Джоуи
Шрифт:
Я сжимаю ее волосы в кулаке, оттягивая ее голову назад, пока она не ахнет. «Ты сделаешь все, что я захочу, несмотря ни на что, Джоуи. Потому что ты моя нуждающаяся маленькая шлюшка».
Ее щеки розовеют. «Пожалуйста, Макс?»
Почему мне кажется, что это плохая идея? Ее братья думают, что это безопасно. У нее будет вооруженная охрана. Сейчас мишень — Кристин.
«Ты не можешь держать меня взаперти вечно. Я ведь взрослая женщина, не так ли?» — шепчет она.
Я прижимаюсь своим лбом к ее лбу. В этом она права. Моя девочка была защищена
«Ладно. Но ты останешься на четыре часа, а потом вернешься сюда. Не напивайся, потому что это сделает тебя менее внимательной. И делай все, что тебе скажут Генри и Эш. Поняла?»
Она обнимает меня за шею, а ногами за талию, осыпая поцелуями все мое лицо. «Спасибо, спасибо, спасибо!»
Я несу ее на кровать и укладываю нас на нее. У меня есть еще как минимум час, прежде чем Вито проснется и задаст еще несколько вопросов. «Ты хочешь показать мне, как ты благодарна, детка?»
Она поднимает брови. «Что ты имеешь в виду?»
Я разворачиваю ее полотенце и целую ее шелковистую кожу, осыпая поцелуями ее грудь и спускаясь вниз по ее телу, по ее животу, к ее киске. Я уже чувствую запах ее возбуждения, и это делает меня твердым. «Сначала ты можешь кончить мне на лицо». Поцелуй. «А потом на мой член». Поцелуй. «А потом…» Я провожу языком по ее клитору.
«А потом?» — хнычет она.
«А потом ты отсосешь мой член, чтобы почувствовать, насколько вкусна твоя пизда».
«Да, пожалуйста», — говорит она, приподнимая бедра так, чтобы иметь возможность потереться киской о мое лицо.
«Это моя непослушная маленькая шлюшка».
* * *
«С ней все будет хорошо, «Компаньо», — говорит Данте с кривой усмешкой, когда я в сотый раз за этот час смотрю на часы.
«Да, ну, пока она не вернется, я не успокоюсь».
Он тихо смеется. «Она действительно тебя поимела».
«Я люблю ее, Ди. Я думаю о ней каждую секунду каждого гребаного дня. Я ничего не могу с собой поделать».
Он кивает, как будто точно знает, что я имею в виду. «Ты получил что-нибудь еще от Вито вчера вечером?» — говорит он, возвращаясь к делу.
«Нет. Как только Кэт дала ему еще немного лекарств, он вообще перестал что-либо понимать. Кристин сказала, что он все еще спит, когда я проверил его в обед. Я решил, что дам ему поспать еще немного, и мы поговорим с ним, когда он придет в себя. Я попросил ее сообщить ему, что мы хотим увидеть его, как только он проснется».
Он проводит рукой по бороде. «Я говорил с Дмитрием сегодня утром. Он идет по следу Пушкина, думает, что тот может быть в Майами».
«Майами?»
Данте кивает. «У него там есть какая-то собственность на имя его покойной бывшей жены. До сих пор умудрялся держать
«А его сыновья?»
«Пока никаких признаков их присутствия. Ходят слухи, что Виктор и Иван вернулись на родину, чтобы попытаться заручиться поддержкой для противостояния Дмитрию».
«Чёрт, это всё, что нам нужно».
«Дмитрий не думает, что у них будет большой успех. У Пушкиных сейчас не так много союзников, и любая поддержка, которая у них была, ослабевает. Даже нью-йоркское отделение обещало Дмитрию свою поддержку, и они всегда были теми, кто склонит чашу весов. С поддержкой Влада Михайлова из Братвы и нашей поддержкой в Чикаго Дмитрий готов».
«Хорошо. С ним гораздо легче работать, чем с его предшественниками». Я хрустнул шеей и вздрогнул от резкой боли, пронзившей мое плечо.
«Ты в порядке?» — спрашивает Данте.
Стук в дверь останавливает меня от ответа.
«Войдите», — кричит Данте, и мой дядя вваливается в комнату, опираясь на трость, которую Кэт, должно быть, где-то нашла.
«Ты хотел меня видеть?» — спрашивает он, его глаза метались по небольшому пространству. Несмотря на то, что мы все узнали вчера, между нами все еще много недоверия и подозрений.
«Да. Присаживайся», — Данте указывает на пустой стул напротив своего, и Вито садится, а я усаживаюсь на край стола.
«Мы просто пытаемся сложить все воедино, и нам нужна твоя помощь», — говорит Данте, и Вито кивает в знак понимания.
«Ты уверен, что твоё похищение не имеет никакого отношения к Кристин и отцу ее ребенка?» — спрашиваю я.
Вито хмурится и качает головой. «Нет. Я же сказал, это был Пушкин. Он годами хотел моей смерти. Я слишком много знал о его торговле людьми, но пока Сал был жив, я был в безопасности».
Данте наклоняется вперед. «Из-за записи, на которой он убивает Фиону?»
«Да. Если бы со мной что-то случилось, это сразу попало бы в прессу. Так что Сал держал Пушкина подальше от меня, но как только его убили, Пушкин захотел, чтобы я заплатил. Ему даже не нужна была моя смерть, он просто хотел напомнить мне, что он может это сделать».
«Ладно», — бормочу я, проводя рукой по бороде. Чувствую, что мы все еще что-то упускаем. Это не объясняет, кто меня похитил и почему.
«Какое отношение это имеет к парню, с которым встречалась Кристин? Он даже не знал, что она беременна. Он не мог знать. Она не знала, когда мы ушли».
«Почему ты не помог ей найти его, когда она узнала? Она сказала мне, что он русский. Он был…»
«Он был из Братвы, да. Она не рассказывала мне много о нем, но я немного покопался. Он связан, но я не знаю, насколько. Даже не смог узнать его фамилию. Он был как призрак».
«Он был причиной вашего отъезда из Нью-Джерси?»
«Нет. По крайней мере, не совсем. Мы ушли, потому что у меня появилось чувство, что за нами следят. Назовите это интуицией, но я не рисковал. И я не мог быть уверен, что это не совпадение, что парень моей дочери оказался членом русской мафии».