Единственный дракон. Замок княгини
Шрифт:
– Мы этого не позволим. Я уже запретил ему оставаться с Кантаной наедине. Лучше вы с Гелементом разберитесь скорее, как использовать её возможности в замке. У неё, похоже, не строптивый нрав, так что ты уж точно легко с ней договоришься.
– Не знаю, не знаю...
– усмехнулся Джелвер, - что она может без науки своего мага? Подозреваю, нас ещё ждут сюрпризы. Хорошо, если приятные.
Дьян ненадолго зашёл к себе, переоделся и отправился к Кантане. Хоть и не собирался беспокоить её сегодня, но не унималась тревога, посеянная визитом к кастанскому магу. А может, не столько визитом, сколько предшествующими этому разговорами в Нижнем зале. Или всем сегодняшним днём с самого утра. Или даже это была не тревога, а ощущение, что всё началось и продолжалось демоны знают как неправильно.
Кантана уже приготовилась спать, сидела на кровати среди подушек, в одной сорочке и с волосами, заплетенными в две рыхлые косы. Она беседовала о чем-то с Мантиной, расположившейся рядом в кресле. Увидев мужа, побледнела и поспешно натянула на себя одеяло. На её лице отразилось множество чувств разом: и страх, и легкая досада, и даже радость, если последнее, конечно, Дьяну не померещилось. Мантина, та просто удивилась. Не спеша, с ленивой грацией поднялась.
– Мой князь?
– Ты свободна до утра, Мантина, - улыбнулся Дьян.
"Иди к мужу, он скучает", - добавил он по-соддийски.
– Благодарю, мой князь, - она охотно вернула ему улыбку.
И князь подумал о том, что, наверняка, завтрашний рассвет она встретит с мужем высоко над морем. И слегка позавидовал.
Когда соддийка ушла, он закрыл дверь изнутри, запечатав задвижку силой, и стал не спеша раздеваться, насмешливо поглядывая на жену -- та, ещё плотнее завернувшись в одеяло, смотрела куда-то в дальний угол..
Оставшись в белье, он так же не спеша он лег рядом, она отодвинулась. Он лежал, она сидела, нахохлившись и натянув одеяло почти до подбородка.
– Моя ласковая жена мне не рада?
– он улыбнулся.
– Я очень рада, лир, - отозвалась она тут же, - рада, что ты закончил свои дела и нашёл для меня время...
Ну и слова. Это что, все знатные итсванки так встречают своих мужей на другой день после свадьбы? Мысленно усмехнувшись, Дьян отметил про себя, что знатной итсванки у него до сих пор не было. Были простые и веселые девчонки, которые вели себя без ужимок. А эта... смотрит, как мышь на кошку, и радует заученными фразами. Радость её, наверное, ему всё же почудилась.
Джелвер вот пару раз крутил любовь с высокородными лирами из столицы. Спросить у него?..
– Не беспокойся так, лира жена, - сказал он.
– Я не собираюсь тебе докучать. Я ведь и до этого старался не докучать, верно? Ты заставила меня, лира жена. Шантажом и угрозами. А теперь смотришь так, словно я, подлый злодей, собрался выдрать хвост пойманной птичке.
– О... нет, лир. Конечно, нет, - она мучительно покраснела и, кажется, готова была заплакать.
– И, разумеется, я теперь всегда буду находить для тебя время. Мы ведь принесли друг другу клятвы, верно? Некоторая часть и моего времени, и меня самого принадлежит тебе всегда и безраздельно.
– Конечно, лир. Благодарю.
– За что благодаришь, лира жена?
Он насмешничал, а ей было мучительно неловко. Подумать только, недавно он принял её за магичку, был уверен, что подловил на попытке воздействовать. Какое там, просто девчонка, напичканная благомудрыми наставлениями, готовыми фразами на все случаи, воспитанная по образу и подобию многих и многих итсванских куриц... точнее, благородных лир, конечно. Но что-то же его в ней зацепило настолько, что все остальные женщины словно отодвинулись, а её не самое красивое личико стало нравиться больше всех остальных? Что-то ведь он разглядел, точнее, почувствовал в ней в то короткое мгновение, когда по ним била та "простая житейская магия"...
– Так за что ты меня благодаришь? М-м?
– повторил он, разглядывая её из-под почти опущенных ресниц.
Конечно, ей простительно быть неловкой. Такая юная. Маленький птенчик.
– За некоторую часть тебя и твоего времени, лир, - нашлась она, - ты ведь мог бы совсем лишить меня этого богатства, и разве я решилась бы тебя упрекнуть?
– и посмотрела на него заблестевшими глазами.
Ага, и съязвила-таки. Уже что-то. Он довольно улыбнулся и протянул ей раскрытую ладонь, попросил:
– Дай руку.
Вышло несколько повелительно, но что поделаешь. Он подождал, пока в его руке окажется её маленькая ладошка, погладил.
У неё была слабая, нежная рука, не привыкшая к тяжёлой работе, тонкие пальцы. Колечки ей нужны совсем маленькие. Он не спеша гладил её ладонь, перебирал пальцы.
– Я думал, мы просто поговорим. Обо всём. Просто чтобы познакомиться и лучше понимать друг друга. Мы ведь это пропустили, нужно наверстать, верно?
– Мне лучше встать?
– она сделала попытку отобрать руку, он не позволил.
Она умела озадачить. И развлечь, чего уж там.
– Зачем вставать?..
– Мне ещё не приходилось беседовать в постели с мужчинами, - объяснила она нарочито ровно, - это удобнее делать сидя и в одежде. Я могу подать тебе...
– она замешкалась, - есть травник, он ещё горячий, должно быть.
– Как я понимаю, тебе пока ещё ничего не приходилась делать в постели с мужчинами, - он усмехнулся, - всё верно, люди сначала разговаривают сидя и в одежде, потом добираются до постели. Если мы уже в постели, какой смысл откатывать обратно?
Она не нашла, что возразить. Он поднёс её руку к губам, поцеловал кончики пальцев. И продолжал гладить её пальцы - было приятно к ней прикасаться.
Его жена. Как же это забавно.
– Я ещё беспокоюсь, - добавил он, - нам всё никак не удаётся закрыть замок от посторонних. Наши маги надеются на твою помощь. Поможешь?
Она еле заметно кивнула. Ну вот, а если бы он упомянул, что "посторонних", которые лезут в замок, подсылают её родственники? Старый маг Каюб, дядя её отца, явно надеется добыть здесь что-то. Дьян уже посылал людей для беседы с этим вздорным стариком, в надежде выяснить, что тому надо, и договориться. В конце концов, очень многое они бы просто отдали. Посмотрели бы сначала, это конечно. Бесполезно, старик лебезил и не желал признавать, что имеет к лазутчикам какое-то отношение. Но лгал, конечно. И боялся, и упорствовал. Зачем?..