Эфиопские хроники XVII-XVIII веков
Шрифт:
И когда был царь на острове, пришли чава, называемые «верные» [329] , из страны Годжам в столицу его и поведали князьям, которые были там, а князья, выслушав это, послали к нему, говоря: «Приходи скорее, ибо случилось такое дело». Он же, услышав об этом, поднялся с [острова] Дага и дошел до Йебаба в один день, 22 магабита [330] . И пребывал там один день, держа совет с князьями, по какой дороге идти в поход. А наутро поднялся он из Йебаба и расположился в Ванаба; и поднялся из Ванаба и расположился в Эзате; и поднялся из Эзата и расположился в Делало; и поднялся из Делало, и расположился в Вабе, и справил там праздник пасхи. И поднялся из Ваба и расположился в Гульте; и поднялся из Гульта и расположился в Тагдаре; и поднялся из Тагдара и расположился в Зачана; и поднялся из Зачана и расположился в Дабра Верк.
329
Многие полки царских воинов имели свои имена собственные. «Верные» — название одного такого полка, расквартированного в Годжаме.
330
28 марта 1684 г.
И там отделился Анастасий и направился по дороге в Амхару, чтобы ждать царя там. И поднялся [царь] из Дабра Верк, и расположился в Вара, и пребывал там три недели, пока не увидел положение дел от разосланных лазутчиков, и не принесли они ему известие о пребывании врага, тулама и вучале.
23 миязия [331] он спустился в Дима, в обитель отца нашего Такаста Берхана, что из племени чад дома отца нашего Такла Хайманота [332] . Этот [монастырь] Дима есть один из монастырей — дщерей матери монастырей Дабра Либаноса, высокого памятью, мир поминанию его! И там справил царь праздник святого Георгия-мученика с честью великой. В это время подобен был царь Давиду, отцу своему, когда тот переносил прежде ковчег Сиона, облаченный в одежды дорогие, восхищающие очи, как говорит о том Книга царств (II Книга
331
28 апреля 1684 г.
332
Имеется в виду то обстоятельство, что монастырь Дабра Дима принадлежал к Дабра-Либаносской конгрегации. Такаста Берхан, упоминаемый здесь как основатель (а может, просто видный деятель) монастыря, возможно, тождествен авве Такаста Берхану из Дабра Цот, упоминаемому на страницах Краткой хроники во времена царя Амда Сиона (1314-1344) [11, с. 125].
333
См. коммент. 83 к «Истории царя царей Аэлаф Сагада». Табот как святыню можно было переносить только на голове.
Глава. В эти дни пришел к нему лазутчик [от] тулама, который сказал, что нет травы во всей стране тулама, ибо господствует там засуха. И еще пришли к нему посланцы и послы от гурати и от всех людей тулама, говоря: «Не приходи к нам, о господин наш, и не помышляй вовсе воевать нас, ибо мы — рабы твои, памятуя любовь нашу, оказанную тебе по мере сил и возможностей наших, когда гостил ты у нас и мы заключили союз между тобою и царем, отцом твоим, и проводили тебя добром к царю, отцу твоему». И еще пришли к нему также лазутчики от валло, говоря ему: «Много травы в стране валло, и не слышали валло о твоем приходе сюда в набег против них. Ты же поспешай, чтобы встретить их внезапно». И потому держал царь совет со всеми князьями и со всеми наместниками, назначенными и смещенными, что были в стане [334] , и со всеми, великими и малыми, искушенными в набегах, говоря: «Посоветуйте же, все вы, к кому лучше нам пойти в набег: на страну тулама или на страну валло?». И дали все советники такой совет и сказали господину своему, царю: «Если пойдем мы в страну тулама, подохнут все наши кони, и все мулы, и все животные наши, ибо слышали мы, что нет травы в стране тулама из-за засухи. А эти тулама, разве не слышали они о приходе нашем и не посылали к царю, господину нашему, покоряясь и прося не воевать их? Что хорошего нам воевать их, когда против нас, во-первых, погибель животных от засухи, а во-вторых, то, что не встретить нам тулама, ибо они слышали о нашем набеге на них и убегут в страну дальнюю. Ныне оставим их на другой год, а пойдем в страну валло, ибо они не слышали о приходе нашем, мы встретим их внезапно, и там много травы для коней наших». И понравился царю этот совет прекрасный, ибо обычаем его было слушать советов прекрасных, дабы исполнилось сказанное в Книге псалмов: «Разум же благ всем творящим» (Пс. 110, 10) и дабы исполнилась воля божия, ибо воля божия была на то, чтобы воевать валло рукою помазанника его. Ибо царь зовется рукою божией, как назывался Давид, отец его, рукою божией и сам свидетельствовал, говоря: «Оружие твое от враг руки твоея» (Пс. 16, 14). Сердце же царя во всякое время в руке господа, дабы творить волю его, как сказал Соломон: «Сердце царя [в руке господа], как потоки вод: куда захочет, он направляет его» (Притч. 21, 1).
334
Эфиопские цари старались почаще менять своих наместников, заботясь о том, чтобы те не пустили слишком прочных корней в земле своего наместничества и не уподобились бы своевольной местной знати, с которой царям приходилось бороться постоянно. Поэтому в «царском стане» было немало таких только что смещенных сановников, причем такое смещение обычно ими за большую обиду не почиталось. Как писал Франсишку Алвариш, духовник португальского посольства, находившегося в Эфиопии в 1520-1526 гг., царь «смещает и назначает их когда хочет, за дело или без дела; а если за этим и кроется что-то, то это тайна, потому что за то время, каковое мы оставались в стране, я видывал многих великих вельмож, смещенных с наместничества, и других, назначенных на их место, и я видел их вместе, и они выглядели добрыми друзьями (бог весть их сердца). И в этой стране, что бы ни приключилось с ними, удача или потеря, они говорят, что это сделал бог» [22, с. 93-94].
Поэтому сказал царь всем советникам: «Да будет, как вы сказали», и установил им день выхода из Вера, и справил праздник рождества владычицы нашей Марии, то бишь 1 генбота [335] . А 4-го поднялся царь из Вера и расположился в Дабра Верк; и поднялся из Дабра Верк, и расположился в Зачана, и ночевал в Тора Меда; и поднялся из Тора Меда и расположился в Фарас Меда. И там разделил людей стана, то бишь правый дом и левый дом [336] , и отослал с кень-азмачем Анастасием и гра-азмачем Батра Хайлем, чтобы перешли они реку Абай по дороге на Ахайо и Данкоро Дур, дабы не было людям тесно в дороге. И остался там царь один с немногими людьми стана, то бишь вельможами царства, законниками, блюдущими царство. Тогда вышел царь тайно один, и не следовал за ним никто, ибо ненавидел он восхваления пустые и славу тщетную, и пошел и прибыл к церкви, что была близ стана, где расположился и ночевал он, храму царицы неба и земли, владычицы всех нас, святой девы обоюду естеством Марии-богородицы, чести чистоты которой подобает поклонение, [храму], построенному царицей Еленой, женою царя Баэда Марьяма [337] , постройки прекрасной из золота и серебра, как храм Соломона премудрого. Она дала в удел [храму] многие селения и учредила там много священников и певчих для отправления служб. И умерла царица Елена. И после того как умерла царица, отобрали цари, что царствовали после нее, удел этой церкви, и учредили там поселения воинов, и сломали табот золотой, сделанный по приказу царицы из 400 литров золота и больше, и захватили, и унесли по домам. И разрушилось здание ее, и рухнула ограда, и не было царя благого и прекрасного, который бы отстроил ее, но разрушалась она с каждым новым царствованием вплоть до царствования сего царя боголюбивого и любящего богородицу, деву плотью и помышлением. И, прибыв туда, узрел царь очами жалостливыми зрелище разрушения и вид надругательства, бывших в ограде ее, и стал искать стариков, которые жили там и знали историю расхищения этой церкви, и нашел их, и спросил: «Какова была эта церковь и кто построил ее?». И ответили они и поведали ему, сказав: «О господин наш, царь, построила ее Елена-царица, а была эта церковь прекраснее всех церквей, что в монастырях на озере и на суше, из всех из них была она прекраснее постройкой, высока основанием, честна поминовением и высока памятью, Иереи, что были при ней, — камни драгоценные, настоятель их назывался главою глав, а обитель эта [основана] отцом нашим Габра Иясусом из чад дома отца нашего Евстафия» [338] . И показали они ему следы храма разрушенного и оставшиеся от разрушения камни ограды и основания. И был то второй Иерусалим, построенный чудно и разрушенный со временем.
335
6 мая 1684 г.
336
Многие придворные должности были двойными («сановник справа» и «сановник слева»). Таким же симметричным образом располагался и царский стан на биваке. Однако здесь, видимо, имеется в виду традиционное построение эфиопского войска: передовой отряд во главе с дедж-азмачем, полк правой руки во главе с кень-азмачем, центральный полк во главе с царем и полк левой руки во главе с гра-азмачем.
337
Здесь дееписатель царя ошибается: царица Елена была женою не царя Баэда Марьяма, а его отца, царя Зара Якоба (1434-1468). Подробнее о царице Елене см. [19, с. 178-193].
338
Имеется в виду то обстоятельство, что эта обитель принадлежала к конгрегации евстафиан. См. коммент. 85 к «Истории царя царей Аэлаф Сагада». Из учеников Евстафия Габра Иясус особенно знаменит своей деятельностью по возведению храмов во имя богородицы, для чего Габра Иясус получил из рук самого Евстафия «табот владычицы нашей святыя девы обоюду естеством Марии богородицы» [11, с. 177]. Первое житие Габра Иясуса было утеряно, как об этом сообщает его второе житие, составленное гораздо позже: «Борением многим боролся он, и была написана книга борений его и положена во храме святом, воздвигнутом во имя владычицы нашея обоюду естеством девы Марии богородицы, и верные брали ее и читали в день его... Но после всего сего твердосердечный измальтянин, по имени Грань, посоветовавшись с бесами, своими учителями... восстал, чтобы воевать на царя христианского Эфиопии. И воевал он, и сверг его с престола, и гонял из страны в страну, и потряс все пределы Эфиопии. И разрушил он церкви и перебил священников, а оставшиеся бежали, и скитались по островам, унеся с собою святые книги и книги борений святых отцов, и сохранили их на острове. И сию книгу борений отца нашего духовного унесли они с собой и сокрыли вместе со многими святыми книгами. После того как судил бог суд гнева своего на сего неверного и погубил его, и наступили дни мира и покоя, и вознесся рог христиан, собрались иереи и стали искать книги, которые они сокрыли. Они нашли их в том виде, как положили. Но сей книги борений отца нашего чистого духом они не нашли, хотя искали...» [11, с. 41-42].
Следует заметить, однако, что царица Елена жила двумя столетиями позже Габра Иясуса. Можно предположить, что царица выстроила эту церковь в древней обители, основанной
И царь, услышав от них все это, вошел внутрь, и встал пред образом владычицы нашей, и молился молитвою сердечной, и сказал: «О владычица моя, пресвятая дева обоюду естеством Мария, крепость наша и сила наша, благодать наша и честь наша, радость наша и наслаждение, гордость рода нашего [339] , от тебя [явился] спаситель всего мира и от тебя [снизошла] щедрость божия на род человеческий! О владычица моя! Щит мой во брани, убежище мое от мятежа людского, благодать моя посреди собрания, оплот мой и спасение мое в стране вражеской, ныне благопоспешествуй стезе моей, даруй мне силу и победу над врагом моим и ненавистниками моими, которые убивают верующих и иереев и жгут церкви, в них же жертва плоти святой и крови пречестной сына твоего, господа неба и земли. Ведаешь ли, о владычица моя, что пожирает огнь ревности древо помышления моего о церквах сына твоего, как сказано в Псалтири: «Ревность о доме твоем снедает меня» (Пс. 68, 10). Не сделай меня посмешищем врагам моим, которые боготворят жир [340] . Если же дашь мне силу и победу над врагами моими и возвращусь я в здравии и мире по силе помощи твоей, я подниму дом твой из падения, возведу и отстрою руины его, и возвращу весь удел области, что был в руках его во времена царицы Елены». И, закончив свою молитву, царь вышел и пошел своей дорогой.
339
И. Гвиди полагает, что под «родом нашим» имеется в виду род человеческий. Однако здесь представляется возможным и несколько иное толкование. Дело в том, что и эфиопский царь (через Соломона), и богородица (через своего отца Иоакима) возводили свой род к библейскому царю Давиду из колена Иудина и потому могли считаться родственниками. Поэтому здесь под «родом нашим» царь мог иметь в виду род Давидов.
340
Здесь имеются в виду оромские языческие обряды, связанные с жиром жертвенных животных, в частности гадание по жиру.
И поднялся он из Фарас Меда и ночевал в области, называемой именем Маскаль (Крест). И воистину этот крест, ибо усилились там муки крестные из-за жажды до того, что воду продавали по одному амоле [341] за кувшин. И поднялся [царь] из Маскаля, и перешел реку Абай, и расположился в Гуане; и поднялся из Гуана и ночевал в Маре; и поднялся из Мара и расположился в Сойю. И встретился там с обозом, который перешел реку Абай по дороге на Данкоро Дур. И поднялся из Сойю и ночевал в Вала; и поднялся из Вала и расположился в Армонеме; и поднялся из Армонема и ночевал в Вадала Меда; и поднялся из Вадала Меда, и расположился в Мэн Йечере, и там отделил и отправил юношей крепких и бойцов, сердца которых в деснице их, которые шли с ним. И еще отправил он многих мужей из полков, которые оставались с обозом, и оставил табот Иисуса, и поместил его на амбе Голь. И тогда содрогнулись все тулама, и вошел трепет, как вода, во внутренность их и, как елей в кости их (Пс. 108, 18), ибо показалось им, что на них будет набег царский.
341
См. коммент. 45 к «Истории царя царей Аэлаф Сагада».
И там наставлял [царь] всех бойцов войска и заклинал, чтобы никто не отвлекался во время сражения на захват животных и не прекращал убиения врагов, ибо не подобает идти на разграбление добра вражеского, не убив сначала хозяина, как сказано в Евангелии: «Как может кто войти в дом сильного и расхитить вещи его, если прежде не свяжет сильного? и тогда расхитит дом его» (Матф. 12, 29). И еще повелел он, чтобы стоял всякий полк на своем месте, и не переходил на место другого полка, и не затевал ссор. А под конец провозгласил [царь] указ. Он поднялся из Мэн Йечера, и ночевал в Маго, и повелел, чтобы никто из людей стана не зажигал огня и не жег светильников в палатках своих. И поднялся из Маго, и расположился в Манта Вадабе и поднялся из Манта Вадаба, и спустился к подножию его по дороге спуска на Элай, и расположился в Авоте. Он устроил дневку, и поднялся из Авота, и расположился в Дидо Гораде, и повелел расу Анастасию с войском, которое [шло] на вучале, идти до вечера, и прибыть к вучале с запада, и провести ночь близ врат селения вучале в засаде, чтобы не видели их и не слышали, и напасть на вучале на рассвете, и поджечь поля вучале, чтобы дым огня был знаком для царя для нападения на селение валло. Ибо прежде была договоренность о знаке меж царем и меж расом Анастасием и всем войском, что было с ним. И этот Анастасий и войско его пошли, как повелел им царь, и прибыли внезапно к вучале, так что было их не слышно, и расположились, и пали на них, как роса, падает на землю, и напали на рассвете, и вскричали, восклицая: «Мы, воинство господне и копье Иисуса [Навина], пришли на тебя, селение вучале!». И тогда потекли, как вода, витязи вучале, и растаяли сердца их, как воск, и присохли языки их к гортаням, и иссохла, как черепок, сила мышцы их (ср. Пс. 21, 15-16), ибо пришли на них внезапно витязи царя Иясу, когда те спали, и пожгли поля их огнем, и убили устами железа [342] юношей их, и забрали в полон жен их, и захватили стада коров их, и не оставили ни утвари домашней, ни мочащегося к стене (III Книга царств 14, 10), и сделали селение их как Содом и Гоморру.
342
«Устами железа» — распространенное эфиопское выражение, означающее «от острия меча».
Глава. 21 генбота [343] в день праздника владычицы всех нас пресвятой девы Марии-богородицы, когда она является в чести ежегодно в Дабра Метмаке очам всех людей, которые приходят от пределов всей земли и от краев всей страны, творя чудеса и знамения пять дней [344] , на рассвете поднялся царь и пошел своей дорогой. Перед ним [несли] табот отца нашего Такла Хайманота, а за ним табот владычицы нашей Марии, ибо пребывал он в этот день близ страны вражеской и распалилось сердце его огнем ревности о доме божием, о котором мы упоминали прежде, не давая сна очам своим и веждам дремания (Пс. 131, 4), как сказано: «Не спит сердце льва, пока не убьет он добычу и не выпьет крови пролитой». И читал он по дороге псалмы, говоря: «Боже, мы слышали ушами своими, отцы наши рассказывали нам о деле, какое ты соделал во дни их, во дни древние. Ты рукою твоею истребил народы, а их насадил; поразил племена и изгнал их. Ибо они не мечем своим приобрели землю и не их мышца спасла их, но твоя десница и твоя мышца и свет лица твоего; ибо ты благоволил к ним. Боже, царь мой! Ты тот же; даруй спасение Иакову. С тобой избодаем рогами врагов наших; во имя твое попрем ногами восстающих на нас. Ибо не на лук мой уповаю и не меч мой спасет меня (Пс. 43, 1-7); ты же, господи боже мой, не покинь нас ныне и не посрами всех нас, коим подобает воевать врага твоего. Не обрати тыл наш врагам нашим и не предай нас на разграбление ненавидящим нас, но восстань, господи, на помощь нам и спаси нас во имя твое!».
343
26 мая 1684 г.
344
Имеется в виду коптский монастырь ал-Магтас (Дабра Метмак по-эфиопски), расположенный на севере Дельты, где, по преданию, ежегодно 21-го числа девятого месяца (генбота) чудесно являлась дева Мария [30, с. 195-205]. После разрушения этого храма мусульманами эфиопский царь Зара Якоб основал в 1441 г. эфиопский храм того же имени, как сообщает об этом «История царя Зара Якоба»: «Пришло известие от патриарха аввы Иоанна, что мусульмане разрушили Дабра Метмак в Каире, завидуя тому, что явилась в нем ясно владычица наша Мария и уверовали многие из них в христианскую веру. Услыхав это, царь Зара Якоб плакал и скорбел весьма со всем своим воинством и со всеми паломниками, которые некогда пришли из Иерусалима. Затем, когда утешилось сердце его и сердца всех его воинов, он поразмыслил и стал говорить: «Не плачьте и не скорбите, люди христианские: разрушили Дабра Метмак в городе Мисре, а мы выстроим здесь церковь владычицы нашей святыя девы и наименуем ее Дабра Метмак». И, сказав это, царь наш Зара Якоб повелел строить церковь в этой стране и дал ей земельный надел из земли Тагуалата» [16, с. 70-71].
Глава. И когда закончил он эту молитву, начал выстраивать полки по порядку и, построив тыл, сказал: «Держитесь и крепитесь ради народа нашего и ради градов бога нашего, все вы, которые пойдут со мною и которые будут держать тыл». И, услышав это, опечалилось весьма все войско, потому что сказал царь: «Я пойду в битву», и говорили ему: «Сохрани тебя господь, господин наш; не пристало тебе идти в битву, ибо неслыханное это дело издревле; когда и в какое время ходил царь в битву? Ныне, господин наш, послушай слова рабов твоих: не ходи с нами в битву, ибо для нас лучше, если ты будешь жив и будешь восседать на престоле твоем. И если побежим мы, не станет преследовать нас сердце врагов наших». И отказался царь и не послушался слова их, ибо он был сын могучий и юноша гордый, с сердцем льва, которое горит и распаляется, когда видит битву. А люди его были крепкими весьма, с душою свирепою, как у медведицы в поле, у которой отняли детей (II Книга царств 17, 8). И сел он на коня по имени Губен [345] , которому бог дал силу и облек шею его гривою; он роет ногою землю, когда идет грудью [навстречу оружию], смеется над стрелами, и не отворачивается от меча, и не может стоять при звуке трубы. При трубном звуке он издает голос: «Гу! Гу!» — и издалека чует битву (ср. Иов. 39, 19-25).
345
См. коммент. 190 к «Истории царя царей Аэлаф Сагада».
И выбрал [царь] место возвышенное, и разместил там тыл с таботом, короною и знаменем, и пошел, и прибыл в поля валло на рассвете. Валло же, которые из племени вучале и рода карайю, сделавшие пустыню обитанием своим, смеялись над многочисленностью народов и не ведали звука, который бы их пугал. Когда метали они копья, те летели на три поприща, и ноги их были быстры на пролитие крови (Рим. 3, 15). И в то время как прибыл к ним царь внезапно, чей щит блистал, как молния, от гнева которого умаляется земля, от взора которого гибнут народы и от силы которого трясутся горы, тогда содрогнулись поля валло и тесен им стал простор земли. Не уйти было им и не убежать к вучале, когда увидели они издалека дым огня, [охватившего] селение вучале, ибо поджег его рас Анастасий, второй Иоав [346] , на рассвете, как приказал ему царь, пройдя вчера верхом по дороге с запада. И окружил все селение валло дым огня: с одной стороны от войска царского, а с другой стороны от войска Анастасия, главного советника его.
346
Имеется в виду военачальник ветхозаветного царя Давида, участвовавший во взятии Иерусалима, за что он и получил должность главного военачальника, которую сохранял в течение всего царствования Давида.