как простой человек, а не как общественный деятель. Как вы думаете, Джо, что произойдет, когда нам не нужно будет более жертвовать собой?
— Тогда мы будем делать то, что всегда делали: будем жертвовать другими, — легкомысленно ответил Джо.
— Будьте серьезны, Джо, — сказал мистер Левендер.
— Ладно, — ответил Джо, — не знаю, что будете делать вы, сэр, а я-то уж гульну годок-другой.
Мистер Левендер вздохнул.
— Сомневаюсь, чтобы я мог последовать вашему примеру, — сказал он.
Джо взглянул на хозяина, и в его зеленоватых глазах засветилось сочувствие.
— Не горюйте, сэр, — сказал он, — все дело в том, кто как устроен. Вас бы такая жизнь в неделю доконала.
— Неделю! — проговорил мистер Левендер, захлебываясь слюной. — Верю, что я не смогу забыть свои обязанности на целую неделю. Общественные деятели не «гуляют», как вы выражаетесь, Джо.
— Осторожно, сэр, я не могу вести машину, не глядя на дорогу.
— Да и как им «гулять»? — продолжал мистер Левендер. — Ведь они, как атлеты, должны ежедневно тренироваться, чтобы побеждать в своей вечной борьбе с народом.
— Ну, — снисходительно ответил Джо, — это тоже пьянство особого рода, они все время на взводе, накачивают себя и усыпляют других.
— Не знаю, Джо, что вы имеете в виду, — строго сказал мистер Левендер.
— Разве вы не замечали, сэр? Существуют два мира: мир, как он есть на самом деле, и мир, каким он кажется общественному деятелю.