Ее грешные избранники
Шрифт:
Я была пленницей в своем собственном теле.
Форрест плюнул на пол рядом с моей головой, затем отпустил мои волосы. — Ты не заслуживаешь быстрой смерти, маленькая сучка. — Он снова пнул меня. — Ты заплатишь.
Вся борьба покинула меня. Я захныкала, свернулась калачиком на полу и задышала сквозь боль. Я знала, что он собирался сделать со мной — то же самое, что пытался сделать в прошлый раз. Он вонзится в мою плоть. Он срезал бы с меня кожу полосками, содрал кожу и заставил бы молить о смерти.
В прошлый раз он пообещал, что из меня сделают пример для любых других гибридов, которые подумают, что смогут перехитрить
— К тому времени, как я с тобой закончу, ты будешь знать свое место, мерзость. — Он направился к двери и вышел.
Я вздохнула с облегчением, которое было прервано агонией, расцветшей в моих ребрах. Я подавила крик боли. Форресту нравилось слушать, как я кричу. Я не хотела доставлять ему такого удовольствия.
Время исказилось и расплылось. Мне давали хлеб раз в день, я думала. При постоянном искусственном освещении и отсутствии указателей времени определить это было сложно. Все, что я знала, это то, что у меня болел желудок от пустоты между приемами пищи.
Форрест заходил еще несколько раз, чтобы помучить меня. Он еще не достал свои ножи. Вместо этого он, казалось, довольствовался тем, что ломал мне ребра и тыкал носком ботинка в бока, пока я не закричу. Он уходил только после того, как я превращалась в скулящую груду скорченной боли на полу.
Оказавшись наедине, мой разум ускользал от последствий, вызывая в основном образы Лукаса и Зейна. Вспомнившиеся разговоры, прикосновения и эмоции всплыли в моем затуманенном травмой мозгу. Я подумала о сексуально заряженных шахматных партиях с доминирующим, похотливым вампиром, и о татуировках черными чернилами, которые я однажды мельком увидела на его предплечьях, и о том, как он назвал мои шрамы красивыми.
Мускусный сосновый аромат Лукаса дразнил мою память. Я судорожно вздохнула, чувствуя боль на жестком полу, вспоминая, как я чувствовала себя с ним в безопасности, хотя его волк всегда был так близко к поверхности. Он был диким и жестоким. Он был домом.
В какой-то момент я резко проснулась, клянусь, что слышала печальные мелодии пианино Кейда. Но он исчез, оставив меня только с гудением верхнего света.
Как я жаждала его массивной формы и грубой силы. Несмотря на то, что он вторгся в мою личную жизнь — в мой разум — и угрожал похоронить мое тело в лесу, я не думала, что ненавижу его. Он защищал меня во время драки в особняке, когда «Затмение» и «5-ый Круг» напали на Синдикат «Пенумбра». От того, что он сделал это и убил Гаррета, у меня внутри стало легко и тепло.
Меня привлекала вся их буйная натура. Их свирепость окутывала меня защитным коконом. Была ли я сумасшедшей, приравнивая агрессивных, диких мужчин к безопасности? Возможно. Но мне было все равно. Это была правда.
Еще одна правда? Мне не следовало бросать этих трех устрашающих мужчин. Сожаление — жестокая компания.
2
ЛУКАС
С
Конечно, я не мог появиться с пустыми руками, хотя все, что я хотел сделать, это выломать дверь Векса, получить необходимую мне информацию, а затем убить их всех. Расплата. Вместо этого Зейн разработал план попытаться склонить «5-й Круг» отказаться от их союза с «Затмением» и вернуться к нам — обратно в «Пенумбра». Он не позволил мне начать поиски, пока не привел в порядок все детали. Несмотря на всю пользу, которую это принесло.
Я заявился в особняк Векса, и этот ублюдок отказался пустить меня на территорию. Он не захотел меня выслушать и пригрозил избавиться от меня, если я снова появлюсь на пороге его дома. Вот и весь план.
Следующим в моем списке мест, которые я хотел посетить, был последний адрес Эммы, фермерский дом в Олимпии. Я не стал проверять там, потому что знал, что она не станет задерживаться. Это было слишком опасно, когда за ней охотился «5-й Круг», и они знали о доме. Как они могли не знать?
Я припарковал свой «Харлей» перед домом и заглушил двигатель. Дом знавал лучшие дни — белая краска облупилась, обнажив потрескавшееся от непогоды серое дерево под ней, пара ставен отсутствовала, а крыльцо представляло собой смертельную ловушку. Повсюду нависающие вечнозеленые растения скрывали полуразрушенное строение от соседей. Я вдохнул запах мокрой сосны, грязи и едва уловимый аромат розовых бутонов и меда — Эммы. Она пришла сюда, но, как я и ожидал, не задержалась.
Обойдя прогнившее крыльцо, я обошел его и вышел на задний двор, по пути заглядывая в окна. В доме было темно. Это, смешанное с затхлыми запахами, подсказало мне, что здесь уже пару дней никого не было.
Если бы я не нашел здесь никаких зацепок, я бы направился на юг, в Орегон, в Академию Обскура. В школе скоро возобновятся занятия, если уже не возобновились, и Орион должен быть там. Надеюсь, я найду там и его сестру, хотя, опять же, Вексу пришла бы в голову та же мысль.
Черт. Хотел бы я узнать Эмму получше — понять, как работает ее мозг. А еще лучше, я должен был, черт возьми, пометить ее и спариться с ней, когда у меня был шанс. Тогда я был бы способен, по крайней мере, чувствовать ее присутствие и эмоции. Была бы связь между моей сущностью и ее. Если — когда — я верну ее, я все исправлю и отмечу ее как свою.
Войдя на задний двор, я глубоко вдохнул, затем напрягся, когда многочисленные ароматы ударили мне в нос. Главным из них был недавно знакомый запах дымчатых трав. Он принадлежал ведьмаку, который ранил мою пару, который пытался убить ее на чердаке, прямо у нас под носом. Рычание вырвалось у меня из груди.
Форрест был здесь. Орион и еще несколько человек тоже. Стойкий запах Эммы был таким же блеклым, как и у них, отчего кровь шумела у меня в ушах. Она была у «5-того Круга». Они забрали ее отсюда. Нет, этого не может быть.