Её звали Делия (ещё одна отходная жанру ужасов)

Иволгинский Виталий

И она сделала книксен, отчего её длинные черные волосы упали на глаза. Выпрямившись, девочка поправила их и кокетливо улыбнулась. Мужчина, все ещё придерживающий дверь, прикусил губу и пожал плечами. Делия почувствовала, что её наигранная фамильярность не произвела на него должного впечатления, но это её не слишком беспокоило — ведь что плохого в том, что этот мужчина, которого она едва знала, может посчитать её немного легкомысленной?

— Ну, а где Джо? — спросил девочку хозяин квартиры.

— Я уже тут, с вами! — донесся до них голос Джордана.

Джаф

и Делия перевели взгляды на лестницу — дядя Джо уже шел к ним по коридору, на ходу поправляя воротник рубашки. По какой-то загадочной причине в окружении стен, выкрашенных голубой масляной краской, его фигура производила особенное впечатление — казалось, что этот молодой человек в белой рубашке и велюровых брюках был человеком, вращавшимся в более высоких сферах общества, чем все остальные люди, такие как сама Делия или её престарелый отец.

— Ура! — от радости девочка едва удержалась, чтобы не подпрыгнуть на месте, — наконец-то ты появился!

— Джаф, впусти наконец ребёнка в квартиру, — словно не замечая её реакции, дядя Джо обратился к своему взрослому другу.

— Всё в порядке, — вздохнул Джафет и убрал руку с двери.

Делия вошла первой, за ней последовал Джордан, а Джаф немного поколебался, прежде чем запереть дверь на два замка. Малышка, сделав несколько осторожных шагов по потёртому, но все еще крепкому линолеуму, остановилась у большого платяного шкафа и с любопытством посмотрела на убранство квартиры, в которой ей довелось очутиться впервые за всю свою восьмилетнюю жизнь.

То, что предстало перед глазами Делии, произвело на неё довольно приятное впечатление. У Джафета был неплохой вкус: стены его квартиры были оклеены обоями с геометрическими узорами, поверх которых висели картины в простых деревянных рамках — в основном это были написанные маслом морские пейзажи, хотя помимо них на глаза Делии попался портрет некой особы в белом платье, которая сидела на деревянном стуле и держала на коленях корзинку, из которой высовывались несколько цветов.

— Кто это? — девочка несколько бесцеремонно указала на портрет пальцем.

Джафет, который, закончив с входной дверью, собирался направиться на кухню (в которую уже вошел дядя Джо), задержался в коридоре и внимательно осмотрел картину, которую имела в виду его юная гостья. Затем он посмотрел на Делию сверху вниз и поправил очки.

— Портрет Елизаветы Второй кисти некоего венгерского художника, — спокойно изрёк он.

Девочка не могла поверить своим ушам. Делия внимательнее присмотрелась к портрету, но, как она ни старалась, ей не удалось заметить в этой картине ни единой общей черты с английской королевой. В этом, впрочем, не было ничего удивительного — на портрете была изображена девочка, дай Бог, восьми лет, и поэтому было бы странно, если бы в столь юном возрасте королева выглядела бы так, как в настоящем времени (шестьдесят с чем-то лет на момент событий).

— К сожалению, я не могу вспомнить имя живописца, но не думаю, что тебе это будет интересно, — продолжил тем временем хозяин квартиры.

Делия проигнорировала это слегка надменное замечание, поскольку её гораздо больше интересовало то, зачем этому мужчине, живущему

в Америке, понадобилось вешать в своей квартире портрет королевы Великобритании. Неужели всё дело заключалось в том, что на этой картине та была изображена в юном возрасте? Впрочем, подумала девочка, владелец мог повесить подобную картину просто так, без какого-либо особого умысла... Как бы то ни было, в душе Делии уже пробудилась жажда любопытства, присущая маленьким детям, смешанная с подозрительностью человека, жаждущего узнать, как обстоят дела на самом деле.

Она вопросительно посмотрела на Джафета, но тот, не обращая на неё внимания, выдвинул ящик шкафа, у которого стоял, и достал из него какую-то книгу. Делия придвинулась поближе к Джафу и вгляделась в золоченые буквы на белой матерчатой обложке — название гласило «Эдвард Коулман, Басни батюшки Лебедя».

— Что это? — спросила она, впрочем, уже догадываясь о содержании книги.

Дело в том, что если имя автора ей ни о чем не говорило, то само название вызвало у неё интерес, поскольку оно явно перекликалось с известным сборником «Сказки матушки Гусыни», которые мама Делии в детстве читала ей на ночь. И хотя с тех пор, когда девочке исполнилось восемь, дома больше не упоминали о сказках, это не помешало малышке испытывать к сказкам благоговейный трепет, даже если она понимала, что описанное в них колдовство противоречит материальному миру и вряд ли достойно внимания образованных людей.

Тем временем Джаф посмотрел на Делию и, взяв книгу подмышку, снова поправил очки, которые все время съезжали на кончик его орлиного носа.

— Я просто подумал, что если ко мне в гости собирается прийти ребёнок, — начал он, — то я просто обязан предложить ему что-нибудь интересное. Тебе ведь нравятся сказки? — любезно спросил Джаф.

— Кто же их не любит? — с энтузиазмом откликнулась Делия.

— Тогда мы с тобой обязательно найдем общий язык! — в голосе хозяина квартиры звучала неподдельная радость.

— Эй, Джаф, ты собираешься накрывать на стол или нет? — донесся до их ушей недовольный и даже властный окрик.

Эти слова дяди Джо вновь пробудили в девочке немного забытое чувство голода, и Делия в тот же миг бросилась из коридора на кухню, что, впрочем, было несколько опрометчиво с её стороны, потому что маленькое пространство квартиры Джафета не располагало к такому способу передвижения. Когда Делия вошла на кухню, то она увидела, как Джордан сидел на стуле, откинувшись на спинку, и нетерпеливо барабанил пальцами по поверхности кухонного стола, покрытого простой белой клеёнкой. Увидев малышку, он ободряюще улыбнулся ей.

— Садись, Делия, посмотрим, чем нас угостит Джаф, — лениво сказал он.

В то же время он кивнул головой на стул, стоявший у окна.

— Кстати, а как к тебе обращаться? — спросила девочка, занимая свое место за столом.

Этот вопрос Делия адресовала хозяину квартиры, который уже вошёл на кухню. Тот положил книгу сказок на край столешницы и, закатав рукава, взглянул на любопытную гостью.

— Дядя Джаф, зови меня просто дядей Джафом, — немного поколебавшись, ответил он.