Егерь
Шрифт:
В помещение влетела маленькая девочка и маленький мальчик. Оба ребенка облепили Темного, как мухи леденец. Роден замерла и покосилась на маленьких отпрысков Императорской семьи.
– Шулин, Ами! Оставьте дядю в покое, – попросила Назефри.
– Началось, – вздохнул Камилли и потянулся за салатом.
– Бесполезно просить, – вздохнула Эста, накладывая в тарелку рыбу. – Зафир уже вряд ли спокойно поест.
– Вы так выросли! Совсем не узнать!
– Зафий! – Шулин тут же забралась дядьке на колени,
– Вот это любовь, – произнесла Роден.
Оба ребенка уставились на нее.
– Извините, – Роден выпрямилась на стуле и отвернулась от детей.
Остальные замерли. Она могла напугать их своим внешним видом. Могла очень сильно напугать.
– Тетя? – спросила Шулин у Зафира и указала на Роден пальчиком.
– Тетю зовут Роден.
– Йодэн, – повторила Шулин, внимательно разглядывая Роден.
Ами осторожно подошел к ней и коснулся маленькой ручкой колена.
– Ами, – попросила Эста, – оставь тетю в покое.
– Сонышко… Светит! Касиво! Касиво! – Ами забрался Роден на колени и прижал ладони к ее лицу.
Вот он – взгляд чистых непорочных детских глазок. Синие-синие, как у его матери, она глядели на Роден с такой теплотой и интересом, что у нее ком поперек горла застрял.
– Меня зовут Роден, – она улыбнулась. – А тебя как?
– Ами.
– Приятно с тобой познакомиться, Ами.
– Сонышко! Касивая! Касивая!
– Урджин, забери Ами, – попросила Эста. – Он не даст Роден поесть.
– Я солнышко? – Роден погладила Ами по темным волосам. – Это ты – солнышко.
Урджин попытался забрать сына, но он сцепился в Роден мертвой хваткой.
– Пусть сидит. Он не мешает.
– Если надоест – скажешь, – Урджин вернулся за стол.
– Не стоило их вообще сюда пускать, – пожаловался Камилли.
– Зато теперь Зафир в полном распоряжении Шулин, – справедливо заметила Назефри и улыбнулась.
Дочка тягала дядьку за волосы и кормила его ягодами.
– Эту. Да, давай эту. Ам! М-м-м… Вкусно! – играл с ней Зафир.
– Сонышко! Сонышко!
– Нет, – не выдержал Урджин. – С детьми поедим в другой раз.
Он подошел к Роден и подхватил Ами на руки. Ребенок зашелся криком и стал брыкаться.
– Ами, что с тобой? – пришла в замешательство Эста. – Тетя никуда не уйдет. Она потом к тебе придет.
– Сонышко! Хочу Сонышко!
– Солнышко, – произнес Зафир, глядя на Роден. – Кажется, Ами дано видеть то, что остальные лицезреть не могут.
Урджин вынес орущего Ами в коридор, а Камилли подхватил Шулин с колен Зафира. Когда крики стихли, Урджин и Камилли вернулись в столовую.
– Она золотая? – спросил Стефан, глядя на Зафира.
– Думаю, об этом лучше спросить саму Роден, – Зафир повернулся к ней лицом. – Роден, какого цвета твоя оболочка?
– Откуда мне знать! – засмеялась она. – Я не обладаю даром лицезрения.
– Тьма вокруг тебя – это семейное? – не унимался Зафир.
– А Тьма внутри тебя от настоящих родителей?
Зафир замер, с опаской глядя на нее.
– В Зафире нет никакой Тьмы! – отрезала Назефри и опустила приборы на стол. – Он добрый, отзывчивый, внимательный и искренний человек!
– Правда? – Роден улыбнулась и перевела взгляд на Назефри. – Тьма есть в каждом из нас. Много ее или мало, – вот что имеет значение. Вы уповаете на дар лицезрения, как будто он может ответить на любые вопросы, скрытые в мыслях или даже в подсознании людей. На этом прокалывались многие из тех, кто может лицезреть. Чтеца обмануть сложнее, – Роден перевела взгляд на молчащую Эберроуз. – Но и это возможно. Моя оболочка темная как сама Тьма, – Роден улыбнулась всем сидящим за столом. – Я – и есть Тьма. Чтец не способен меня прочесть, лицезреющий не в состоянии уловить изменения в моей Тьме, провидец не может предсказать мое будущее, а менталисту никогда на меня не повлиять. Ами не просто лицезреет. Ребенок смотрит в саму суть.
– Не бывает Тьмы без Света, – произнесла Эста.
– Бывает, – покачала головой Роден. – Но я надеюсь, что вам никогда не доведется иметь дело с этими животными под личиной обычных людей.
– Как довелось вам? – внезапно спросила Эберроуз.
Роден, не скрывая удивления, уставилась на невесту Императора.
– Эберроуз, – шикнул Стефан.
Невеста виновато склонила голову, но не извинилась.
– К их несчастью, полагаю, – Роден изогнула губы в ехидной усмешке и начала, наконец, есть.
– Расскажите о своих планах? – сменила тему Назефри. – Нам всем очень интересно, что вы будете делать.
– Ты про провокационные публикации в сети? – Зафир полил рыбу соусом.
– И о них тоже, – кивнула Назефри.
– Объявим о помолвке, как только купим Роден кольцо, – Зафир положил в тарелку салат и рыбу. – Свадьбу назначим месяца через три. Как шумиха уляжется, расторгнем помолвку.
– В таком случае, стоит пригласить родственников Роден на наш праздник, – взял слово Стефан. – И время как раз есть, чтобы изменить планы и успеть посетить нас.
– Откуда вам известно, что их много? – решила уточнить Роден.
– Я просто предположил, – улыбнулся в ответ Стефан.
– При всем уважении, вряд ли их заинтересует ваше приглашение. Гораздо больше их обеспокоит факт, что кто-то решил поживиться добром и благами семейства, заключив брак с двинутой на всю голову дочерью. Так и вижу перекошенные лица! – Роден хохотнула. – Поверьте, как только новость станет известна на Суе, моя мать тут же побежит жаловаться самой Сомери. И вот здесь мне будет очень интересно узнать, что же Сомери предпримет.