Э(П)РОН-5
Шрифт:
Озарение случилось на третьей (снова безуспешной) попытке:
— Кумо, какой режим «мерцания» может выдержать «Набат» без значительного вреда?
— Для корпуса или для пассажиров?
— А что крепче?
— Корпус, естественно.
— Тогда ориентируйся на пассажиров.
— Есть, сэр. Анализ проведён. Расчётный режим…
— К чёрту подробности! Давай снова попробуем, но без разгонного импульса. Просто… скажем, в десятикилометровой зоне включай «мерцание».
— Хорошо, сэр. Экипаж готов?
— Более чем, — подмигнул я слегка сбледнувшей Бетти. — Не грузись, дорогая, я сам первый раз такую штуку проворачиваю.
— Успокоил, блин! — хмыкнула ненаглядная, но и впрямь немного расслабилась.
«Мерцание» — это именно тот режим, который превращал безобидные «понтоны» во всесокрушающие «брандеры». Но гибельным для всего материального он становился при строго определенных параметрах. По сути, это серия подпространственных «нырков» при микроперемещениях. В нашем же случае частота «мерцаний» не превышала, как я успел заметить из выкладок Кумо, десяти герц, а перемещения уже не соответствовали определению «микро». Если только совсем уж в космических масштабах. Но нам и такого варианта за глаза, особенно с учётом движения по инерции. А идея, как вы уже поняли, заключалась в том, что нужно попробовать преодолеть «мембрану», «нырнув» в континуум ВП. Тут, кстати, еще одна проблема — как подгадать, чтобы «нырок» совпал с этой самой «мембраной»? Ответ же предельно прост — исключительно эмпирическим, то бишь опытным, путем. Короче, будем пробовать до посинения, пока не попадём… пальцем в небо.
Естественно, с первого раза у нас не получилось — сказалась та самая «рассинхронизация». И со второго тоже. А вот с третьего, когда Кумо получил две опорные точки, мы почти достигли своей цели. Но всё же только «почти»: старая американская база снова осталась за кормой, но загадочный «карман» украсился характерными искажениями, такими, знаете, как круги на воде.
— Долго вы там ещё играться будете, э?! — возмутился Рин-сан, но мы от него попросту отмахнулись — не до тебя, старый ниппонский зануда.
А Кумо ещё и усугубил ситуацию, азартно заявив:
— Всё, сэр, я просчитал режим! Вероятность удачного преодоления «мембраны» превышает восемьдесят процентов!
— Ну давай тогда! Чего ждём?!
Однако нам понадобилось еще двё попытки — первая, как нетрудно догадаться, неудачная, спровоцировавшая очередную порцию «кругов на воде», а вторая…
Я даже не сразу сообразил, что стряслось. К лёгкой тошноте с головокружением мы уже приноровились, к тому же аптечки помогли, вовремя впрыснув соответствующие ситуации препараты, да и к небольшим зрительным искажениям тоже привыкли, тем более что они очень быстро проходили, стоило только «Набату» выйти из режима «мерцания». Но вот к такой «звенящей» тишине мы готовы не были. Космос, при всей своей кажущейся пустоте, всегда чем-то наполнен — излучением, волнами различной природы, вплоть до радио, царапающими обшивку микрочастицами, разреженным газом… и всё это вкупе давало постоянный фон на сканирующем комплексе, который приходилось отфильтровывать программными средствами. И всё равно помехи периодически прорывались в «дополненную реальность». Здесь же и сейчас не фиксировалось ни единого постороннего «шума»… за исключением нашего с Лизкой дыхания. Ну и ещё сердцебиения. Или это просто у меня в ушах кровь стучит? Чёрт, реально «звенящая тишина»! А еще сверхчёткая картинка на обзорном экране, половину которого занимала туша древней станции.
— Прорвались?.. — первой подала голос Лизка. — Жутко-то как!
— Не фиксирую ни одного повода для опасений, механик Заварзина.
— Не обращай внимания, Кумо, просто у Елизаветы специфический опыт отсутствует, — буркнул я, по большей части, чтобы убедиться, что мой собственный организм всё ещё функционирует в штатном режиме. — Что скажешь, кстати? Механик Заварзина задала очень животрепещущий вопрос.
— Судя по изменившимся показателями забортной среды, прорвались, капитан Заварзин.
— Ну-ка, ну-ка, поподробнее с этого места… какие показатели? Насколько изменились? И вообще, прогноз давай.
— Концентрация твёрдых и газообразных частиц, — принялся перечислять «мини-гекс», — интенсивность излучения, уровень солнечной радиации, «звёздного ветра», гравитационная постоянная…
— Ну-ка, стоп! Это как вообще?
— Гравитационная постоянная? — уточнил Кумо. — Сам не пойму, сэр. Фиксируются разнонаправленные векторы, но направлены они не к центру масс замкнутого объёма пространства, а от него.
— Хм… ты уже что-то такое говорил, — припомнил я. — Верно, кэп? Кэп? Ты чего молчишь?
— Связь с объектом «Спрут» прервалась сразу же после «мембраны», сэр.
— В каких диапазонах?
— Во всех стандартных, сэр.
— Н-да… но мы же его по-прежнему видим?
— Так точно, сэр! — выделил Кумо рамкой тушу «Спрута».
Кстати, теперь он потерял чёткость, что было вполне объяснимо и с точки зрения банальной логики, и даже с точки зрения физики подпространства.
— Просигналь ему морзянкой, что у нас всё в порядке, — озвучил я сам собой напрашивавшийся вариант. — Лазер есть?
— Специализированного нет, сэр, но я воспользуюсь одним из элементов сканирующего комплекса… процесс активирован… процесс завершён.
— И?.. — нетерпеливо заёрзала в кресле Лизка.
Она, кстати, вела себя подозрительно адекватно. И тихо.
— Ответ получен. Вывести расшифровку на экран?
— Валяй, — махнул я рукой. — Ага, кэп в своём репертуаре.
— ОК?! — изумилась Бетти. — И всё?! Просто окей?
— А ты чего ожидала? — усмехнулся я. — Кэп занят. Мы, мало того, что визуально наблюдаемся, так ещё и на связь вышли… чего ещё надо для счастья?
— Ну, я бы на его месте как минимум забеспокоилась…
— Он в меня верит, дорогая. В отличие от.
— Да иди ты, Заварзин! — надулась Лизка.
— Так, Кумо, общий прогноз.
— Недостаточно данных для анализа, капитан Заварзин, — отмазался «мини-гекс».
— Зато у меня достаточно, симатта! Кумо, тебе не кажется, что мы попали… в «пузырь наоборот»?
— Вы имеете в виду локальную область континуума ВП, проникшую в пространство ПВ, сэр?
— Именно.
— Гипотеза имеет право на жизнь, сэр. Но нуждается в дополнительной проверке.
— А вот этим сейчас и займёмся, — удовлетворённо потер я руки. — Лиз, порулишь, пока я готовлюсь?
— А куда я денусь? — буркнула ненаглядная. — Но если ты надеешься, что полезешь внутрь один…
— Да куда я денусь-то? — парировал я. — Давай, стыкуйся. Вон там явно стыковочный узел. Не промахнешься?
— Ты бы так не промахивался, герой!
— Всё, молчу, молчу! Кумо?
— Да, капитан Заварзин?
— Рассинхрон с «большим миром» есть?
— В пределах погрешности измерения, сэр. Сами понимаете, передача данных морзянкой посредством лазера ограничена скоростью света… единственное, что могу предположить, внутри «пузыря» этот параметр отличается от привычного нам примерно на три десятых процента.