Ее шикарный босс-2: вопреки
Шрифт:
Сейчас Катюша с тревогой заглядывала в его глаза. Понимала, что в его душе далеко не все так безмятежно, как кажется. Приморье, далекое и дикое, край света, неотесанный край России, вдруг встал перед ними так явственно, что казалось – до него рукой подать.
Он покачал головой и поднялся из-за стола. Взял ее за руку и потянул в сторону спальни.
– Спать, Катенька, спать. Тигренок проснется ни свет, ни заря, знаешь же.
Но она до самого утра не смогла сомкнуть глаз. Фотографии Сашиной сестры Натальи все не шли у нее из головы. Эта красивая молодая женщина мысленно похоронила своего брата и даже не знала, что он живет с женой и сыном в Гамбурге.
Под утро Катя заснула. Ей снова снился сон. Черная вода, страшной рукой тянущаяся к лицу. Левую скулу опалило болью, и она не могла вдохнуть. Но впервые ей отчаянно захотелось бороться. Хотелось выжить в этом безмолвном сражении и сбросить с себя тягучую черную смесь.
Откуда-то слева залилась звонким лаем собака. Рука отступила. Катя повалилась на промерзшую землю.
Следующее утро началось, как обычно. Сашенька проснулся в пять тридцать, и Катя, хлопая стеклянными глазами, побрела варить ему кашу. Они любили проводить утро на кухне – малыш смотрел мультфильмы и играл в своем стульчике для кормления с занимательными кубиками, а его мама готовила завтрак и весело болтала с ним. Он любил слушать ее голос. Казалось, нет ничего приятнее маминого голоса, и ароматного запаха свежей каши.
В это утро Катя почти не болтала. Она все думала про свой сон. Образы всегда приходили в одной и той же последовательности. Она просыпалась в тот момент, когда умирала во сне. Этой ночью сон изменился. «Возможно, дыхательные практики и занятия йогой начали давать свои первые плоды», – с робкой надеждой подумала она.
В семь часов, кутаясь в длинный махровый халат, на кухню пришел муж.
– Сашенька, милый, и в кого ты у нас такой жаворонок? – потрепав малыша по пухленькой щечке, улыбнулся он.
Сын залился веселым детским смехом, нетерпеливо заерзал на стульчике и потянул к нему ручки.
Ярцев не удержался, подхватил его на руки и легко подкинул вверх.
– Тигренок, скажи: р-р-р, – заглядывая малышу в глаза, попросил он.
– Л-л, – последовал несмелый ответ.
– Кашу будешь? – рассмеявшись, подала голос от плиты Катя.
– Я? Да никогда в жизни! – возмущенно фыркнул Ярцев. – Каша для избранных. Приготовь мне лучше яичницу с беконом. А потом займемся поиском подходящего жилья.
– Как скажете, господин муж, – она послала своим мужчинам воздушный поцелуй и направилась к холодильнику.
На самом деле Кате совсем не хотелось переезжать. Она любила это место всей душой. Но Саша тысячу раз прав. Пришло время приобрести собственную недвижимость и получить, наконец, гражданство. Вот только их ночной разговор никак не шел у нее из головы.
– Знаешь, Катюша, я сначала сам в компанию по продаже недвижимости скатаюсь, – задумчиво произнес Ярцев, когда ароматная яичница с хрустящим беконом была готова и разложена по тарелкам.
– Без нас? – всовывая малышу в ручку резиновую ложку, уточнила Катя.
– Вас я возьму, когда уже будет, что смотреть. Иначе что таскать тигренка за собой впустую? Холодно, еще подцепит простуду. Сама знаешь, что такое температура.
– О, да, – подкатила глаза к потолку Катя. Она знала. Температура у Сашеньки была сравнима с концом света. Сразу поднималась под тридцать девять и выше, и сбить ее можно было только уколами. Катя даже сама научилась смешивать лекарство в нужных пропорциях и ставить укол.
– Когда определимся с просмотрами, поедем вместе. Или вызовешь няню. Тогда сможем поехать вдвоем.
– Вдвоем? – оживилась Катерина. Она уже и забыла, когда они с мужем куда-то ходили вдвоем. И вообще, куда-нибудь ходили. С появлением ребенка быт и рутина затянули их с лихвой.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – муж перехватил ее взгляд и хитро улыбнулся. – Обещаю ужин в самом лучшем гамбургском ресторане.
– Я надену красивое платье.
– Может, тогда не стоит ждать? Вызови няню сегодня же. И вечером сходим в ресторан.
– Хорошо.
– Скажи, что заплатим ей двойную плату, если она уложит тигренка спать.
– Попробую, – глаза его Катюши загорелись изумрудным огнем. Сердце отстукивало свой радостный ритм в предвкушении свидания.
– Выбирай ресторан.
– Тафельхаус, – с вызовом посмотрела ему в глаза она.
– Ух, ты. Недурно. Придется и мне надеть что-нибудь стоящее, ведь Тафельхаус посещают знаменитости, – повеселел он. – Будет совсем негоже, если я притащусь туда в джинсах, а за соседний столик сядет Хайди Клум со своим спутником. Мне будет неловко.
Катя расхохоталась.
Ярцев не удержался, и положил руку ей на колено под столом. Медленно повел ладонью вверх по бедру, попутно отбрасывая в сторону ткань шелкового халатика.
Катя шумно втянула в себя воздух и отдалась откровенной ласке. Внизу живота что-то вспыхнуло, скрутилось в тугой клубок и запульсировало горячим желанием.
– Уложи его спать, – шепнул муж.
– Еще рано. Он не ляжет, – продолжая млеть от его поглаживания, покачала головой она.
– Я тебя хочу.
– Я тоже. Придется подождать еще пару часов.
Ярцев разочарованно вздохнул и одернул ее халатик обратно.
– Надеюсь, к моему возвращению тигренок будет спать, – наигранно строго посмотрел он в сторону сына, активно размазывающего манную кашу по столику.
– Л-л-л, – четко, но картаво произнес Сашенька в ответ, и заулыбался детской, искренней улыбкой.
Ярцев просиял.
– Он понимает, Катя! Понимает, что если его называют тигренком, то он должен делать «р-р-р»!
– Ну, да, он же растет, – рассмеявшись, пожала плечами Катерина.