Эдуард III
Шрифт:
Первыми с обеих сторон вступили в дело лучники, но шотландские стрелки продержались недолго. Этот удар, был, наверное, самым страшным, как читаем мы в рассказах о битве.
Противники стремились сделать что могли: шотландцы — поправить свои первые неудачи, англичане — сдержать обещание, данное королеве, поэтому битва, начавшаяся утром, еще продолжалась в четыре часа дня.
Сэр Джон Грэхэм предложил, если ему пожелают дать кавалерийский полк, рассеять английских лучников, которые стреляли и убивали с присущей им ловкостью, и благодаря им победа начала склоняться на сторону Англии; но, несмотря на то что подобная попытка решила успех битвы при Баннокберне, Грэхэм не мог добиться позволения на этот маневр.
Постепенно в шотландской армии стала воцаряться неразбериха.
— Государь, вы слишком рискуете, вы ранены, уезжайте, — обратился к королю Александр Рамсей, несший королевское знамя.
— Разве это имеет значение? — спросил Давид Брюс. — Мы не отступим, или же я дам убить себя как последнего из моих лучников.
В эту секунду вторая стрела ранила короля в плечо.
Тогда, схватив боевой топор, он бросился в гущу врагов, словно самый безвестный из солдат.
Давида Брюса заметил человек по имени Джон Коп-ленд, дворянин из Нортумберленда.
Он быстро пробился сквозь толпу сражающихся и пошел прямо на короля Шотландии.
И тут между королем и дворянином завязалась отчаянная схватка, ибо первый понимал, что если он погибнет или будет взят в плен, то обеспечит победу англичанам, а второй сознавал, что если он быстро не одолеет своего противника, то его самого непременно убьют те, кто подоспеет на помощь королю.
Сильный удар, который Давид Брюс получил по правой руке, выбил у него топор. Джон Копленд воспользовался этим и сгреб в охапку своего царственного противника, который, однако, сумел нечеловеческим усилием выхватить кинжал и одним ударом выбил дворянину два зуба; но тот не разжал рук, и король, обессиленный борьбой и двумя ранениями, остался во власти английского рыцаря.
Начиная с этой минуты битва была закончена.
Александр Рамсей поспешил на помощь своему повелителю, но сумел лишь погибнуть у него на глазах.
Джон Копленд, взяв два десятка солдат, выбрался из толпы и поскакал так быстро, что за день проехал пятнадцать миль, и уже вечером король Давид Брюс оказался заточен в замок, носящий название Горделивый; он принадлежал Копленду, взявшему короля в плен и поклявшемуся, что отдаст своего пленника только самому Эдуарду.
После захвата короля левое крыло шотландцев какое-то время продолжало держаться, но тщетно, хотя этой части армии удалось выполнить отход под командованием графа Марча, мужа графини Марч, по прозвищу Агнесса Черная, которая несколько лет тому назад, когда муж отсутствовал, очень доблестно защищала от графа Солсбери замок Данбар.
Эта оборона была столь примечательна, что мы посвятим ей небольшое отступление.
Граф Марч стал на сторону Давида Брюса и отправился воевать вместе с регентом. Графиня (из-за смуглой кожи ее Прозвали Агнессой Черной) была достойной дочерью Томаса Рандольфа, графа Муррея. Замок Данбар, где она жила, был выстроен на горной гряде, тянувшейся до самого моря. Существовал лишь один проход, ведущий в глубь земель, но он был так сильно укреплен, что слыл неприступным.
На этот замок и пошел штурмом Солсбери, стремившийся взять его любой ценой.
Он начал с того, что выдвинул вперед орудия, метавшие огромные камни; но невозмутимая Агнесса Черная стояла на крепостной стене и отвечала на этот обстрел лишь тем, что белым платком протирала те места, куда ударяли камни, как будто штурм предпринимался лишь затем, чтобы слегка запылить стены.
Тогда граф Солсбери принял решение выкатить под стены некое подобие дома на колесах, называемого «свиньей», ибо формой он несколько напоминал спину кабана. Это сооружение укрывало сидящих там солдат от стрел и камней осажденных, и его подкатывали к замку; из «свиньи» осаждающие могли без помех стрелять, подкапывать стены, топорами и мотыгами пробивая в них пролом.
Графиня, увидев, что эта махина приближается к стенам замка, издевательским тоном крикнула графу Солсбери:
Берегись, Солсбери-бандит, Поросят «свинья» родит.
С этими словами она подала сигнал, и огромный кусок скалы — графиня заранее приказала ее подрубить — рухнул с высоты крепостных стен на крышу «свиньи», и она разлетелась вдребезги; Агнесса, видя, как разбегаются беззащитные англичане, пытаясь спастись от падения обломков и сыплющихся на них из замка стрел, ликовала:
— Смотрите-ка на этот выводок английских поросят!
По такой жене легко можно было рассудить, каким же был ее муж. Под его командованием отступление прошло довольно удачно. Шотландцы оставили на поле битвы около пятнадцати тысяч погибших.
Королева Англии, узнав о происшедшем, села на свою парадную лошадь и поторопилась как можно быстрее приехать на место, где разыгралась битва. Там она спросила, что стало с королем Шотландии. Ей ответили, что короля захватил Джон Копленд и увез с собой.
Тогда она написала рыцарю Копленду, чтобы он доставил к ней августейшего пленника, присовокупив при сем, что ему следовало бы сделать это сразу же после захвата его.
Она вручила письмо одному из своих рыцарей, и тот ускакал в замок Горделивый.
Госпожа Филиппа вернулась на поле битвы, где собралась английская армия, и от всей души поздравила ее с победой.
Здесь же ей были представлены граф Муррей, мессир Уильям Дуглас, мессир Роберт Бесси, епископ Абердин-ский, епископ Сент-Эндрюский, кавалер Лидсдейл и другие благородные пленники англичан.
На другой день пришел ответ от Джона Копленда.
Он был категоричен: Копленд отказывался передать своего пленника кому-либо, кроме короля Эдуарда, и прибавил, что Давид Брюс находится под надежной охраной и не убежит.
Повелительница Англии не смогла добиться ничего и осталась недовольна своим оруженосцем.
Она написала королю о результате сражения, а король повелел Джону Копленду приехать в Кале и лично доложить ему об удаче — пленении короля Шотландии.
Когда стала известна эта новость, граф Лидсдейл, видевший, как умер Рамсей, и ставший — об этом мы уже писали — пленником англичан, попросил у королевы аудиенции.
— Ваше величество, я хотел бы встретиться с королем Англии, чтобы сообщить ему кое-какие вещи, за что он будет мне только признателен. Я прошу вас отпустить меня под честное слово, позволив мне отправиться к королю вместе с сэром Коплендом, чьим пленником я буду.