Джордж и код, который не взломать
Шрифт:
– Привет, – сказал робот. Голос у него тоже оказался дружелюбный, чего они уж совсем не ожидали.
– Привет, – хором ответили они.
Может, это и есть ДАМ? Неужели ДАМ – робот?!
Джордж намеревался произнести гневную речь об ужасных событиях на Земле – речь, полную взрослых слов, трудных и длинных, чтобы ДАМ понял: у Джорджа и Анни серьёзные намерения и они не покинут этот корабль, пока не добьются своего. Однако встреча с приветливым улыбчивым роботом, обладателем приятного голоса, выбила его из колеи, и речь свою он тут же забыл.
– Как вас зовут? – спросил робот.
– Я Анни, а это Джордж.
– Вы хотите со мной дружить?
– Ничего себе, – пробормотал Джордж.
Такого он точно не ожидал. Он бы ничуть не удивился, если бы робот стал угрожать им или попытался задержать. Но предлагать дружбу?!
– П-почему бы нет? – Анни, судя по её голосу, тоже растерялась.
– А тебя как зовут? – Джордж почувствовал себя первоклашкой,
Робот завис прямо перед ними, сияя улыбкой.
– Меня зовут Больцмановский Мозес, – радостно сообщил он. – Я самопроизвольно возникшее разумное существо, способное воспроизводиться бесконечное число раз.
– Я слышала выражение «больцмановский мозг», – прошептала Анни.
– Просто в моём патенте была допущена опечатка, – беспечно махнул рукой робот.
У него сверхзвуковой слух, догадался Джордж. Значит, им с Анни нужно следить за каждым своим словом. Хотя этот робот явно пытался наладить с ними контакт, Джордж инстинктивно ему не доверял.
– К сожалению, – продолжал робот, – когда ты запатентован, название изменить уже невозможно.
– Какая жалость, – сказала Анни, не зная, что ещё можно сказать.
– Мне нравятся твои волосы, – сообщил ей робот.
– Что? – Анни машинально поправила свой «конский хвост».
– А у тебя очень умное лицо, – сказал робот, обращаясь к Джорджу.
– Э-эм… спасибо! – ответил тот.
Похоже, этот работ запрограммирован таким образом, чтобы делать комплименты всем, кого он встречает. Но зачем было создавать такую странную машину?
– Теряем время, – шепнула Анни прямо в ухо Джорджу. – Наши три минуты почти истекли.
Частицы тут, частицы там…
Всё вещество на Земле состоит из крошечных частиц – атомов. Атомы постоянно сталкиваются, обмениваясь частицами электромагнитного излучения – фотонами. Некоторые фотоны мы воспринимаем как тепло, некоторые – как свет, а некоторые используем для связи, специально выпуская их из радиоантенн. А из космоса к нам постоянно летят фотоны и субатомные частицы, которые производятся Солнцем и происходят из более дальних частей Вселенной. Так что Земля, другие планеты, звёзды, да и сам космос – всё это бурлящее варево из крошечных частиц. Как вообще учёному понять поведение чего бы то ни было, когда кругом такое немыслимо огромное количество частиц, которые к тому же движутся?
Чудеса чистой воды!
Один литр воды на Земле содержит примерно 30 миллионов миллионов миллионов миллионов молекул! Но ведь литр воды совсем не похож на гору частиц – он выглядит как сплошной материал, который может существовать в жидком, твёрдом или газообразном состоянии, в зависимости от температуры и давления. Если нагреть воду, она закипит и превратится в пар; сильно охладить – замёрзнет и станет льдом. Это нормальное поведение для воды, в чём легко убедиться на опыте. Но почему все эти примерно 30 миллионов миллионов миллионов миллионов молекул должны вести себя одинаково? Неужели среди них нет молекул-бунтарей? Австрийский физик XIX века Людвиг Больцман предложил математическое объяснение того, почему при огромном скоплении частиц некая конкретная модель их поведения становится наиболее вероятной. Ибо, хотя множество частиц движется совершенно хаотично – каждая сама по себе, – у их совокупности с высокой степенью вероятности образуется среднее общее поведение, при котором поведение отдельных молекул ничего не значит. В литре воды малая часть молекул может иногда случайно отклоняться от этого среднего, но вероятность того, что эта часть будет не малой, а достаточно большой, чтобы производить заметные изменения в том поведении воды, которое мы привыкли считать нормальным, – такая вероятность очень, очень мала.
Однако если бы воду насовсем оставили в покое, то постепенно начались бы значительные случайные отклонения – например, все молекулы могли бы на краткий срок двинуться в одном и том же направлении. Разумеется, вероятность такого события очень-очень-очень мала, так что если вы на какое-то время оставите литр воды в кувшине, то можно не бояться, что вода вдруг выпрыгнет наружу. Но вот если бы её можно было оставить на целую вечность, то такие изменения рано или поздно начали бы происходить – и происходили бы бессчётное число раз.
Что это
Вселенная возникла 13,8 миллиарда лет назад при Большом взрыве и расширяется со всё возрастающей скоростью.
Если применить к нашей Вселенной те же правила, какие мы только что применили к воде, то мы увидим, что Вселенная, которая продолжает существовать вечно, будет заключать в себе все возможные случайные отклонения, происходящие бесконечное число раз. Это означает, что идеальная копия нашей нынешней Вселенной – в конце концов, она ведь не что иное, как совершенный порядок частиц! – со временем возникнет случайным образом где– нибудь ещё в этом вареве частиц.
Очевидно, что копия нашей Вселенной будет включать в себя копии мозга всех людей, со всем, что они знают и помнят! Но поскольку получить всё это случайным образом гораздо, гораздо сложнее, чем получить всего лишь один-единственный мозг, то намного вероятнее, что эти случайные отклонения будут создавать отдельный мозг, каждый – с собственной памятью, гораздо чаще, чем целых людей или копии целой Земли.
Итак, в супе из частиц – если его достаточно много, ленном на целую вечность при ненулевой температуре, может случайным образом возникнуть «Больцмановский мозг» – во всех возможных вариантах со всеми возможными воспоминаниями бесчисленное количество раз. Следовательно, если нашей Вселенной предстоит существовать вечно, то в космосе должно плавать бесконечное множество Больцмановских мозгов, каждый со своей памятью, в том числе и в тот момент, когда ты это читаешь – или думаешь, что читаешь.
Ты уверен, что ты не один из них?
Джордж еле заметно кивнул, показывая ей, что слышит.
– Мозес, – сказал он вежливо, – ты сказал, что можешь воспроизводиться бесконечное число раз. Это правда?
– Я устроен так, чтобы воспроизводить своё тело простым и удобным для пользователя способом, – гордо ответил робот. – Я могу отправить свои данные на 3D-принтер и распечатать копию себя.
– Где угодно? – спросил Джордж.
– Где угодно на планете Земля, – ответил Мозес.
У Джорджа мурашки поползли по спине, когда до него дошло, что из этого следует. Стоит нажать на кнопку – и этот робот будет воспроизведён всеми 3D-принтерами на всей Земле, а это значит, что если кому-то вздумается завести себе армию роботов, ему вовсе не обязательно изготавливать их на заводе или ввозить из другой страны. Только задай правильную команду, и все 3D-принтеры, какие есть на Земле, – а Джордж подозревал, что их гораздо больше, чем люди могут себе представить, – напечатают по роботу, и каждый из этих роботов, надо полагать, будет верен своему создателю. Наверное, это самый простой способ захватить власть над всей Землёй, особенно когда вся планета в состоянии хаоса: никто даже не заметит этого нашествия роботов и не попытается его прекратить, а когда заметит и попытается, будет уже поздно. Что, если правительства, армии, полиции и спецслужбы всех стран будут стараться что-то сделать с транспортными и продовольственными проблемами, с раздачей денег из банкоматов, с самолётами, которые не могут подняться в воздух, с прорванными плотинами и взорванными электростанциями и не сразу обнаружат, что Землю захватили роботы? Даже если это будут милые, приветливые роботы, большие любители говорить комплименты…
Джордж вдруг осознал, что в ходе разговора робот медленно, почти незаметно, оттесняет их назад.
– И сколько таких Мозесов сейчас здесь находится? – спросила Анни.
– Только один, – сказал Мозес. – Существует всего один настоящий Больцмановский Мозес.
– Но на этом космическом аппарате есть и другие роботы? – сказал Джордж.
– Правильно! – Мозес вежливо, но настойчиво уводил их назад по коридору. – На этом летательном аппарате много моих копий. Однако ни у одного из этих роботов нет мозга. И не будет.
Им просто негде его взять. И открою вам секрет. – Робот самодовольно ухмыльнулся. – Я гораздо приветливее и любезнее остальных!
– И на Земле они тоже есть? – спросил Джордж.
– Совершенно верно! – радостно ответил Мозес. – Недавно в отдельных точках Земли с помощью 3D-принтеров были созданы дополнительные роботоединицы.
– Ты имеешь в виду злобных роботов? – спросила Анни. – Тех, которые за нами гонялись?
– Я прошёл специальный курс повышенной дружественности по отношению к пользователю, – сказал Мозес. Его широкая улыбка казалась приклеенной. – Но вот остальные…
Анни и Джорджу незачем было дослушивать до конца – они и так прекрасно поняли, что он имел в виду. Но они и не могли дослушать, потому что голос Мозеса заглушила сирена. За спинами у Анни и Джорджа появились два других робота – те самые, со злобными лицами, – и крепко ухватили их своими клешнями.
– Ой! – вскрикнула Анни, когда робот вцепился ей в плечо и поволок в конец коридора.