Джонни Оклахома- 2
Шрифт:
– А что вы скажете вот про это, многоуважаемый рикс?
– сэр Артур протянул норвайцу прихваченное с собой приглашение императора.
– Оцените, так сказать, свежим и непредвзятым взглядом.
Тот принял лист двумя пальцами, будто брезгуя или опасаясь возможного яда на бумаге, зажёг магический светлячок, и углубился в чтение. Впрочем, тут же саркастически хмыкнул и категорически заявил:
– Жертвенных баранов перед закланием решили причесать, умастить благовониями и украсить разноцветными лентами. Самых удачливых ещё и в лобик поцелуют.
– Э-э-э... в
– В самом прямом, - усмехнулся норваец.
– Его Императорское Величество собирается отправить студентов лекарского факультета на войну, и хочет лично замотивировать будущих павших героев.
– Империя сейчас не воюет.
– Восстание в Галлиполиде войной не считается?
– Небольшой бунт.
– Ага, небольшой... Три легиона уже отправлены, и всё мало.
– В приглашении ничего такого не написано! Там только про бал!
– Ну кто же про это напишет прямым текстом, граф?
– рикс посмотрел на фон Юрбаркаса с удивлением.
– Неужели вы ничего не видите между строк?
– Нет, - нехотя признался ректор.
– На чём основываются ваши выводы, многоуважаемый рикс?
– На большом жизненном опыте и здоровой паранойе, сэр Артур. Готов поставить свою секиру против дырявого эскудейро, что на балу Его Императорское Величество соизволит объявить об отправке подкрепления в Галлиполиду, причём объяснит это исключительно заботой об армии и настоятельной необходимостью скорейшего выздоровления раненых.
– Разумно, - согласился ректор.
– Магическая медицина для того и существует. Император прав.
– Ага, - кивнул норваец.
– И студенты тут же забудут про дворянскую спесь, полностью сосредоточившись на врачевании армейского быдла. Прямо таки засядут в лазаретах и не захотят поучаствовать в лихих кавалерийских атаках или осадах бунтующих городов. Вы сами-то в такое можете поверить, ваше сиятельство?
– Даже если так, то причём здесь заклание жертвенных баранов?
– Как раз студенты ими и станут. Юных идиотов, не имеющих представления ни об армейской дисциплине, ни о тактике вместе со стратегией, вырежут в первую же неделю, а враждующие сторонники семейств фон Зальца и ди Эспиноза и Фелицитат будут вынуждены прекратить междоусобицу, чтобы объединиться для свершения праведной и благородной мести. Вы согласны на пари, граф?
Ректор покосился на лежащую на коленях норвайца древнюю секиру и покачал головой:
– Доверюсь вашему жизненному опыту, многоуважаемый рикс. Хотя очень не хочу, чтобы вы оказались правы.
– В таких ситуациях от наших желаний мало что зависит, сэр Артур. Император должен думать о благе государства, и если для этого самого блага требуется пожертвовать жизнями сотни-другой малолетних оболтусов... Ну, вы понимаете...
– Вас, многоуважаемый рикс, никак нельзя назвать малолетним.
– Так из меня и жертву сделать очень трудно. Что же до остального...
Граф фон Юрбаркас печально вздохнул:
– Я понимаю.
– А если понимаете, то поднимите вверх правую руку и резко опустите её со словами "Да пошло оно всё нах!"
– Зачем?
– Древняя норвайская ритуальная магия. Всегда помогает.
***
Неделю спустя виконт Оклендхайм не только проклинал тот день, когда местному императору пришла в голову блажь пригласить на бал грумантских дворян, обучающихся в его университете, но и был готов лично высказать Его Императорскому Величеству накопившиеся претензии. Разве можно предупреждать о таком грандиозном мероприятии всего за десять дней? Семь из них уже прошли, а за три оставшихся дражайшая половина окончательно сведёт с ума требованиями помочь с выбором платья. Любого из семидесяти двух имеющихся в наличии. И как всегда окажется, что к цвету глаз и новым туфлям нужно ещё одно.
– Солнышко, да какая разница?
– Иван тщетно пытался воззвать к голосу разума.
– Ты прекрасна в любом варианте!
– Ой, да что бы понимал!
– рыжая ведьма щёлкнула пальцами, и на зеркале вместо отражения появился парадный портрет императрицы Екатерины Второй.
– Смотри!
– Смотрю.
– Оклендхайм-младший в задумчивости почесал кончик носа.
– А на что именно нужно смотреть?
– На всё, - ответила Ирка, но увидев в глазах мужа непонимание, снизошла до пояснений.
– Видишь, что с женщиной делает правильно подобранное платье?
– Не вижу, - честно признался виконт.
– Как это не видишь?
– удивилась рыжая.
– Без платья она кто? Правильно, толстозадая бабушка с короткими и, скорее всего, кривыми и волосатыми ногами. Щёки на плечи свисают, красный нос сантиметровым слоем пудры замаскирован... А в платье? В платье она императрица Екатерина Великая! Юные офицеры стойку делают!
– Дорогая, так я вроде бы... э-э-э... завсегда.
– Да причём здесь это? Платье есть женское оружие массового поражения, и на балу у императора... Чтоб все наповал, понял?
– Понял, согласился Иван и погладил ножны фамильного меча.
– А я потом всех убью на дуэли, тем самым оставив империю без дворянского сословия. Выживут только педики и старые хрычи, на женщин внимания не обращающие по причине преклонного возраста. В правильном направлении мыслишь, солнышко моё. Кстати, к которой из категорий мы отнесём местного императора, если принимать во внимание полное отсутствие законных и незаконных наследников престола?
– Представления не имею, и выяснять не собираюсь!
Иван просто пожал плечами. Так уж получилось, но он знал ответ на, казалось бы, риторический вопрос. Знание пришло случайно, и виконт не прикладывал к этому ни малейших усилий. Если, конечно, не считать потраченное на изготовление противопривидениевых амулетов время. Да и времени того... тяп-ляп, и за пару минут любая безделушка становится готова к изгнанию потусторонних сущностей. Сквайр Иткинс по десятку в день покупает, да ещё просит увеличить масштабы производства.
Он же и признался, что привидения пока никому не попадались, а вот на мужские способности оный амулет действует в высшей степени благоприятно. Якобы даже покойника способен вдохновить на подвиги. Да что покойника, и сам император...