Египетский кристалл
Шрифт:
– Ну и за то, спасибо. Ладно, стенд ап и летс го, как на вашем английском говорится. Пока все идет путем. Валим отсюда. Пора помыться, переодеться, привести себя в порядок.
Они двинулись в город в поисках бани и ночлега. Еще раньше, по пути из порта, им не раз попадалась стрелка с надписью «хаммам». Теперь предстояло найти эту турецкую парилку. Девчонки покинули соборную площадь, пробежались по аллее платанов, пересекли магистраль, вышли на большую улицу, свернули в переулок, увидели знакомый указатель, а еще через пять минут уже стояли у входа небольшого помещения, где находилась баня. Они открыли дверь, и тут же попали в окружение приятных запахов чая и какой-то душистой травы. За столиком при входе сидела пожилая турчанка в длинном цветастом не то платье, не то халате и в таком же цветастом платке на голове. «Здравствуйте, мирхаба», – произнесла Светка, вызвав доброжелательную улыбку турчанки и взгляд Чепухи, обалдевший от изумления.
– Ты что, уже и по-турецки спикаешь? – прошипела она на ухо подруге.
– Да нет,
– Меня зовут тетушка Айшен, – представилась женщина на русском языке, поднялась, вручила девушкам банные принадлежности и сопроводила их в раздевалки. И тут Чепуха снова оторопела от неожиданности, услышав, как Светка запросто произносит: «Тешекури эдерем. Спасибо вам».
– Ничего себе, ты и это запомнила, – проворчала Чепуха. – Меня уже зависть берет, а я не люблю завидовать. Ладно, сочтемся…, – несколько угрожающе выдохнула Шура.
Они вошли в парилку сверху донизу украшенную голубой мозаикой. В середине просторного помещения возвышался подиум, куда улыбчивая турчанка жестами предложила девчонкам подняться и лечь. Она стала объяснять, как надо париться, сопровождая жесты короткими фразами и отдельными словами на русском языке. Уловив удивление гостей, Айшен объяснила, что в хаммам из иностранцев ходят только русские туристы, иногда немцы, а англичане с французами никогда. Вот она и научилась немного говорить по русски. В парной кроме Шуры и Светки никого не было. Хозяйка сказала, что турки придут после базара, после обеда и сна, а еще больше народу будет к вечеру. Женщина вышла. Девчонки с удовольствием залезли на круглую горячую скамью, тоже покрытую красивыми керамическими плитками. Они лежали на спине и забавлялись тем, что старались обнаружить в трещинах на потолке фигуру животного, лицо человека или какое-нибудь страшилище. Потом они слезли с подиума, долго терли себя не очень жесткими мочалками, обливались водой из медных маленьких тарелочек, вымыли хорошенько волосы и снова улеглись на теплые камни. В парилку вошла тетушка Айшен. Она показала фотографию, где на этих же камнях лежали тела в облаке мыльной пены. Тыча палец в снимок, она повторяла: «Это – очень хорошо, хорошо, понимаешь? Красивая будешь, чистая, хорошо. Даешь три доллара, и я делаю хорошо». Она так пристала, что было неудобно отказать пожилой женщине. Девчонки согласились. Банщица быстро приготовила два мешка с мыльной пеной, ухватилась за один, размахнулась и стала бить им по спинам и бокам клиенток, а потом опрокинула на них весь мешок, закрыв тела пеной. Это было очень смешно. Бедная старая турчанка! Она не подозревала о последствиях. Из-под мыльной пены раздался смех такой заливистый, какого она ни разу за свою долгую жизнь не только в бане, даже в цирке, никогда не слышала. Схватившись за бока, потом за грудь, потом хлопнув себя по бедрам, тетушка Айшен стала хохотать вместе с девчонками. А те смыли с лица пену и давились от хохота, подвывали, дрыгая при этом ногами, ударяя пятками по мозаичному настилу горячей лежанки. Под высокими арочными сводами парилки голосистый смех усиливался многократно. В это время из маленькой боковой дверцы, совсем незаметной, высунулся молодой парень, постоял минутку, недоуменно глядя на смеющихся девчонок и женщину, а потом неожиданно засмеялся и сам. Так все четверо и хохотали радостно и беззаботно, как будто знали друг друга сто лет. Турчанка сквозь смех пояснила: «Сын мой, это сын мой, Керим звать». Не переставая смеяться, она показала на пальцах: «– У меня еще три, понимаешь у меня четыре сына и три дочки. Две в Анталии живут, свой муж имеют, дом, дети. Понимаешь?».
Девушка с гитарой. Спасение от рабства
В этот момент дверь в парную вдруг широко открылась, туда вбежала испуганная девушка в одежде, да еще с гитарой наперевес, зарыла щеколду на двери и закричала: «Хелп ми, плиз, хелп ми». От неожиданного появления Светка перестала смеяться, замолкла Чепуха, застыли в напряженных позах хозяйка и ее сын. Они смотрели на дверь, которая сотрясалась от ударов извне. Оттуда слышались угрожающие мужские голоса. Сообразительная турчанка схватила девушку с гитарой за руку и пихнула ее в маленькую незаметную дверцу. Потом жестами и мимикой дала понять девчонкам, чтобы они повернулись на живот и не двигались. Те послушно замерли на каменной скамейке, и банщица тут же опрокинула на них еще один мешок с мыльной пеной, которая закрыла их с головы до ног. Потом сказала что-то своему сыну. Он приоткрыл боковую дверцу парилки, и громко прокричал что-то. Как оказалось, он позвал на помощь братьев. Через минуту четверо молодых парней стали с наружной стороны парной. Напротив них нарисовались два крупных мужика, далеко не молодых, но сильных и откровенно агрессивных. Несмотря на заслон и требование не входить, мужикам удалосьпроскользнуть в парилку, как будто они тоже были намылены. Следом за ними влетели молодые ребята – братья и между ними и чужаками завязался быстрый разговор на резких тонах. А хозяйка бани, как ни в чем не бывало, продолжала тереть спины девчонкам. Тогда один из посетителей, скользя на мокром полу, чуть не падая, подскочил к девчонкам и плеснул им на голову водой из медной плошки. Увидев испуганные рожицы двух малолеток, он зло бросил тазик об пол. Медная посудина с визгом ударилась о кафель, встала на ребро и покатилась. Смехота нервно
Девчонки сползли с лежанки и пошли в душевые. В раздевалке быстро натянули свои новые джинсы и майки, высушили феном волосы и сели за стол в предбаннике. Там уже сидела девушка с гитарой. Турчанка принесла стаканчики с чаем. Один из молодых ребят, поговорив с матерью, закрыл на ключ дверь в баню. Мать, ее сыновья и две подружки сидели, попивая горячий чай с кусочками сахара. Все молчали, смотрели на девушку с гитарой, явно ожидая от нее рассказа. Младший сын Керим подбодрил девушку, объяснив, что она, если хочет, может говорить на английском, и на русском. Он в университете учит оба языка, летом работает переводчиком при одной гостинице, где часто останавливаются туристы из России. Девушка вздохнула, оглядела слушателей и стала рассказывать свою историю. Все были буквально заворожены ее мелодичным глубоким голосом. Говорила она на смеси русского и английского. Керим переводил матери и братьям на турецкий.
– Зовут меня Полина. Я из Питера, то есть, из Санкт – Петербурга. Я певица и музыкант, сама пишу и тексты и мелодии. Была у нас группа, но распалась. Я решила выступать соло, поехала из Питера в Скандинавию. Были небольшие концерты в студенческих клубах или на молодежных тусовках. Потом решила махнуть в Турцию. Хотела заработать, пела на улицах, но здесь это не очень принято, не как в Европе. Как-то ко мне подошли эти двое (Полина кивнула в сторону двери, за которой недавно скрылись жирняги) и пригласили выступить в одном ночном клубе на вечеринке богатенькой столичной молодежи. Действительно, там я заработала вполне прилично. К тому же, посетители еще платили отдельно за каждое требование, заказ исполнить какой-нибудьроссийский хит. Им, кстати, очень нравятся наши современные вещи. А я знаю почти весь репертуар известных исполнителей. Меня друзья даже прозвали «Полина – Попса». В общем, мне понравилась такая работа, и все шло хорошо, покаэти двое (Полина снова кивнула в сторону двери), не заманили меняв другой клуб, сказали, что там платят еще больше. Оказалось, что я там должна не только петь, но обслуживать таких же старых и толстых клиентов, как они сами. В общем, я чуть не угодила в сексуальное рабство. Поняв это, я схватила ноги в руки и убежала, хорошо, паспорт не успели забрать. Теперь я боюсь, что они меня выследят и заставят вернуться. Я такие истории знаю, наслышана. Полина неожиданно замолчала, опустила глаза, грустно вздохнула, кажется, даже всхлипнула. – Я, дура-дурой, почему-то думала, что со мной этого не случится, – пробормотала она.
Чепуха тихонько пнула в бок Светку и зашептала: «Понимаешь теперь? Здесь это на раз-два, и ты уже в рабстве. Жесть. Запомни, все на свете чепуха, кроме свободы. Усвоила?» Смехота кивнула в знак согласия.
Мать что-то коротко сказала сыновьям, и они сразу встали и пошли за ней, скрылись за дверями парилки. Девчонки притихли, испуганные, поскольку из-за закрытой двери стали раздаваться громкие голоса явно спорящих между собой людей. Разговор был очень эмоциональный, все говорили одновременно, перебивая друг друга
– Наверное, решают, что делать с тремя русскими глупыми девчонками, – опять шепотом, сделала предположение Чепуха.
– А вдруг, они захотят всех троих в рабство отдать? – выдохнула одними губами Смехота, расширив от ужаса свои, и без того, огромные голубые глазища.
– Да нет, не может быть. Они добрые. Ведь они помогли мне, не выдали, – сказала Полина и вопросительно поглядела на двух подружек, надеясь, что они согласятся с ней.
– Ясный перец, – поддержала ее Чепуха. – Нормальная семья, маманька замечательная. Сто пудов – именно она здесь главная. Видали, как эти добрымолодцы послушно, гуськом за ней последовали? Полина, а какие планы у тебя на дальнейшую жизнь в пределах лета, например? Тебе сколько лет?
– Осенью 18 будет. Я очень хочу стать настоящей певицей. Но сначала надо сделать свой видео клип, рекламный ролик и разослать его во все места, и на радио, и на студии, и продюсерам. Планы зашибенные, но денег на это уйму надо. – Полина снова грустно вздохнула.
Смехота и Чепуха сочувственно смотрели на свою новую знакомую. Она казалась им вполне свойской девчонкой, искренней и симпатичной. Так же откровенно они ей рассказали о своих не менее грандиозных планах путешествий по миру.
– Вот сегодня пошатались по Стамбулу, а потом из Турции отправимся в другие Средиземноморские страны, куда попадем, да, Шурочка? – обратилась Светка к Чепухе, явно желая сразу указать новой знакомой, кто тут есть и будет главным стратегом и тактиком, лидером, одним словом.
– Вестимо, увидим страны разные. А проблемы, Полина, – забудь, чепуха. Всякие можно решить, чтобы не случилось, – убежденно сказала Шура. – Мы вот, из Москвы без копейки отправились в кругосветку, добыли денег по пути, плывем дальше.