Его невольница
Шрифт:
– Зачем ты забралась сюда? – пожалуй, на этот раз в его голосе прозвучал едва заметный интерес.
– Хотела отсидеться до темноты, чтобы меня перестали искать. Не подумайте, я не хотела ничего воровать…
– Энвер не прекратит поиски.
Я вздрогнула и мгновенно вспотела, хотя в комнате было даже прохладно – бесшумно работал кондиционер. Кемран мою реакцию заметил, уголки его губ чуть скривились, он прищурился.
– Откуда вы знаете… – прошелестела тише дуновения воздуха, потеряв голос.
Имя хозяина невольниц внушало мне ужас. Этот человек казался средоточием зла и центром моей боли. Точкой в
– Я помогу тебе… чем смогу. Но за ответную услугу…
Кемран не ждал ответа, просто что-то прикидывал в уме, окидывая меня с ног до головы цепким взглядом. У меня ещё больше пересохло во рту, когда его взгляд сначала задержался между моих ног, потом коснулся груди – так, что от далеко не сексуального возбуждения затвердели и оттопырили тонкую ткань соски – и вернулся на лицо.
– Какую? – просипела и сглотнула вязкую слюну, тут же застрявшую в горле комком.
– Ничего для тебя непривычного, – Кемран впервые улыбнулся, показав острые зубы.
А у меня появилось ощущение, что я стала главным блюдом на каком-то банкете, где виновником торжества был этот странный парень. «Уважаемый господин». Уважаемый моими надзирателями. Нехорошее предчувствие мазнуло по сердцу острыми когтями. Я внимательнее всмотрелась в лицо Кемрана. Несомненно, очень молод, хотя и я в свои двадцать четыре на зрелость не претендовала. Несмотря на инвалидное кресло, тело гармонично сложено, плечи хоть и не широкие, но не худые, руки жилистые, но не тонкие и наличием тугих мышц похвастаться могли. Глаза цвета крепкого кофе меняли цвет от горько-шоколадного до чёрного – небольшая палитра, но гармоничная со скудной эмоциональностью парня.
Кто он?
– Спасибо за предложение и спасение… но всё же я не хочу злоупотреблять вашим гостеприимством… при таких обстоятельствах…
Я совершенно серьёзно собиралась встать и выйти из дома, как все нормальные люди – не скрываясь. Это временное помешательство прошло быстрее, чем я встала с банкетки.
– Не беспокойся об этом, я обещал помочь…
– Но я не смогу оказать ответную услугу, потому что собираюсь вернуться домой, – невежливо оборвала его возражение.
– Как?
И снова ноль любопытства, будто ответ его интересовал в последнюю очередь, будто этот город – та же клетка, и из него не вырваться, если не выпустит хозяин. И будто этот хозяин – этот парень в инвалидном кресле.
На секунду зажмурилась, чтобы отогнать нелепые мысли. Просто я у него дома в очень зависимом от него положении, остальное – бред воспалённого от страха разума.
– Обращусь в русское посольство в Трабзоне, – ответила, собрав всю смелость.
Неожиданный смех Кемрана неприятно кольнул под сердце новым предчувствием. Скупой на эмоции парень развеселился не на шутку. И было в этом веселье что-то зловещее и издевательское. По коже прошёлся мороз, испарина превратилась в тонкий панцирь, что сковал крепче стальной брони.
– Логично. Извини, это был глупый вопрос, – наконец, отсмеялся Кемран. – Ты пешком туда собралась?
– На автобусе.
Это была ложь. После смеха парня мне совершенно расхотелось
А со мной и случилось. Вернее, случился – Кемран. Он мало говорил и эмоционировал, но каждое дрожание уголков его губ или вспышка в глазах говорили куда больше. Мне уже гораздо страшнее было бы что-то услышать от него, когда даже молчание несло так много информации.
– С туристами?
Да, это плохая затея, соврать не удалось. Не настолько я дура. Туристические автобусы наверняка осмотрят в первую очередь. Или у меня от страха просто стремительно развивается мания преследования.
– Кемран, спасибо ещё раз, но я должна уйти. Не хочу навлечь на вас гнев моих преследователей.
Лицемерие чистой воды, я ведь слышала «уважаемый господин». И парень открыто усмехнулся, давая понять, что прекрасно это знает. Да, стены здесь картонные.
– Так вот об услуге, – лениво начал он. – Я, как видишь, прикован к креслу, и в Ризе видел меньше самого ленивого туриста. Ещё три года назад я мог всё обойти на собственных ногах, но когда всё под боком, всегда кажется, что ничего никуда не денется. Сейчас идея осмотреть достопримечательности в твоей компании кажется мне довольно привлекательной.
Он замолчал, как обрубил разговор. Явно ждал ответа.
– Но я не могу. Я вернусь домой.
– Потом.
Прозвучало уверенно. Сердце забилось сильнее, хотя куда уж больше! Но принимать надежду я не спешила.
– Но нужно время, чтобы разработать маршрут, я должна побывать везде сама, чтобы оценить возможности для… вас.
– Нет проблем.
– Кроме трёх… – Ни один мускул, волосок и пора кожи не дрогнули на его теле, но его вопрос «каких?» я видела буквально. – Я не могу это делать из-за преследования, у меня для этого ни единой возможности, и я не хочу здесь задерживаться.
– Возможности?
Ну да, можно подумать «уважаемого господина» волнует что-то ещё! Дать мне в руки лопату прокопать в горах тоннель к средневековому замку Ризе – это пожалуйста. Остальное – мои проблемы.
– Вы меня не отпустите…
Это было признание поражения. Ему достаточно позвать кого-то из домашних, чтобы у меня был обширный выбор из меню неприятностей: обвинение в проникновении в частную собственность – лёгкое блюдо, причинение телесных повреждений Месуту и грабёж – на горячее, и возвращение в клетку – крепкий алкоголь. А десерт всегда один – меня весело и с превеликим удовольствием попользуют те двадцать охранников, что караулят заброшенную фабрику. Может, их больше. Это я насчитала тех, кого видела.