Её вишенка
Шрифт:
— Если ты закончила, вот твой рогалик. Через несколько минут здесь появится Райан. С твоей подачи он теперь постоянно пытается меня с кем-нибудь свести. И этим раздражает чуть ли не больше тебя. Так почему бы тебе не сделать паузу и не позволить ему рулить?
Кэндис взяла рогалик.
— Я сказала ему об этом лишь для того, чтобы он сорвал твою покрытую паутиной вишенку. Откуда мне было знать, что он нырнет головой вперед в дружескую зону и превратится в Мистера Свата?
Я поморщилась.
— Твое богатое воображение просто поражает своей проницательностью.
— Ты самая милая,
Я тут же выхватила его.
— Ничего особенного. Это просто реклама.
— Ах да, старый классический спам. Якобы уведомление о выселении. И это должно было привлечь твое внимание. Они уже всех достали. И меня тоже. Ладно, девочка, оставайся девственницей, — она послала мне воздушный поцелуй и удалилась, унося рогалик в руке.
Когда сестра ушла, я с тоской посмотрела на письмо. Это было уведомление. У меня была одна неделя, чтобы оплатить аренду квартиры. Или бы встал вопрос о моем выселении. Но я до сих пор не могла решить, что собиралась делать. Поскольку оставалось всего лишь две недели до оплаты долга за аренду пекарни. Была реальная угроза пропустить в этом году уже третий платеж.
Я вздохнула. Я всегда находила способы держаться на плаву. Все, что мне нужно было сделать — выстоять еще несколько недель… принять еще несколько клиентов…
И, в конце концов, — пекарня справилась!
Я хорошенько встряхнула тестомесилку. Она громко хрюкнула и начала взбивать равномерно. Большинство моего оборудования знавало лучшие времена. Но это было мое оборудование. Я испытывала глубокое удовлетворение от осознания, что все находящиеся здесь предметы я заработала и купила самостоятельно. Пекарня была моим ребенком, а вишневые пироги... детьми моего ребенка?
Возможно, вам показались немного странными мои попытки думать обо всем этом слишком усердно. Но я любила свое детище. Даже когда остальная часть моего мира готова была развалиться на куски, я всегда могла рассчитывать на свой магазин. Мое маленькое убежище. Даже если иногда оно казалось клеткой.
Райан появился вовремя. Как всегда. Он совсем недавно закончил колледж. Невероятно красивый, возможно, даже великолепный. Но с того момента, как я его увидела — по неизвестной мне причине — я воспринимала его как своего младшего брата. Парень, казалось, тоже так чувствовал. Как только он начал работать на меня, мы погрузились в атмосферу — «наконец-то, мы встретились» — давно потерявших друг друга брата и сестры. Он пытался помочь мне исправить мою жизнь. А я в ответ старалась уберечь его от неприятностей. Слишком интенсивно парень в них попадал.
Райан постоянно брил голову. Сделал несколько татуировок — но ничего слишком сумасшедшего. И имел мускулистое телосложение человека, который в свое время замесил слишком много теста. А еще у него были карие глаза. Смотревшие на меня с теплотой и пониманием.
— Горячее свидание сегодня вечером? — спросил он.
— Знаешь, Кэндис уже пыталась подбодрить меня. Может, дадим выходной разговору о девственницах? — я стала осторожно перекладывать пироги
Райан бочком протиснулся ко мне поближе и облокотился на стойку. Он мягко шлепнул меня по плечу и одарил таким сочувственным взглядом, что я не могла не признать его милым. Возможно, меня тошнило от его постоянных попыток пропихнуть меня в мир свиданий. Но я всегда знала, что он делает это от чистого сердца. Поэтому никогда не винила его за это.
— Вот что ты сегодня сделаешь, Хейли. Выберешь парня. Любого… — он широко улыбнулся от озарившей его идеи. — Первого же парня, который купит вишневый пирог. Ты выберешь его. Просто будь смелой. Будь собой. Скажи что-нибудь кокетливое. Тебе же не нужно напрашиваться на свидание или типа того. Просто, знаешь, сделай ему комплимент. А потом посмотрим, что из этого получится.
Я тяжело вздохнула.
— Ну, допустим. Я соглашусь, а у первого парня, который купит вишневый пирог, окажутся усы педо? Конечно, они больше известны как «усики педофила». Но на самом деле, это вовсе не похоже на усы. Это выглядит так, словно к вашей верхней губе прилипли крошки печенья. А если еще будут и пятна пива на рукаве?
— Оке-е-ей. Пусть будет первый парень, который купит вишневый пирог и не вызовет у тебя отвращение. Как тебе такое? Кстати, у кого это, черт возьми, ты видела пятна пива на рукаве? Это с какими же людьми ты общалась?
— Смешно, — фыркнула я, пытаясь выбросить из головы его заманчивую идею. Мне не хотелось, чтобы он предположил, что я могла согласиться на это безумие.
Они с Кэндис, оба, казалось, думали, что секс решит все мои проблемы. Но я не была в этом уверена. Хотя вовсе не прочь была избавиться от иронии судьбы-насмешницы. Девушка, весь день угощавшая людей своими вишневыми пирогами, до сих пор никому не позволила сорвать ее вишенку.
— Не смешно, — сказал Райан. — Это пари. Я серьезно, Хейли.
— Пари?
— В точку! Ты ведь в курсе, что я скопил отгулы для отпуска?
— Да... — медленно выдохнула я, страшась продолжения.
— Или ты принимаешь пари, или я использую весь свой отпуск в дни Шеффилдской ярмарки.
Его слова молнией пронзили мою грудь, и меня охватила паника. Моя пекарня находилась на окраине центра Нью-Йорка. Каждой пекарне-участнице на Шеффилдской ярмарке предоставлялась уникальная возможность обрести всенародную известность. Главной фишкой был конкурс печенья. «Фуд Нетворк» (прим. Food Network — кулинарный канал) выявил особо отличившихся и, засняв их, обеспечил исключительной популярностью. Нам предстояло чрезвычайно много работы, и Райан знал, что у меня не было другого помощника. Никого, кто мог бы помочь в подготовке конкурсных шедевров.
— Ты этого не сделаешь, — возмутилась я.
Он лишь пожал плечами.
— Думаю, тебе стоит задать себе один вопрос. Ты готова рискнуть, девственница?
— Придурок, — простонала я.
Он выглядел слишком довольным собой. Он загнал меня в угол. И знал это.
— Итак, пари?
— Ты же знаешь, что я не смогу сказать «нет». Черт! Но никаких изменений в правилах. Я просто скажу что-нибудь кокетливое. Только одну вещь. И все.
— Договорились! Это все, о чем я прошу. Пока.