Единственная ночь

Кренц Джейн Энн

Он умышленно затянул паузу, и по спине Ханны покатились струйки холодного пота. Наконец он слегка улыбнулся:

– Нет.

Ханна обессиленно прислонилась к дверному косяку.

– Слава Богу… Ничего подобного я бы не сделала.

– Я тоже, – просто отозвался он.

Долгое время они смотрели друг на друга молча, постепенно напряжение развеялось. Ханна решила, что она, очевидно, спятила.

– Да, конечно. – Она провела ладонью по лбу. – Не понимаю, что на меня нашло. Наверное, сказался стресс.

– Вечер

выдался утомительным.

– Точно. – Она выпрямилась, стараясь взять себя в руки. – Кстати, мне действительно пора домой.

– Я подвезу тебя. – Он выудил из кармана ключи. – Но при одном условии.

Она вздрогнула:

– При каком?

Рейф обошел вокруг нее и отпер дверь.

– Пообещай позвонить мне утром.

И он скрылся в темноте прежде, чем Ханна успела ответить. До нее донесся сдержанный рык двигателя «порше», свет фар на миг ослепил ее.

Мысленно сравнив себя с беспомощным оленем, застывшим посреди дороги перед приближающейся машиной, она решила действовать.

Она захлопнула дверь, прикрыла ладонью глаза, спустилась с крыльца и решительно села в машину.

Уинстон встретил ее, добродушно позевывая. Такого же приема удостоился и Рейф. Пес протопал по веранде, спрыгнул с крыльца и скрылся в кустах – но не торопливо, а почти нехотя.

Рейф усмехнулся:

– Тебе повезло. Похоже, он вообще не беспокоился.

Ханна покраснела:

– Незачем было напоминать об этом.

– Ты думаешь?

– Я ведь уже признала, что запаниковала из-за стресса.

– Из-за стресса? Опять оправдываешься?

– Спокойной ночи, Рейф.

Он взял ее за подбородок, преспокойно прильнул к ее губам и оторвался лишь тогда, когда Ханне стало нечем дышать.

– Спокойной ночи, – произнес он. Его глаза казались непроницаемыми в желтом свете фонаря на веранде. – Ты знаешь номер телефона в Дримскейпе и номер моего мобильника. Позвони, если Уинстон опять проявит бдительность. Каких-нибудь десять минут – и я примчусь.

– Проявит бдительность? – Она не сразу вспомнила о событиях предыдущей ночи. – А, вспомнила. Спасибо, но вряд ли…

– Сегодня тебе будет не до здравых рассуждений. Ты же сама объяснила. – Он спустился с крыльца. – Если твой охранник поднимет тревогу, просто позвони мне.

Ханна оставила дверь открытой для Уинстона. Рейф дождался, когда оба скроются в доме и запрут дверь, и уехал.

Через двадцать минут Ханна вышла из ванной, одетая в строгую ночную рубашку – в викторианском стиле, белоснежную, с длинными рукавами, отделанным лентами вырезом и подолом до самых щиколоток. Оглядев себя в зеркале, она удовлетворенно кивнула. Женщины, предпочитающие такие рубашки, не разбрасывают нижнее белье на лестницах и не отдаются безумной страсти в объятиях самых сексуальных красавцев города.

Нет, более сексуального мужчины, чем Рейф, вообще нигде не найти, не только в Эклипс-Бей.

Аберрация – вот что это такое, или попросту помрачение ума. Слишком уж давно у нее не было нормальной половой жизни. Чего еще ждать от женщины при таких обстоятельствах?

Ханна со вздохом выключила лампу. Уинстон уже устроился на кровати у нее в ногах, но поднял голову, увидев, что хозяйка направилась к окну, обращенному в сторону залива. Пес внимательно проследил, как она раздвигает шторы.

– Неужели ты совсем не беспокоился за меня? – спросила она.

Пес не удостоил ее ответом.

– Этого я и опасалась.

Прошлепав босиком к боковому окну, она раздвинула шторы и уже собиралась лечь, когда заметила блеск металла между деревьями.

– А это еще что такое?

Прильнув к стеклу, она присмотрелась и поняла, что не ошиблась. Под деревьями у шоссе стояла машина. Сидящий в ней видел не только дом, но и длинную аллею, ведущую к нему.

Ханна перевела взгляд на Уинстона. Тот опять положил голову на лапы и явно не собирался проявлять бдительность.

Она снова задернула шторы, включила свет, придвинула к себе телефон и набрала недавно записанный номер.

Рейф ответил после первого же сигнала.

– Что ты делаешь там в кустах? – спросила Ханна.

– Ничего предосудительного.

От этого голоса по спине у Ханны пробежал холодок. Низкий, сексуальный, чуть хрипловатый, он вызывал недавние соблазнительные воспоминания.

Она снова погасила свет, с трубкой в руках подошла к окну. В темноте опять блеснул металлом кузов «порше».

– Ты уверен?

– Абсолютно.

Говорить с ним по телефону было гораздо проще, чем смотреть ему в лицо после сцены в спальне. В отношениях между ними появилась необычная близость, но расстояние позволяло Ханне немного расслабиться.

– Стоишь на часах? – продолжала она. – Хочешь выяснить, что вчера насторожило Уинстона?

Рейф помолчал.

– Просто решил задержаться на пару минут, – наконец объяснил он.

– Это ни к чему. Я же обещала позвонить, если Уинстон забеспокоится. Поезжай домой. Со мной ничего не случится, честное слово.

– Я побуду здесь еще немного. Вчера Уинстон просидел у двери с полуночи до двух.

– Да.

– А сейчас скоро два. Тогда я и уеду.

– Рейф…

– Ложись спать, – тихо попросил он.

Она крепче сжала трубку.

– Рейф, насчет того, что случилось сегодня…

– А что такое?

– Я хочу извиниться – за то, что повела себя как идиотка. Напрасно я завела разговор про Дримскейп. К тому, что произошло сегодня между нами, он не имеет никакого отношения.

– Да, дом тут ни при чем.