Его банан
Шрифт:
При этих словах по моей коже пробежали мурашки. Он говорил о двух случаях, когда мы позволяли нашим желаниям перейти к действиям, но упоминание о тех временах не было похоже на флирт. Казалось, он напоминал их мне, чтобы я почувствовала новый укол вины, как по-настоящему извращенно было с моей стороны дурачиться с ним в таких обстоятельствах.
— Брюс, пожалуйста... — я попыталась вернуть ему чек, но он сжал мои пальцы.
— Возьми деньги. Но я больше не хочу тебя видеть. И я оплатил номер в отеле, который твой брат сможет использовать до конца месяца. У него уже есть ключ от номера, и он знает, где тот лежит. Хотел бы я сказать, что буду скучать по
— Я не собиралась ее писать! Как только я встретила тебя, я… я собиралась сказать тебе, но слишком боялась, что ты... — он уже уходил, не показывая никаких признаков того, что слышал меня или что его это заботило.
Мистер Уинстед убрал чековую книжку обратно в карман пиджака и уставился на Хэнка.
— Надеюсь, ты найдешь способ все исправить? Мне нужен этот материал.
— Постараюсь, — сказал Хэнк.
И без дальнейших мыслей эти двое, казалось, забыли обо мне. В одно мгновение я не просто вернулась к тому, с чего начала. Я была ниже. У меня был вкус возможности. Мысль о том, что в один прекрасный день я смогу выбраться из той грязной ямы, которую вырыла для меня жизнь. Вместо этого я упала на задницу, прямо на дно. Теперь Хэнк знал, что мне нельзя доверять настоящее задание. Хуже того, его босс знал. Честно говоря, я была бы удивлена, если бы я даже получила самую нижнюю часть колонки самой последней страницы.
Я пыталась сохранить все, а вместо этого потеряла все.
***
Я провела две недели, жалея себя. Это казалось уместным. Две недели я жила другой жизнью. Жизнью, в которой я запуталась с захватывающей и пугающей мыслью о Брюсе Чемберсоне и что такой человек может значить в моей жизни. В течение двух недель я знала, как весело чувствовать, что все, чего я когда-либо хотела, было в пределах досягаемости.
Поэтому я провела две недели, очищая свой мозг от всего этого. Я старалась все забыть. Его. «Галлеон». «Продвинутые Советы». Я хотела все забыть. Я и раньше обслуживала столики, и эта работа, возможно, и не приносила удовлетворения, но, по крайней мере, это были стабильные деньги. Возможно, мне придется найти жилье за городом, когда срок аренды истечет через пару месяцев, но я выживу. Так было всегда, и сейчас я найду выход.
Брэйден был в гостях, что случалось редко. Он все еще жил в номере, который Брюс оплатил для него в отеле, что казалось странной нитью той части моей жизни, которую я пыталась забыть. Тем не менее, было приятно видеть брата, потому что он хотел зайти, а не потому, что ему нужно было где-то остановиться.
Несмотря на его прежний энтузиазм не быть обузой для меня, мой брат, как обычно, ничуть не изменился. Он сидел на полу спиной к стене, в основном потому, что там не было места для дивана, а я сидела на кровати.
— Подумай об этом, — сказал он. — Это было бы похоже на гамак, но ты могла бы использовать его под водой. Я имею в виду, ты же не можешь всерьез сказать мне, что это не звучит как идея на миллиард долларов, не так ли?
— Да. Я серьезно могу, — сказала я немного резче, чем хотела.
Он вздохнул, облокотившись спиной на стену и внимательно рассматривая меня.
— Ты все еще злишься на Бэтмена?
О моем брате можно было бы сказать все, что угодно, но он был милым парнем. Называть Брюса «Бэтменом» вместо его имени было лишь одним из способов, которым он пытался заставить меня чувствовать себя лучше, как будто мы могли превратить зияющую дыру в моем сердце в большую шутку.
—
— Знаешь, не то, чтобы я смотрел слишком много любовных фильмов, но разве это не та часть, где парень делает все эти грандиозные жесты ради прощения? Ну, знаешь, та часть, которую все ждут с нетерпением и внимательно на нее смотрят, потому что они видят, как парень стоит на коленях и пресмыкается?
— Почти, — ответила я. — Разница в том, что в этих фильмах, как правило, парень по-королевски облажался. Не девушка.
— О'кей, так почему бы тебе не последовать примеру всех пресмыкающихся мужчин мира? Сделай что-нибудь грандиозное. Заставь парня простить себя. Так или иначе, мне кажется, что ты не торопишься произвести впечатление на кого-то, если только не пытаешься превзойти меня среди всех безработных. Но я шучу, сестренка. Бэтмен сказал, что я «настойчивый» безработный, и я не думаю, что ты когда-нибудь достигнешь такого уровня похвалы.
Я закатила глаза и усмехнулась.
— Нет. Ты, вероятно, останешься королем безработных. Но ты серьезно думаешь, что ему будет не все равно, если я попытаюсь извиниться?
— А тебе было бы, если бы вы поменялись ролями?
— Ну, да. Мне было бы не все равно. Но я не знаю, сработает ли это.
— Только потому, что нам нравится размахивать членами и кривляться перед зеркалом, это не значит, что у нас, парней, нет слабых мест, Нат. Подумай об этом. Бедняга только что покончил с плохими отношениями и тут наткнулся на тебя? Ты ему тоже нравилась, и он, вероятно, смущен, что позволил другой коварной женщине обмануть себя.
Я яростно посмотрела на него.
— Я никогда не пыталась его обмануть. И ты это знаешь.
— Да, — согласился Брэйден. — А он это знает?
Глава 16
Брюс
Жизнь продолжалась, более или менее. Я проснулся от особенно приятного сна к сокрушительному разочарованию, чтобы понять, что это был всего лишь сон. С тех пор как я сказал Наташе держаться от меня подальше, мне казалось, что я должен напоминать себе каждое утро, что ее нет. Она не будет ждать меня во все более потрепанной служебной машине перед моей квартирой. Мы не будем флиртовать по дороге на работу. Она не станет докучать мне тем, что я ей не плачу или что у нее нет настоящей работы.
Она ушла. Мне было странно, что всего за пару недель Наташа так сильно повлияла на мою жизнь, что ее отсутствие казалось таким ошеломляющим.
Я знал, что должен сходить с ума. Быть в ярости. Мне должно быть больно. Может быть, в какой-то степени у меня все это было, но ничто не поражало меня так сильно, как чувство потери. Я знал, что не могу позволить себе вернуться к ней, но я ненавидел эту правду.
Поэтому, выйдя утром из дома, я не ожидал увидеть Наташу. Я определенно не ожидал, что она будет держать какое-то ужасное уродливое одеяло, полное карманов, сшитых вручную.
— Ты не должен ничего говорить, — серьезно сказала она, очевидно, не обращая внимания на взгляды, которые бросали на нее люди, идущие на работу. — Но мне жаль, и я знаю, что ты любишь все организовывать, поэтому я сделала тебе кое-что, чтобы твои носки были в порядке. Там много карманов, так что можешь положить по паре в каждый карман или просто разложить по цвету... — ее голос немного затих, и она прикусила губу. — Я не была уверена, сколько у тебя пар носков, но я могу сшить тебе другое, если этого будет не достаточно.