Единое королевство
Шрифт:
Тэм заметил, что Финнолу явно не по себе и он держится так, будто готов в любой момент отскочить подальше от незнакомца.
— А почему вы не можете отправиться дальше по реке? — спросил Финнол. — Ведь самое страшное осталось позади. Мужчина склонил голову набок и взглянул на него.
— Он меня поджидает — Лев. Но не получит.
— Если вы поплывете вниз по течению, он останется у вас за спиной, — заметил Бэйори. — А вы будете в полной безопасности.
Незнакомец снова принялся выслеживать рыбу. Неожиданно Тэм заметил, что на руке, в которой он зажал копье, только три пальца.
— Теперь
— Но ведь их только пять, — быстро проговорил Финнол. — Вы миновали последний.
Мужчина покачал головой:
— У реки в запасе гораздо больше сюрпризов, чем вы думаете, больше притоков, чем вам известно. Мы снова вернулись в Пасть, и на сей раз в живых остался только я один, а наша лодка превратилась в щепки. Лев забрал два моих пальца, с тех пор я тут и живу. — Он отвернулся и медленно, сгорбившись и опустив голову, зашагал вдоль берега. — Я не поплыву вниз по реке, потому что он собирается сожрать и меня. Но я не такой дурак. Нет, здесь я в полной безопасности. Мне хорошо в компании холодной, старой реки, которая поет мне свои песни. Во всяком случае, это лучше, чем смерть.
И он ушел, осторожно ступая по воде и стараясь не нарушить ее неподвижную гладь.
Все были так поражены, что несколько мгновений молча смотрели ему вслед.
— Говорят, что люди, населяющие дикие края, немного странные, — сказал Финнол, — что они не могут жить рядом с другими… Но этот… — Он посмотрел на Тэма, будто только сейчас сообразил, насколько серьезно прозвучали его слова, и широко ухмыльнулся. — Мы миновали Пасть! И если только Лев не умчался вперед по реке, нас ждут спокойные воды — относительно, конечно, отсюда и до самой Песчаной Пустоши!
Финнол и Синддл начали раскладывать мокрые вещи на солнце, а Тэм и Бэйори занялись лодкой. Они вчетвером вытащили ее на берег — следует отметить, что их посудина представляла собой весьма печальное зрелище. Сплошные царапины и шрамы, хотя все доски на месте и ни одной трещины.
— Придется немножко попотеть, — заявил Бэйори. — Но на самом деле ничего страшного. Давайте разобьем здесь лагерь и проведем ночь тут, потому что, когда я все сделаю, лодка должна будет немного просохнуть.
Он достал свой набор инструментов и стащил мокрую рубашку, чтобы приступить к работе. Помочь Бэйори они ничем не могли и потому предоставили ему лечить лодку, а сами отправились купаться и ловить рыбу.
Ночь они провели, завернувшись в одеяла, на берегу, под звездами, под рычание свирепого Льва, которое так или иначе проникало в их сны.
Тэм заснул поздно, и ему приснился неприятный сон. Их лодка перевернулась, и его утащило в водоворот, в зеленые, украшенные белой пеной воды, на самое дно, где он нашел сотни других жертв Львиной Пасти. Их трепало течение, и они походили на тряпичных кукол, исполняющих бесконечный призрачный танец. А вокруг них, точно листья, кружащие на легком ветру, сверкали монеты — плата за право миновать Пасть.
Он проснулся и увидел луну, плывущую
В тени, чуть дальше того места, где они разбили лагерь, возникло какое-то движение. Сначала Тэм решил, что незнакомец, которого они встретили днем, явился, чтобы совершить какое-нибудь злодеяние, но на свет никто не вышел. Тэм очень медленно приподнялся на локте.
— Ты тоже видел? — спросил Синддл из темноты.
— Да. Может быть, старик, которого мы встретили сегодня?
— Не знаю, что это. Явно не животное. Скорее похоже… ну, не знаю. Мне показалось, что я уловил какое-то движение, но ничего определенного. Так стекло падает в воду…
— Шутки лунного света и тени, наверное, — кивнув, проговорил Тэм.
— Над вершинами деревьев, может быть, — не стал спорить Синддл. — Скоро утро. Спи, а я посторожу.
Тэм собрался возразить, но Синддл уже поднялся, держа в руке свой меч. Тэм закрыл глаза, но заснул не сразу. Его вдруг окутало ощущение невыносимой тоски, но он каким-то непостижимым образом понимал, что эта боль не имеет к нему никакого отношения.
«Дело в моем сне», — подумал он.
Он утонул в печали, точно его нес за собой ее холодный, наполненный горечью поток.
ГЛАВА 13
Прошло всего три дня после того, как путешественники оставили позади мост Теланон, но у них возникло ощущение, что они плывут по другой реке. Течение успокоилось и больше не мчалось вперед, будто его ждали неотложные дела. Утром Бэйори и Финнол гребли по очереди, но спустя несколько часов привыкли к новому ритму, убрали весла и принялись разглядывать берега.
Здесь река казалась мирной и невероятно красивой — словно и не имела никакого отношения к Пяти Порогам, которые они миновали совсем недавно. На берегу тут и там били веселые ключи, среди кедров и сосен все чаще стали появляться деревья с широкими листьями, блестевшими на солнце.
Около часа шел дождь, и путники укрылись под ветвями растущей у берега ивы, растянув над головой промасленный парус, чтобы не промокли вещи. Они наблюдали за тем, как дождь падает на гладкую поверхность воды, создавая причудливые рисунки, и не говорили ни слова.
Печаль, которую Тэм ощутил, когда они ночевали рядом с Львиной Пастью, так и не ушла, на сердце лежал какой-то груз, которому не было причины. Ничего не изменилось даже после того, как снова выглянуло солнце.
Время от времени они видели на берегах животных — оленей и медведей, выдр с блестящей шкурой и даже хитрых лисиц. Маленькие серые чайки с жалобными криками парили в небе у них над головами, а утки прогуливались с утятами у самой кромки воды.
— Слышите грустную песню? — неожиданно спросил Синддл и резко сел. — Будто падают листья. Это дрозд-колдун. Вы его не увидите, даже если будете пытаться целый год. Вы крадетесь по лесу, думая, что вам удалось отыскать место, где он прячется, но вот уже его песня доносится совсем с другой стороны, хотя вы не заметили, как он улетел. Мало кому посчастливилось с ним встретиться, и это считается знаком его расположения.