Единственный
Шрифт:
— Тина, если бы я узнал, — уверенно изрек я. — Я бы все бросил и сразу бы забрал тебя, — продолжил я и Тина отрицательно покачала головой. — Для меня нет ничего важнее на этом свете, чем ты.
— Ты должен был учиться и стать тем, кем ты сейчас являешься, — перебила меня девушка. — Брэндон, я была слишком слаба и напугана, чтобы идти против воли отца. У него было столько планов на меня, а я посмела забеременеть, будучи школьницей, понимаешь?
Я нехотя кивнул.
— Моя жертва не была напрасной, я знаю. Если бы мне снова пришлось выбирать при похожих обстоятельствах — я бы снова поступила так же. Я очень хотела, чтобы
— Родная, — обняв ее, я прижал ее к груди. — А как твой отец передумал?
— Моя мама его обманула, — ответила Тина. — Я сама узнала об этом… — она резко замолчала и сглотнула. — Только спустя несколько дней.
— До того, как хотела покончить с собой? — глядя ей прямо в глаза, спросил я. Девушка вздрогнула и отстранилась от меня.
— Мэтт и это тебе рассказал… — Тина обреченно выдохнула. Я кивнул, прикрывая глаза. — Нет, после…
Моя бедная девочка. Мое сердце кровоточило, словно по нему полоснули ножом.
— Я не собиралась покончить с собой, — Тина разревелась у меня на груди. — Точнее, я передумала… Я не хотела подставлять Джудит, которая продала мне те таблетки.
В юности, до того, как мы стали парой, я считал ее избалованной, взбалмошной и немного эгоистичной девчонкой. Когда я полюбил ее, я даже не представлял себе, насколько она прекрасна. Она совсем не права насчет меня. Это она — самый прекрасный человек на свете.
— Когда мама увидела меня на полу рядом с разбросанными таблетками, — Тина хихикнула. Меня напугало то, с какой легкостью она рассказывала об этом, дрожа и прижимаясь ко мне. — Тогда она и сказала мне, что мой малыш жив, — она искренне улыбнулась и засияла. — Что мне нужно беречь себя и свою кровиночку. Брэндон, — она схватила меня за руку. — Именно в этот момент я полюбила Алекса и почувствовала, что во мне чудо. Во мне твой ребенок. Я бы никогда не смогла забыть или предать тебя, ведь рядом со мной всю жизнь была твоя частичка. И я всегда знала, что хочу детей только от тебя.
— Моя родная, — тихо протянул я, притягивая ее к себе. Мои глаза снова наполнились слезами. — Как же я счастлив, что у меня есть ты.
— Мама говорила мне, что мне нужно питаться, — продолжила она. — И еще мы скрывали это от папы. Было очень сложно, я готовилась к переезду в Бостон, но меня тогда это волновало меньше всего. Правда, когда папа вернулся из командировки, ему сразу же все стало известно. Это не могло продолжаться долго, ведь я испытывала огромный стресс и однажды ночью мне стало плохо.
— Что с тобой случилось? — надрывно спросил я, прибывая в ужасе.
— Я потеряла сознание, — спокойно ответила она, грустным тоном. — Папа отвез меня в больницу. Я была очень худой и слабой и даже на третьем месяце у меня еще не был заметен живот. Брэндон, моя беременность протекала очень тяжело…
Ей было сложно говорить об этом, поэтому я остановил ее. Тина задумчиво посмотрела на меня.
— Мой папа раскаялся, — Тина схватила меня за руки. — Он был рад, когда узнал, что мы спасли малыша и очень полюбил Алекса. — Не вини его, пожалуйста…
Я поражённо уставился на девушку.
— Моя девочка, — качая головой, я сжал ее в своих объятиях, убаюкивая девушку как младенца. — Я проклинаю свою гордость за то, что не вернулся в город.
— Я очень хотела тебя увидеть, — хрипло прошептала она. — И боялась тоже. Что не сдержишься, сорвешься на моем отце или все бросишь, — сказала она. —
— Почему моя мама молчала?
— Она переживала за тебя. — ответила Тина. — Брэндон, она ни в чем не виновата, — попросила она, глядя мне в глаза и сжимая мои ладони. — Сначала я тоже винила ее за то, что она, не думая обо мне и моей беременности защищала тебя. Но, когда родился Алекс, я ее поняла. Для нее всегда ты будешь на первом месте. Но она правда, очень любит Алекса, я это точно знаю.
— Она должна была сказать мне, — я покачал головой.
— Было поздно, — Тина выдохнула, утыкаясь мне в грудь. — В подходящий момент, когда ты встал на ноги, а наш сыночек немного подрос — мы узнали о твоей помолвке и скорой свадьбе, — она досадливо выдохнула. — Мне было очень плохо, я ведь решила, что ты забыл обо мне и живешь новой жизнью, — всхлипнул, тихо проговорила она. — Брэндон, меньше всего на свете мне хотелось быть жалкой. Я не хотела привязывать тебе к себе с помощью ребенка. И от других я требовала того же.
— Милая, почему ты вышла замуж за Мэтта? — отчаянно повторил я. — Если не любила…
— Он учился со мной, — сразу же объяснила она. — Жил по соседству. Алекс был очень слабым мальчиком, он ведь родился раньше срока, — хрипло протянула она, сдерживая слезы. Боже, каждая новая информация болезненно отзывалась в моем теле. — Я часто плакала по ночам, когда плакал малыш, потому что не знала, что у него болит. У меня сердце обливалось кровью от плача младенца, — сдавленным тоном добавила она. Я погладил ее по голове, целуя. — Днем, когда я ходила на лекции, с ребенком оставались няня и Мэтт, у которого было больше свободного времени. Постепенно мальчик начал привязываться к нему. Мэтт красиво объяснялся мне в любви. Помогал с ребенком, пока моей мамы не было рядом. Она ведь не всегда могла меня навещать, тем более в тот период ухудшилось здоровье моего отца, — Тина громко выдохнула. — А потом Мэтт сделал мне предложение. ^К^н^и^г^о^е^д^.^н^е^т^
— И ты согласилась.
— Нет, — девушка покачала головой в знак отрицания. — Я сказала ему, что все еще люблю тебя. Но потом, я узнала, что ты женишься и, все же, согласилась. Я все время ревела от обиды, — сказала она и прижалась ко мне. — Несколько раз ко мне в Бостон приезжала твоя мама и… — девушка снова запнулась, подбирая слова. Я даже и подумать не мог, что мама покидала штат. — Она хотела забрать у меня Алекса, потому что считала, что я слишком молода, и у меня еще будут дети от Мэтта. Твоя мама боялась, что Мэтт не сможет полюбить чужого ребенка как своего собственного.
Когда я смотрел на фотографии Тины и представлял ее в чужих объятиях — она, на самом деле, была совсем одна.
— И она к сожалению, оказалась права, — подытожила Тина. — Мэтт вообще не способен никого любить. Я всю жизнь жалела его за то, что ему приходится жить с неполноценной женщиной, которая не сможет родить ему ребенка, — говорила она, а у меня сжалось сердце, потому что мне была известна правда. — Он не хотел разводиться, постоянно клялся мне в любви, а я жалела его. И себя. Какая же я дура… — ухмыльнулась Тина. — Когда несколько дней назад я узнала, что беременна — я была в шоке, — ее голос изменился, в нем появились радостные нотки. — Брэндон, мне ведь говорили, что, возможно, я больше не смогу забеременеть из-за осложнения после предыдущих родов.