Его большой день
Шрифт:
— Сейчас мы рассказываем сказки для мальчишек. Для мальчишек, понимаешь! — И он как-то странно посмотрел на нее.
— Ну что ты… — заступился за Веру Йожо.
— Девчонки не умеют держать язык за зубами, — проворчал Габо сердито.
— Вот вы какие, — медленно произнесла обиженная Верка. — Раньше я для вас была хорошая и арифметику помогала решать…
— Есть чем хвастаться! — вмешался Йожо. — Ты помогла нам, мы — тебе. Невелика заслуга!
— Уходи! — стоял на своем Габо. — Сейчас мы не задачки решаем, у нас
— Перестань, Габо… — вступился Йожо за Верку.
Она стояла совсем растерянная. Конечно, ей трудно понять, почему ее вдруг прогоняют. Объяснить бы ей, но как, ведь это тайна. И он лишь слабо возразил Габриелю:
— Оставь ее.
— Если хочешь, возись с ней сам… — покраснел Габо. — А я пошел! — И он вскочил.
Больше Йожо не вмешивался.
— Да, я знаю, вы хотите стать героями, а мне разве нельзя? — грустно сказала Верка, и Йожо показалось, что у нее задрожал подбородок.
Она наклонила голову, и две короткие косички поднялись на затылке. Минуту постояла неподвижно, словно ожидая, что мальчики передумают и позовут ее. Но они молчали. Габо стоял напротив, как разъяренный петух, а Йожо сидел под забором и молчал. Боялся, что Габо исполнит свою угрозу.
— Не хотите — не надо, просить не стану, — сказала девочка. Ей хотелось произнести эти слова гордо, но они прозвучали жалобно. Она медленно повернулась и ушла.
За углом сушильни Верка горько расплакалась. Она с трудом сдерживалась при мальчиках, а теперь слезы ручьями потекли по щекам. Как же они могли прогнать ее! До сих пор ей и в голову не приходило искать себе подругу: Йожо и Габо были ее лучшими друзьями. И тем острее она теперь почувствовала, что осталась совсем одна… Чтобы мальчики не услышали ее горького плача, Вера убежала. Не хватает, чтоб они услышали. Тогда она совсем ничего для них не будет значить.
— Все-таки не надо было ее прогонять, — сказал Йожо.
Вера все еще стояла перед его глазами, теребя край юбчонки, и подбородок у нее дрожал.
— «Не надо, не надо»! А что! Пусть не лезет! Помнишь, у шлагбаума… она ведь и тогда сбежать хотела.
— Да что ты хочешь от нее? Она ведь слабая… Какая от нее помощь, — размышлял Йожо вслух. Но только нельзя было так… Надо было ей объяснить, а не прогонять.
— Вот и объяснил бы, а?.. Но послушай, — у Габо сверкнули глаза, он снова стал таким, как прежде, — я все-таки не очень понимаю, почему наших отцов хотели схватить.
— Во «Взрыве» заседал революционный национальный комитет. Они были его членами. А революционный комитет готовит восстание против этих… Ну, сам знаешь…
— И против Швеца? — спросил Габо.
— Ясное дело. Ты ведь сам говорил, что он предатель, — кивнул Йожо.
Он гордился тем, что знает обо всем больше, чем Габо, и может ему рассказать о таких важных вещах. И по растерянному лицу друга было видно, как все это его поразило. Разве мог он предположить, что существует революционный комитет и ведется подготовка к восстанию?
— Вот это да! — проговорил Габриель и тихо свистнул. — Проучить бы теперь Швеца!
— Может, и проучат, — засмеялся Йожо. И вдруг ему захотелось похвастаться перед товарищем. Знай наших! Недолго думая он выпалил: — Знал бы ты, что делают эти с черепами!.. Они людей вешают. И таких девчонок, как Верка…
У Габриеля глаза на лоб полезли.
— А кто тебе это сказал?
Йожо вздрогнул. Он не ожидал такого вопроса. Кто же ему это рассказывал? Конечно, Никита. Но ведь он еще никому о Никите не говорил, он дал обещание…
— Ну, слышал, — стал он увиливать от прямого ответа, но Габо сразу же учуял подвох, и это еще больше подстегнуло его любопытство.
— Слышал… но от кого?
— «От кого, от кого»! — нахмурился Йожо, не зная, как выпутаться.
Как же он мог сказать больше, чем надо! Лучше, откусил бы себе язык. Теперь Габо будет приставать, чтобы он ему рассказал, от кого это слышал. Ну и упрямец же он, вот и сейчас настоял на своем. И Йожо попытался заговорить о другом:
— Ну, а мы что будем делать? Лично я собираюсь к отцу в лес.
У Габо заблестели глаза.
«Клюнул», — облегченно вздохнул Йожо.
— И я с тобой. У-ух, по лесу бродить — вот это да! Как разбойники!.. Жаль, что нас так мало. Я стал бы атаманом…
— Тебе бы все играть. Какие там еще разбойники! — прервал его Йожо и про себя добавил: «Всюду он хочет быть первым». — Мы станем настоящими партизанами и будем помогать русским.
— Я бы прямо сейчас пошел! — загорелся Габо. Он сорвал большой лопух и стал им размахивать, как саблей. — Пошли, Йожо!
— Ну и балда ты, Габо! Сразу нельзя, — охладил его пыл Йожо. — Нельзя! — сказал он с нажимом, думая при этом о Никите. Ведь тот ясно ему сказал: придет время.
— А чего ждать? — удивился Габриель. — Лучше пойдем сейчас! Дорогу мы прекрасно знаем. Наши отцы у Сухого Верха — так сказал учитель.
— Спятил ты, что ли? — окончательно разозлился Йожо. — Лучше дай честное слово, что мы пойдем вместе, когда настанет время! — И он протянул ему руку.
Но Габо не подал руки в ответ. Он сунул правую руку в дырку на майке, через которую виднелось загорелое тело, и рассмеялся:
— Хорошо, если хочешь… Ладно! И честное слово дам, только скажи, от кого ты узнал?
— Какая тебе разница от кого?.. Это правда, и все!
Йожо снова растерялся. Он думал уже, что опасность миновала. Но как же раскрыть тайну «Взрыва»? Разве он может это сделать? Ведь он дал слово отцу! Габо, конечно, друг, но что, если что-нибудь действительно случится и он проболтается? А Никита окажется под угрозой…
— Разница… А почему ты не говорить? Я ведь не девчонка! — уговаривал Габриель.