Единственная на всю планету
Шрифт:
– Давай я его вынесу в коридор вместе со стулом? – мысленно предложил Нор.
– Ты долго думал? – мысленно покрутила пальцем у виска Ольга. – Делаем не так. Идем и занимаем его стол. Если ему так хочется, пусть сидит за первым, а нам с тобой и за последним будет неплохо.
Так они и поступили.
– Вы что это сделали? – спросил он, подбежав к бывшему своему столу.
– Мы сделали чейндж, – под смех класса объяснила Ольга. – Тебе, Вовочка, надоело сидеть за последним столом, и ты решил с нами поменяться. Нам по барабану, где сидеть, так почему бы не сделать приятное уважаемому в классе человеку?
– Я хотел сесть с тобой, – сказал
– А Лена? – спросила Ольга. – Вы же не просто сидели вместе, она уже год, как твоя девушка.
– Это прошлое, – сказал он, со значением глядя на Ольгу. – Я из тех, кто всегда выбирает лучшее!
– Ты знаешь, – насмешливо сказала она. – Я тоже выбираю лучшее. Свой выбор я уже сделала, и это не ты.
– А почему? – спросил он. – Чем я для тебя хуже его?
– Ты из тех, кто выбирает лучшее, а это паршивое качество в мужчинах, – пояснила Ольга. – Сначала ты выбрал Лену, теперь – меня, а завтра, если заявится более красивая девчонка, прошлым стану уже я. Женщины, если хочешь знать, в мужчинах больше всего ценят надежность. И это только одно.
– А что еще? – зло спросил Владимир.
– Ты куришь, а я терпеть не могу табачной вони. Целоваться с курильщиком – это все равно что вылизывать пепельницу. Кроме того, Нор красивее, сильнее и порядочнее тебя. Продолжать?
– Выметайтесь из-за моего стола! – рявкнул он.
– Пошли, Нор, нам вернули наш стол, – сказала Ольга. – Извините, Алла Владимировна, за задержку урока.
Все обернулись и увидели стоявшую в дверях учительницу физики.
– Рассаживайтесь по местам, – сказала она, с интересом глядя на Ольгу. – А ты, Ковалева, изменилась не только внешне. Кстати, Бортников, несколько минут назад по коридору, плача, пробежала Ольховская. Это не ты ее обидел? Молчишь? Ладно, начинаем первый в этом году урок...
Глава 11
Учительница объясняла новую тему, а Нор с Ольгой обнаружили, что вполне можно следить за ее рассказом и при этом мысленно переговариваться.
– Вот ведь урод! – эмоционально охарактеризовала Бортникова Ольга. – Я предполагала, что он может выкинуть что-нибудь подобное, но не перед всем классом. Теперь я ему уже и на фиг не нужна, но то, что его прилюдно опозорили, он не простит.
– А чего ты завелась?
– Это не я, это он завелся. Я его знаю лучше, чем ты. Сам бы он уже не угомонился. И что тогда? Брать под контроль при всех нельзя, да и без толку. Слабое воздействие ему в таком состоянии до фонаря, а сильное... Во-первых, все сразу заметят неестественность происходящего. А во-вторых, сколько мы его сможем удерживать, пока действует магия? А потом он все поймет. Черт знает что! Можем сделать все что угодно, и ничего делать нельзя. Придумала! Можем натравить на него бродячую собаку или обгадить с помощью какой-нибудь вороны.
– Если действовать через других, можно ударить и посильнее, – задумался Нор. – Натравить не собаку, а какую-нибудь шпану. Нам по барабану, что они подумают, когда закончится действие магии. Даже если их потом повяжут, какая цена их словам?
– Могут покалечить, а то и убить, – тоже задумалась Ольга. – Пока посидим тихо и посмотрим, что он предпримет. Это ему будет нелегко. Автобус мы ждем возле школы, а потом уезжаем. Значит, или напакостить в школе, или подключать отца.
– Отец у нас директор мясокомбината?
– Да. И редкая сволочь со связями. По слухам, не только отмазывал сынка, но и помогал тому сводить счеты.
– А почему я об этом ничего не помню?
–
– Вспомнил. Но это недостоверно.
– Я и говорю, что по слухам. Посмотрим, что теперь гадать. Вот прогибаться под него никак нельзя. Следи глазами за Аллой, а то они у тебя остекленели.
Со своим замечанием она опоздала.
– Матвеев! – сказала Алла. – Заснул? Повтори, во сколько раз сильнее электрон в атоме водорода притягивается к ядру за счет взаимодействия зарядов по сравнению с их гравитационным притяжением.
– В десять в тридцать девятой степени, – ответил Нор. – Я, Алла Владимировна, вас внимательно слушаю. А на глаза не обращайте внимания.
– Тише, класс! – повысила голос физичка, оборвав шепот и смешки. – Продолжим.
Когда прозвенел звонок, в дверь вышла одна учительница, все остальные остались в классе. Перемена всего десять минут, поэтому на улицу не выйдешь, а что делать в коридоре? А здесь, возможно, продолжатся разборки. Но таким ожиданиям не суждено было сбыться: Бортников не стал ругаться с Ковалевой или новичком, а отошел к окну в компании Валерки Васильева, где они что-то вполголоса обсуждали и тихо ржали, посматривая на Нора. На Ольгу демонстративно не смотрели. Вскоре прозвенел звонок, и начался второй урок, потом – третий. После него на большой перемене почти все вышли в коридор. На улице моросило, так что желающих там гулять не было.
– Зря связались с этим говном, – сказал Ольге Игорь Олейников – самый физически развитый парень в классе.
По крайней мере, таким он считался до появления Нора. Но физкультуры еще не было, не было и возможности у Нора продемонстрировать себя во всей красе.
– А что делать, Игорь? – спросила девушка. – Терпеть? Ничего: повоняет и засохнет.
– Не знаю, – с сомнением сказал он. – Ты ему при всех плюнула в рожу, а то, что за дело, ему без разницы. Неохота с ним связываться, но если будет нужна помощь, обращайся.
– Вот так, – мысленно сказала Ольга другу, когда Игорь отошел. – Класс на нашей стороне. Игорь у нас неформальный лидер, так что у Бортникова и здесь ничего не выйдет. У нас все ребята нормальные, кроме этих двух придурков. Директорские сыночки!
– Их семьи вроде дружат? – спросил Нор.
– Да. Отец Васильева – директор сахарного завода и большая шишка в городе. Но какой он по части подлости, я не знаю. За Валеркой особых художеств не числится, поэтому и его отца у нас не обсуждали. Но в городе говорили, что когда ликвидировали колхозы, он в села чуть ли не бандитов привозил. Может быть, и врали.
– Какие бы ни были папаши, вряд ли они станут встревать в школьные разборки детей, – с сомнением сказал Нор. – По крайней мере до тех пор, пока им не выбивают глаза и зубы.
– Не знаю, Нор. Были бы они в младших классах, тогда да, не стали бы. А сейчас все может быть. Бортников-старший может посчитать такое отношение к своему сыночку плевком в свою сторону.
– Ну и черт с ними! – разозлился парень. – Пусть попробуют наехать! Что, будешь церемониться?
– Не буду я с ними церемониться, – вздохнула Ольга. – Просто никто не любит неприятностей, и я в этом не исключение. И все произошло рановато, я еще не готова. Ладно, заканчиваем их обсуждать. Не стоят они того, а толку все равно никакого. Интересно, как на все отреагирует Ольховская. Она наверняка слышала, что он о ней сказал. Неужели простит? А куда подевался Олег?