Единственный

Андерсон Диана

Тина была беременна… от меня?

Мои руки затряслись, а в горле жутко пересохло. Нет, такого не может быть. Она не могла скрывать от меня это столько лет.

— Ты бросил свою девчонку беременной, — цинично продолжил он, не дождавшись моей реакции на его рассказ. — Знаешь, ты еще больший неудачник чем я.

Я не бросал ее. Никогда не бросал. То, что случилось с нами, стало результатом цепочки неправильно принятых решений. Мои ноги меня не слушались, казалось, я слился с холодным камнем от умывальника,

не в состоянии пошевелиться. Тина не могла поступить со мной так жестоко. Не могла.

— Я не бросал ее, — пискнул я, чувствуя себя полным ничтожеством.

— Какая разница, ты же не вернулся за ней, — засмеялся он снова. — Честно говоря, зря я с ней связался. Лучше бы эта дура так и наглоталась таблеток в тот день и сдохла.

Тина хотела покончить с собой?

Одна мысль об этом сжимала мое внутренности до нереальных размеров. Представив эту картину перед глазами, я схватился за сердце, которое неистово стучало. Я понял, что начинаю постепенно задыхаться.

— Я… тебе не верю… — нечленораздельно пробубнил я, качая головой. — Она бы не стала…

— Говорю то, что есть, — отрезал он. Он с трудом дошел до умывальника, а затем открыв кран, начал смывать с лица капли крови. — Ее слюнтяй папаша отравил ее на аборт взамен на то, что ты сможешь учиться спокойно в своем университете. От суицида ее спасла мать. Впрочем, как и от аборта. Не смотри на меня так, — ехидно подмигнул он мне, через зеркало. — Это сделал не я. Я всего лишь взял ее в жены и растил твоего сына, — фыркнул он. — И пока ты делал свои миллиарды — твой сын называл меня отцом.

Перед глазами пронеслись воспоминания того разговора десятилетней давности из ее комнаты. Ее странное поведение. Она плакала и прогоняла меня, а я решил, что ей просто не хватило мужества перечить отцу. Но все оказалось гораздо серьезнее. Ее предали самые близкие люди, а меня не было рядом. Тине прошлось пройти через весь этот кошмар в одиночку. Ей же было всего семнадцать…

— Боже, — прошептал я, хватаясь за голову.

— Именно, — сказал он. — Мои знакомые думали, что она родила его от меня сразу же после школы, но только наши семьи знали правду.

— Я не могу в это поверить, — отчаянно покачал головой я.

Просто, моей психике было гораздо легче перенести ложь Мэтта, нежели подобную правду из его уст.

— Это — правда. Ты не смог ее защитить, а потом она настолько была в тебе не уверена, что скрывала пацана от всех, кто мог бы сообщить тебе о нем, — рассмеялся он и зажмурившись, закашлял. — Даже его возраст от твоего школьного дружка, — он брезгливо фыркнул. — Неблагодарная сука, — буркнул он себе под нос.

Привстав, я потерял равновесие, и ударился о стену. Нет, это неправда. Он издевается надо мной, чтобы я потерял бдительность.

— И, чтоб ты знал — я всей душой ненавидел твоего сына.

Он взрослел и с каждым днем все сильнее походил на тебя, — добавил он, ухмыляясь. — И я был бы счастлив, если бы Рик не сжалился над этой дурой тогда и все-таки избавил ее от твоего ублюдка!

Схватив его за плечо, я прибил его к стене и еще раз с силой ударил по лицу. Мэтт громко рассмеялся, морщась, больше не предпринимая попыток вырваться из моих рук.

— Честно тебе признаюсь, — тихо, с издевкой, добавил он. — Мне не жаль. Сегодня, мне было приятно наблюдать за страданиями этой сучки, — кашлянув кровью, прошипел он.

Шокированный, я отшатнулся, и тяжело дыша отошел в сторону. Я опрометью ринулся прочь из уборной, в палату к Тине.

Я слышал где-то в глубине сознания вопросы Майкла, следующего за мной, но мне было абсолютно наплевать на это. Быстрыми шагами добравшись до палаты Тины я остановился, услышав голоса. Прислушавшись, мне показалось, что мелодичный голос был мне знаком, но я никак не мог понять, где слышал его раньше.

— Мамочка, все будет хорошо, — говорил ребенок, и в ту же секунду по моему позвоночнику прошел колючий жар. — Я же рядом…

Это… мой сын. По спине пробежал холодок как от озноба. Потянув ручку дверцы на себя, я с грохотом распахнул дверь и вошел внутрь палаты. Мурашки пробежали по коже. Тина, отстранившись от ребенка, округлила свои большие, заплаканные глаза и посмотрела на меня. Рядом, с немым шоком на лице стояла Сидни Кренстон и увидев меня, женщина кивнула, немного отходя в сторону.

Мальчик обернулся, глядя на меня с непониманием.

— ЭйДжей?! — я непонимающе покачал головой, уставившись на соседского паренька.

— Дядя Брэндон? — мальчик улыбнулся, и так же, как и я, посмотрел на меня с непониманием.

— Вы… знакомы? — надрывным тоном, всхлипывая, спросила Тина, привставая на больничной кровати.

Разряд тока пронзил меня с ног до головы. Меня прибило к земле от осознания происходящего. Постепенно пазл начал складываться воедино: я посмотрел на Тину и та, быстро закивала, прикрывая глаза, очевидно, отвечая на мой немой вопрос.

«Мое имя Алекс, а ЭйДжей — это прозвище». Мальчик из Бостона, который недавно переехал в Калифорнию. Как я мог этого не заметить?

«Мне будет десять в конце года и мама обещала подарить мне новую модель Xbox».

Ринувшись вперед, я упал перед ним на колени, мертвой хваткой притягивая парня к себе. Это неправда, когда говорят, что мужчины не плачут. Слезы градом хлынули из моих глаз и прижимая сына к себе, я услышал тихий плач своей невесты, наблюдающей за этой картиной. Вытянув одну руку, я крепко сжал ладонь девушки в своей.

— Малыш, — протянул я, целуя щеки ребенка. Распахнув свои большие глаза, мальчик широко улыбнулся.