Его банан
Шрифт:
— Ладно, ладно, — быстро сказал я. Я еще не хотел кончать, потому что хотел трахнуть ее. Мне казалось, что я ждал, как войду в нее с того момента, как встретил ее. Я хотел кончить в нее, даже если это будет внутри презерватива, мне это было так нужно, что было больно. — Ты должна остановиться, или я кончу, — повторил я, на этот раз отчаянно.
Она не замедляла темп. Если уж на то пошло, ускорила, как будто я подбадривал ее.
— Наташа… твою мать, — простонал я. Теперь она водила языком вокруг моего члена и ласкала меня обеими руками. Одна рука дрочила мне, а другая массировала яйца. Она двигалась так быстро, что я мог слышать влажные,
Все мое тело напряглось. Моя грудь сжалась, а глаза закрылись.
— Я кончаю, — процедил я сквозь зубы. Это было последнее предупреждение, позволяющее ей избежать полного рта моей спермы, но вместо этого, Наташа сжала губы вокруг меня, как будто беспокоилась о потере даже капли.
Мой член дергался снова и снова с каждой волной оргазма, и, к моему удивлению, она замерла.
Затем, когда последние импульсы удовольствия превратились в тупое, приятное жужжание, я понял, что она не знает, что делать. Наташа замерла с моим членом во рту, который вероятно, был полон моей спермы, а ее глаза были широко раскрыты и слегка обеспокоены.
Я расхохотался.
— Здесь ты либо глотаешь, либо...
Она сглотнула, подняла глаза и встретилась со мной взглядом, потом села и вытерла рот тыльной стороной ладони.
— А какой был второй вариант? — спросила она.
— Сплевываешь, — сказал я. — Но глотание гораздо горячее.
Она прикусила уголок губы.
— Ну, как я справилась?
— Вот универсальный ответ. Если парень кончает, ты отлично справилась.
Она усмехнулась.
Я потянулся, чтобы расстегнуть ее блузку, потому что, хоть я и кончил, но не собирался упускать свой шанс трахнуть ее из-за временно удовлетворенного сексуального желания.
Она схватила мои запястья и нахмурила брови.
— Что ты делаешь? — спросила она.
— Снимаю с тебя одежду…
— Зачем? — нахмурилась она, и тут я заметил знакомый намек на озорство в ее глазах.
— Потому что я хочу видеть каждый дюйм этого идеального тела, когда раздвину твои ноги и трахну тебя.
— А что, если я заставлю тебя ждать неделю, как ты заставил меня ждать? — спросила Наташа.
— Тогда я назову это жестоким и необычным наказанием.
— Хм, — протянула она, постукивая пальцем по подбородку. Она выглядела такой сексуальной и желанной в этот момент, что это было несправедливо. Ее губы все еще были влажными от того, что она сосала меня, и одна из пуговиц ее блузки была расстегнута, позволяя мне увидеть намек на ее черный бюстгальтер. Ее юбка была задрана почти до трусиков, она сидела на коленях, все еще там, где она была, когда отсасывала мне. Меня никогда не пытали, но понимание того, что она собирается сказать мне, что я не смогу трахнуть ее, должно быть худшим видом пытки, какую только можно было придумать. — Тогда назовем это жестоким и необычным, — сказала она.
Я не мог поверить своим глазам, когда она встала, поправила блузку и сделала шаг к двери.
— Ты серьезно? — спросил я.
— Я задолжала тебе услугу с прошлой недели. Теперь мы квиты. Твой ход, — она кокетливо помахала мне рукой, прежде чем закрыть дверь и оставить меня потерявшим дар речи. Я услышал громкий удар и возглас моей секретарши.
Я быстро застегнул молнию на брюках и открыл дверь, чтобы
— Все нормально? — спросил я, но оттолкнул свою секретаршу, которая помогала ей встать.
Наташа покраснела, но, вставая, отмахнулась от меня и попыталась выпрямиться.
— Моя нога просто немного затекла, — тихо сказала она. — Я пытался размять ее перед моим драматическим уходом, но знала, что это был мой момент, поэтому воспользовалась им.
— Ты невероятна, — закатил я глаза.
***
Я почти забыл, что брат Наташи все еще жил у меня, когда вернулся домой. Как помощь для Наташи, я позволил ему остаться на столько, на сколько ему было нужно, но, честно говоря, я не ожидал, что это продлится больше пары дней.
Брэйден развалился на диване в своих боксерах, когда я вернулся домой. Я сделал мысленную пометку позвонить экономкам позже и попросить ее обратить особое внимание на это место. Он кивнул мне.
— Как дела, Брюс Уэйн?
Я нахмурился.
— Это какой-то парень из Бэтмена?
— Это какой-то парень из Бэтмена? — недоверчиво переспросил он. — Тебе что, тридцатилетнему, скоро семьдесят? Да, парень из Бэтмена.
Я указал на то, что он полуобнажен на моем диване.
— Значит, тебе тридцатилетнему, скоро двенадцать?
— Ха-ха, — сказал Брэйден. Он сунул в рот что-то похожее на сырную палочку.
«Чертова сырная палочка? На моем диване?»
— Где ты это взял? — спросил я.
— Продуктовый магазин, — сказал он, как будто я был идиотком.
— У меня здесь полно еды. Почему ты тратишь те небольшие деньги, что у тебя есть, на сырные палочки?
— Ты называешь то, что у тебя есть, едой? Может, ты и можешь питаться овощами и курицей, но от овощей у меня газы, а курица мне противна. Я имею в виду, ты когда-нибудь видел это дерьмо, прежде чем оно приготовлено? Похоже, они вырезают ее прямо из мошонки инопланетянина.
Я поднял брови.
— Значит, ты знаком с мошонками инопланетян?
Он наклонил ко мне голову.
— Откуда мне знать, что это не у тебя странный фетиш? Миллиардер. Опрятный фрик. Казалось бы, идеальный? Ты как ходячий пример прототипа серийного убийцы или парня с секретным секс-подземельем БДСМ.
— Не стесняйся искать улики, пока ты настойчиво продолжаешь быть безработным, если ты так думаешь.
— Настойчиво безработная задница, — пробормотал Брэйден, который встал и посмотрел на меня всем своим шестью футами долговязого, бледного тела.
Я смотрел на него сверху вниз в прямом и переносном смысле.
— Ты понимаешь, что большинство людей целовали бы мне задницу за то, что я дал им место для ночлега?
— Да, но большинство людей не настолько глупы, чтобы нуждаться в помощи такого мудака, как ты. Так что давай покончим с этим. Сейчас ты имеешь дело не с большинством людей.
— Очевидно, — сказал я.
На секунду мне показалось, что он вот-вот замахнется на меня. Потом он немного расслабился и прищурился.
— Что тебе нужно от моей сестры? Мы можем покончить с этим дерьмом, прежде чем ты попытаешься придумать какую-нибудь чушь о том, что это не из-за нее. Все дело в ней. Ты бы не мирился с моей несносной задницей, если бы не хотел чего-то от нее.