Эдгар По. Сумрачный гений
Шрифт:
Хотя приведенный текст (конечно, перевод дает лишь примерное представление об оригинале [36] ) датирован 1831 годом, но первый вариант стихотворения (это широко известно) относится примерно к 1825–1826 годам. А рождение первых строк, скорее всего, восходит к первой встрече юного поэта с миссис Стэнард.
Много лет спустя Э. По послал это стихотворение своей тогдашней возлюбленной миссис С. Уитмен и написал следующее: «Эти строки я написал в мятежном детстве, обращаясь к первой идеальной любви моей души, о которой я рассказывал вам, — к Елене Стэннард (так в оригинале — с двумя „н“. — А. Т.), опалившей мою память». Поэт исказил имя своей героини. Едва ли он забыл настоящее (хотя, конечно, кто знает? — ведь речь о таком причудливом «механизме», как память поэта), но Елена — он признавался в этом неоднократно — его любимое женское имя и поэтому мог поступить так
36
Существует около десятка вариантов перевода стихотворения на русский язык, его переводили К. Бальмонт, В. Брюсов, Г. Кружков, Б. Томашевский и многие другие, но версия Р. Дубровкина представляется нам наиболее удачной — самой близкой (насколько это вообще возможно при переводе поэзии) к оригиналу.
Миссис Уитмен, которая оказалась второй Еленой (ей в 1848 году По посвятил другое стихотворение, но с таким же названием: «К Елене»), конечно, было интересно узнать о той, «первой» Елене. Она расспрашивала его и, со слов поэта, утверждала, что он видел ее лишь однажды, а всего через несколько недель она умерла. Теща По, миссис Клемм, свидетельствовала иное:
«Ошибаются те, кто говорил, что он встречался с нею только однажды. Он навещал ее дом и встречался с нею в течение нескольких лет, а когда она была уже больна, виделся однажды. Роберт (сын Джейн Стэнард, товарищ По. — А. Т.) говорил мне, что они вместе с Эдди много раз приходили на ее могилу».
Кто говорил неправду? Думается, что свидетельство тещи все-таки ближе к истине. А «вторую Елену» поэт вполне мог и обмануть (сознательно или бессознательно — не так уж и важно): ведь это так романтично — увидеть один раз и полюбить на всю жизнь…
Миссис Стэнард была женщиной удивительной красоты. Об этом свидетельствует сохранившийся портрет, говорят все, кто видел ее и знал. Красота ее была совершенной, классической: правильные черты, изумительная чистота и белизна лица, рук, удивительная верность пропорций и плавность линий делали ее похожей на ожившую античную статую, неведомой волшебной силой перенесенную из эпохи Гомера в американскую провинциальную современность («красота твоя… древность для меня открыла… твои античные черты… классически чисты… к величью Рима и Эллады… возвращаешь ты»). В глазах молодого поэта она стала воплощением высочайших представлений о женской красоте. Отсюда и имя, которым он наделил ее, — Елена — та самая красавица, что у Гомера стала причиной Троянской войны.
«Так случилось, так совпало», что и встретил он ее на очень непростом этапе своей жизни — из подростка он превращался в юношу. Потребность в любви в пубертатный период — естественна. Материнской любви, которую он получал от миссис Аллан (а это была именно «материнская любовь» — искренняя и самоотверженная), оказывалось, конечно, недостаточно. К тому же нараставшие проблемы со здоровьем последней (она часто болела), безусловно, отдаляли их друг от друга. Мимолетные влюбленности поэта в приятельниц сестры, конечно, тоже результат этой потребности. Первая и, видимо, случайная встреча с миссис Стэнард породила (по крайней мере со стороны По) глубокую влюбленность, которая не только восполняла вынужденное отдаление от самого близкого человека, но была и следствием рано развившейся сексуальности.
Известный современный английский прозаик Питер Акройд, опубликовавший недавно биографию поэта, писал:
«Роберт Стэнард пригласил По к себе домой, где тот встретил Джейн Стэнард, тридцатилетнюю мать Роберта, которая взяла его за руку и, произнеся несколько приветливых слов, пригласила мальчика. Тот был сражен и к себе вернулся, грезя на ходу. Вероятно, ему показалось, что ожила его собственная мать» [37] .
То, что он «был сражен и к себе вернулся, грезя на ходу», хорошо известно и многократно подтверждено самим поэтом. Но едва ли такие ассоциации («ожила его собственная мать») могли возникнуть у юноши, мать свою почти не знавшего и не помнившего. А вот то, что она «брала за руку» и вообще проявила к нему внимание, несвойственное женщине ее статуса и круга, — напротив, очень важно. И, думается, причина вспыхнувшей влюбленности заключалась именно в этом: в необъяснимой для юноши ласке и внимании, с которыми приняла его эта женщина. Как много до того и потом он встречал матерей своих приятелей, приходил к ним в дом, знакомился, но никто не относился к нему так, как миссис Стэнард. И вот здесь необходимо обратить внимание на важное обстоятельство: менее чем через год после той встречи молодая женщина сошла с ума и вскоре умерла. Понятно, что душевное заболевание не случилось внезапно, а развивалось постепенно. И отклонения, видимо, были, но кто из домашних мог их заметить? А ведь люди с психическими отклонениями, как известно, более эмоционально доступны. И вот эту «эмоциональную открытость» человека уже душевнобольного поэт мог принять как некий знак, адресованный
37
Акройд П. Эдгар По: Сгоревшая жизнь. М., 2012. С. 37.
Впервые они увиделись и познакомились в 1823 году. Сколько было встреч — неизвестно. Скорее всего, не много — болезнь миссис Стэнард, ставшая явной уже в 1824 году, прервала их. Но вполне возможно, что была среди них и та, когда она в сумерках провожала его и юный поэт действительно видел свою богиню «в блеске окон, с лампадой в мраморной руке» и ее «гиацинтовый локон» был «созвучен певческой тоске». А может быть, в реальности и не было ничего этого. Но много лет спустя всплыло в поэтическом сознании.
Ее внезапная и безвременная смерть, конечно же, глубоко потрясла юношу. Несомненно, в его воображении любовь была взаимна, причудлива и удивительна. Были планы, были мечты. Они роились в его сознании — одни других волшебнее. Они должны были исчезнуть сами собой — с естественным течением жизни, как исчезают все юношеские грезы. Но этого исцеляющего «естественного течения» судьба не подарила молодому поэту: неожиданная кончина «прекрасной Елены» безжалостно разрушила их. И это глубоко ранило душу, оставив неизгладимый след. Можно строить разные предположения, но совершенно ясно, что доминирующий мотив поэзии (да и прозы) Эдгара По — безвременная смерть прекрасной юной возлюбленной — одним из своих источников (потому что были и другие) имеет смерть миссис Джейн Стэнард в 1824 году.
Но, сколь бы рано ни пробудились музы любви и поэзии в сердце молодого человека, конечно, не только стихами и любовью было наполнено его существование в эти годы. Мы уже отмечали успехи По в учебе, его спортивные достижения. Он любил охоту, общался со сверстниками и товарищами по школе. Биографы отмечают его активное участие в деятельности ученического любительского театра. Ни в коем случае он не был отлучен от повседневной жизни и событий, происходивших в городе. И не только естественным образом был вовлечен в них, но являлся инициатором многих.
Прежде (в связи с дедушкой поэта) мы упоминали о турне по США, предпринятом в 1823–1824 годах героем американской и французской революций, генералом (американским и французским), маркизом де Лафайетом. Путешествие это было большим и длительным: маркиз посетил десятки городов, в том числе и Ричмонд. Везде его встречали как героя, устраивали пышные церемонии и празднества. Естественно, не хотели ударить лицом в грязь и ричмондцы.
Надо сказать, Виргиния (а следовательно, и Ричмонд) много значила в судьбе американской революции и воинской славе самого полководца [38] . Естественно, жители Ричмонда готовили торжественную встречу последнему из еще живущих ее генералов. В числе мероприятий, которыми собирались отметить визит героя, предполагался и эскорт, составленный из числа юных отпрысков уважаемых семейств Ричмонда. В связи с этим было сформировано специальное подразделение — рота почетного караула под названием «Юные добровольцы Ричмонда». Она должна была сопровождать процессию и промаршировать перед генералом. «Добровольцев» соответствующим образом экипировали, измыслив специальную форму, наиболее живописными элементами которой были отделанная бахромой — «трапперская» — рубаха и украшенная пером шляпа.
38
В начальный период Войны за независимость генерал командовал дивизией, сформированной из уроженцев штата. Кстати, свою младшую дочь (она оставила содержательные воспоминания об отце) он, видимо не случайно, назвал Виргинией.
Большинство «юных добровольцев» составляли ученики школы Берка, что естественно, поскольку именно в ней и учились дети самых состоятельных горожан. Понятно, что своих собственных командиров дети должны были избрать сами [39] . И вот что интересно: Эдгар По был избран лейтенантом роты, то есть старшим офицером — вторым по старшинству, уступив должность командира некоему Джону Лайелу, которого избрали капитаном. Видимо, в мальчишеской среде он был еще более популярен, нежели наш герой. Но и второй результат — свидетельство, что По знали и весьма уважали соученики.
39
Дело не только в том, что Америка — демократическая страна, но и в революционных традициях. В милицейских частях, формировавшихся в годы революции, командиры выбирались в основном стихийно: их выдвигали из своей среды сами бойцы.