Ее грешные избранники
Шрифт:
В тот вечер в нашем доме пахло макаронами. Воздух был душным, и все окна были открыты, впуская вечерний бриз. В гостиной деревянный пол был частично покрыт серо-голубым ковриком с рисунком.
Воспоминания затопили мой разум, как будто только что прорвало плотину — как будто они были там все это время, ожидая в темных уголках моего сознания. Я ахнула, стиснув зубы от боли в сломанных ребрах и ушибах. О. Мой. Бог.
— Я сказал «нет», Эмма. Там будут мальчики постарше и,
— Но родители Клэр отпускают ее.
— Ну, ее родители не твои.
— Но…
Мама вошла в парадную дверь, неся на бедре маленького Ориона. Она посмотрела на меня, а затем на папу. Я открыла рот, чтобы заговорить, но она меня опередила. — Твой отец уже сказал «нет», Эмма. Я слышала вас двоих с крыльца. — Она исчезла наверху.
Я повернулась к отцу. — Я ненавижу тебя!
— Нет, не ненавидишь, милая. А теперь иди готовься ко сну. — Он поднял свой бокал, давая понять, что разговор окончен.
Я потопала наверх, бормоча себе под нос обещания отомстить. Вместо того чтобы пойти в ванную и приготовиться ко сну, я позвонила Клэр, чтобы сказать ей, что не смогу пойти.
— Папа никогда не разрешает мне развлекаться, — пожаловалась я ей. — Я ненавижу его.
— Может быть, тебе стоит спросить свою маму в следующий раз.
— Я пробовала. Она всегда спрашивает его, и его решение всегда «нет» и всегда окончательное. — Я плюхнулась обратно на свою неубранную кровать, отбрасывая школьные тетради в сторону. — На этих выходных он застукал нас с Феликсом целующимися в моей комнате. Папа просто ворвался сюда и вышвырнул Феликса. Это было так неловко. На этот раз мне прочитали лекцию о том, что мой парень на два года старше меня, а потом папа запретил мне снова с ним встречаться. — Он разрушает мою жизнь!
— Он снова поймал вас, ребята? — Клэр вздохнула. — Может быть, тебе стоит сходить к нему домой в следующий раз.
— Да, но теперь я наказана.
— Это отстой. Хочешь, я приеду?
— Нет. — фыркнула я. — Увидимся завтра.
— Хорошо. Я расскажу тебе все подробности вечеринки. Обещаю.
— Ладно. Повеселись за меня. Кто-то должен. Пока. — Я повесила трубку, затем написала Феликсу, просто чтобы передать привет. Он ответил через несколько секунд.
Феликс:
Я уставилась на экран, мой желудок скрутило в узел. Он бросает меня? Серьезно?
Эмма: Все в порядке. Он остынет. Я не буду наказана навсегда.
Феликс: Я не хочу с тобой тусоваться. Ты слишком молода.
О, значит, все было хорошо, когда мы вместе учились в старшей школе, но теперь, когда он был первокурсником, я была слишком молода? Это были слова моего отца, а не его.
Я уставилась в потолок, гнев закипал в моем животе. Моя кожа была натянутой и слишком теплой. Я попытался успокоиться, делая глубокие вдохи и выдохи, но это не принесло никакой пользы. Издав раздраженный стон, я бросила телефон на тумбочку и, наконец, пошла в ванную, чтобы почистить зубы и переодеться в пижаму.
Той ночью я плакала, пока не уснула. Мои сны были переплетением криков, крови и вспышек магии. Рычание наполнило воздух. Жар обжег мою кожу.
Я вздрогнула и проснулась, стоя в пылающем коридоре. Огонь лизнул обои и превратил их в пепел. — Мама! — Я закричала. — Папа!
Я подняла руки, чтобы защитить лицо от адского пламени, но только для того, чтобы посмотреть на свои окровавленные руки. Огонь осветил кровавые следы на деревянном полу — мои следы. У меня закружилась голова. Я не могла дышать. Я упала и, должно быть, потеряла сознание, потому что следующим моим воспоминанием было пробуждение в комнате для гостей у родителей Клэр.
Сдавленный крик сорвался с моих пересохших губ. Меня спасли из огня. Мама и Орион выбрались целыми и невредимыми. Когда я проснулась после этого инцидента, я ничего не помнила — до сих пор.
Мама сказала мне, что папа погиб при пожаре. Я была в шоке и впала в глубокую депрессию. Вскоре после этого мне поставили диагноз редкого энергетического расстройства и назначили пожизненное лечение. Но мама знала правду. Она знала, что я сделала, и все же продолжала любить меня. Она нашла решение, как спрятать монстра внутри меня и уберечь меня и других от него.
— Ты помнишь, не так ли? — Голос Ориона ворвался в мои мысли.
— Да, — сказала я еле слышным шепотом. — Ты прав. Я монстр.
— Так ты понимаешь, почему я должен был помочь «5-му Кругу» поймать тебя?
— Да. — Слезы навернулись и потекли по моим щекам. Я убила отца. Судя по количеству крови, я разорвала его в клочья. Я убила его из-за глупой подростковой чуши. Внутри меня было нечто большее, чем просто волк-оборотень. Я была какой-то извращенной мерзостью.