Джунгли под кроватью
Шрифт:
Что-то скользит по моей лодыжке в очередной раз. Липкий влажный след и покалывание внизу живота – верный признак того, что я снова наступил на неё. Противная лиана!
Мир кружится, переворачивая всё с ног на голову. Надо мной простираются бесконечно высокие деревья, которые, как атланты, удерживают небо над нами. Яркие красные и жёлтые пятна, наверное, попугаи какие-то или те надоедливые птицы, что никак не заткнутся, сводя с ума своим ором.
Нет, если бы я не так устал, не был голоден и зол, что мы здесь уже столько часов и никаких следов Мишки, то я бы даже насладился их пением. Снова приходится
Как всё это выдерживает Пашка, не знаю. Я был готов упасть замертво ещё час назад. Вместо этого шагаем, падаем, поднимаемся и снова шагаем. Пытаюсь считать шаги, но каждый раз сбиваюсь в районе трёх тысяч.
– Всё, остановка. Вы на ногах не стоите, а собираетесь изображать кого-то. Максимум в таком виде за новеньких рабов сойдёте, – Кая фыркает, поджав губы. – Как вы выживаете у себя наверху с такой выносливостью?
– У нас не надо выживать, – бурчу я этой вечно недовольной девчонке. – Есть родители, которые помогут решить любые проблемы.
Кроме моих бесконечных драк и попыток восстановить справедливость. Здесь взрослые бессильны.
– Всё ясно с вами, как камнеед в скале живете. Зачем вам вообще сдался Нижний мир? – она еле сдерживает гнев, но я никак не могу понять почему. Она же знает, что мы сюда не просто так пришли! И что ещё за камнеед?
– Мы лишь хотим спасти Михаэля. Он исчез прямо из-под кровати, потому что… – брат кидает едва заметный взгляд в мою сторону и замолкает. – Мы лишь хотим вернуться вместе.
– Не всем мечтам суждено сбыться, – Кая отворачивается от нас, зарываясь в сумку.
Знакомые клуторусы уже не вызывают восторга. Особенно после того как мне пришлось собирать их самому. Я тянул изо всех сил, крутил, выворачивал, но, только навалившись всем весом, смог сорвать один. С ним и полетел на землю. После четвёртого падения Пашка взял нож и одним движением срезал несколько сочных фруктов с ветки. Таким идиотом я себя давно не чувствовал и тут же наговорил кучу гадостей. Паша смолчал, но больше со мной не разговаривал.
– Это не мечта. Это цель, – отвечает брат, и я давлюсь клуторусом.
Твёрдый голос, упрямый взгляд и выпяченная немного вперёд челюсть делают его похожим на меня в моменты злости. И это Паша, которого все бабушки во дворе любят за вежливость и скромность? Он вообще хоть раз кому-то возражал таким тоном?
– В общем, так, сидите здесь тихо, как еллуки, делаете вид, что и вовсе вас здесь нет, а я пойду осмотрюсь. Жуйте фрукты, наслаждайтесь гостеприимством джунглей.
– Я могу пойти с тобой и помочь! – вяло возражаю я, вопреки словам падая на землю.
– Сиди уже, рыцарь. Толку от тебя. Защищать саму себя я умею, бегаю быстро, а вот тебя спасти не обещаю, – ехидничает эта вредная девчонка и показывает язык. Сил спорить нет, поэтому я лишь молча смотрю, как её худощавая фигурка скрывается в кустах.
Да уж, герои. Мишка где-то там один в плену у неизвестно кого, наверное, напуган и плачет. А что мы? Сидим и тяжело дышим, едва пройдя пару десятков километров. Монстры под кроватью. Тьфу! Да тут джунгли целые.
– Джеймс, расслабься, – я вздрагиваю от нового обращения и того, что брат снова со мной разговаривает.
– Я расслаблен.
– Ты ведь о Михаэле думаешь? Уверен, он в порядке. Не такой уж наш брат и трусишка, каким кажется. Нырнул же под кровать, в конце концов. Вот вызволим его и махнём домой. – Паша замолкает на какое-то время и смотрит на меня этим своим «мамским» взглядом. – И больше никаких шуток над ним.
Я согласно киваю, скрипя зубами. Ему ведь тоже было смешно! Как и каждый день до этого. Тоже мне, правильный.
Вопреки раздражению приходят воспоминания. Все те дни, когда мы втроём весело дурачились. Догоняли друг друга и Юльку из соседнего дома, выслеживали скучного вегетарианца Вячеслава Борисовича, когда он покупал мясо. А как мы похоронили во дворе мамины дорогущие духи? Пропажа обнаружилась тем же вечером. Пришлось идти и при свете фонаря выкапывать. Правда, провозились мы несколько часов, потом и папа с лопатой подошёл. Ветром унесло нашу веточку, которая обозначала клад. Ух и влетело нам тогда. А губы отчего-то сами растягиваются в слабую улыбку. Вернуться бы домой…
Возможно, тоже вспоминая детство, Паша молча смотрит в небо. Точнее, в листья. Уловить хоть кусочек облаков среди непроглядных джунглей практически невозможно. Насколько же здесь густой лес? И как много лет прошло с тех пор, как мы всей семьёй смотрели в телескоп на звёзды? Мишка смеялся и говорил что-то про мух в кроватках, которые спят на небе, Пашка рассказывал ему про небесные тела, а я… меня там будто не существовало.
– Слушай, Томас… – я пытаюсь спросить о самом важном, но меня перебивает голос Каи. Вот почему она так бесшумно ходит?!
– Вы бы хоть спиной к спине сели, чтобы исключить нападение сзади, герои, – она говорит с усмешкой, но почему-то мне кажется, что это был совет, а не очередная попытка задеть.
– Как обстановка? – быстро спрашивает Пашка, не давая мне открыть рот.
– Тут идти две минуты, с вами не больше пяти. Проблем быть не должно, уж с небольшой прогулкой вы явно справитесь.
– Ты робот, что ли? Почему ты совсем не устаёшь?! – всё же не удерживаюсь я.
– Я выживаю в Подкроватии много лет. Мне просто нельзя быть нюней вроде вас, – категорично отрезает девчонка, даже не пытаясь смягчить удар по моему самолюбию.
Паша, кажется, ничуть не обижается, признавая её правоту. Да что происходит между этими двумя? Когда они успели стать лучшими друзьями?
– А как научилась ты? Ты ведь тоже родилась в нашем мире, да?
– Нет, – и это весь ответ.
– Ты здесь всё время жила одна? Или тебе кто-то помогал?
Пашкин локоть врезается мне под рёбра, но возмутиться я не успеваю.
– У меня не было здесь ни учителей, ни наставников, никого, кто помог бы. В Подкроватии ты либо учишься выживать, либо пропадаешь навсегда. Ты теряешься во времени, забываешь считать, сколько часов прошло в реальности, а потом понимаешь, что нет у тебя больше иной реальности, кроме этой. Джунгли, монстры, рынок, Кошмария – сотни мест, тысяча миров, созданных воображением. Молитесь, чтобы ваш брат оказался в этом, а не в любом другом. Молитесь, чтобы ему попалась такая же добрая душа, желающая помочь. Молитесь, чтобы ваши родители утром увидели своих прелестных детишек спящими в мягких постельках.