Её проклятие. Его Истинная
Шрифт:
Тут гончар сумел пробраться чуть ли не к самому подиуму, и при этом за собой тянул и девушку. Тогда-то она и разглядела посудину в руке кронпринца. И узнала сработанный ею рисунок. И еще странное увидела: когда Меелинг опустил кружку, в которой оставалось еще немного напитка, тот светился!
Подумать только. Магическое зелье, не иначе.
– Дориана, посмотри, — крикнул возбужденно над ее ухом Илек, – твоя иошара сияет!
Иошара? Дори не сразу поняла, что так называется ритуальное питье. Переведя взгляд в свою
Это у всех такое?
Но нет, иначе друг ее так бы не удивлялся. Дориана быстро поняла, что лишь их с принцем зелья сменили цвет. И быстро свое допила, чтобы больше не заметил никто. Одновременно с принцем Дитмором.
В ушах у нее тогда зашумело, виски заломило. Что было дальше, Дори не помнила. Очнулась от того, что на лицо ей воду льют.
Сев, поняла, что все еще на площади, с которой народ понемногу расходится. Правда, молодежь осталась, потому что прибыли менестрели, развлекают музыкой и песнями. Можно потанцевать. Они с Илеком же как раз собирались.
А вот и гончар, склонился над ней, лицо испуганное, и воду-то как раз и лил.
– Душно тебе в толпе стало, Дориана! — сказал парень. — Отвести тебя домой.
– Нет, — тряхнула она головой, — останемся давай. Чего веселье пропускать? Я же и у Лисмора с Иланой отпросилась чуть ли не до ночи.
С небольшой помощью кавалера удалось ей подняться. Ищущим взглядом девушка посмотрела на уже пустую сцену. Принц и его невеста уже ушли.
Что это было такое?
11.3
Цикл Гориэл и еще половина, итого сорок три дня до свадьбы. На меньшее магический совет не согласился. Мудрые мужи сказали, что если меньше – совсем не по правилам. Что ж, за это время может быть и прорастет в сердце Дитмора чувство к его нареченной. И корнями в Зверя упрется.
Кронпринц сидел на кровати, пытаясь прийти в чувство. До сих пор перед глазами его был туман, а в центре его будто образ женский, неразличимый почти. Но Дитмор был уверен, это она. Дориана Линлор, помощница пекаря.
Догадка, неприятная, склизкая, шмякнулась ему по сердцу противной холодной жабой. Она подмешала ему что-то в еду, не иначе! Непонятно пока, каким образом ей это удалось провернуть. Но определенно, хрупкое, воздушное создание — отравительница, сумевшая подсунуть ему приворотное зелье.
Как еще объяснить, что его отвращает от истинной? От той, чьи объятия должны будить магию в Меелинге и вызывать в нем желание продолжать королевский род.
– Какая подлость! – почти простонал Дитмор, растирая пальцами виски. А ведь всё об этом говорит. Конечно, совершенно неясно, когда это случилось, ведь уже при первой встрече в человеческом облике, когда кронпринц помогал девушке попасть во дворец, было это странное состояние… но со временем оно усилилось встократ.
Хотя, Хорез говорил об инстинкте ответственности за спасенную жизнь. Началось с этого, а после усугубилось.
Раздираемый противоречивыми мыслями и желаниями Дитмор вскочил и почувствовал, как тело его начинает меняться. Он попытался остановить процесс оброта, но не смог. На этот раз всё прошло еще стремительнее обычного.
Огромный тигр открыл дверь опочивальни, и пронесся по длинным коридорам величественного замка. Никто его не останавливал, слуги с почтением сторонились, встречая оборотня.
Выбежав на улицу, Зверь глянул в небо, прорезанное ярким тонким серпом Гориэл. Зарычал ночному светилу и помчался дальше. Путь его лежал по уже известному маршруту, в дом к пекарю.
На этот раз огромный тигр не стал караулить под окном. Он оттолкнулся и взвился в воздух. Никогда раньше на такую высоту прыгнуть у него не выходило, но сейчас словно что-то поднимало Зверя, как будто он был на гребне волны.
Лапы его коснулись пола. В полумраке он видел девицу, что испуганно жмется к стене. Волосы ее загадочно сияют, словно ловят отсвет Гориэл.
– Ты пришел меня убить? — спросила она неожиданно ровным голосом. Словно ждала.
Цокая когтями по дереву, Зверь подошел к кровати. Остановился. А затем обернулся человеком.
Дориана вскрикнула, прижав ладонь ко рту.
– Кронпринц! — прошептала она. — Я чувствовала, что в тебе моя погибель.
– Отчего же? — спросил он, и голос его странно свистел, словно горло сдавили.
– Меня прокляли на смерть, — сказала Дориана с горечью, — и моя погибель будет от когтей хищника. Тигра.
– За это можешь не волноваться, — кронпринц вдруг почувствовал, что бесконечно устал, и присел на край девичьей постели, — оборотни разумные существа, мы лишены необузданного охотничьего инстинкта. Можем подчинять его нравственным законам. И к тому же, кажется, я успел тебе спасти если не жизнь, то честь?
– Так тот тигр, это был ты? — поразилась Дориана. – Что ты сделал с теми негодяями, неужели…
– Они живы. Не уверен, что полностью целы, признаюсь, при виде такой человеческой мерзости, у моего зверя перед глазами появилась красная пелена. Вероятнее всего, они слегка ранены. Но уже очухались. И надеюсь, больше не решаются на подобные преступления. Однако, мы с тобой после этого связаны. Мой Зверь решил заботиться о тебе.
– Как странно! — поразилась девушка. — Мне казалось совсем другое.
— Поэтому ты меня решила опоить дурманом? — вспомнил Дитмор причину своего появления здесь.
– Опоить? Дурманом? О чем ты? То есть… вы? — на лице девушки отобразилось изумление. Кронпринцу оно показалось как нельзя более искренним. Но он решил продолжать.
– Не знаю, как, но ты мне дала приворот. Поэтому мой Зверь сходит с ума, и мое сердце странно замирает, когда я вижу тебя.