Его огонь горит для меня. Том 2

Муратова Ульяна

— Пообещай, что больше не будешь использовать меня втёмную и будешь делиться своими планами, касающимися меня.

— Хорошо. Пообещай, что как бы не выглядела ситуация, ты поговоришь со мной до того, как сделаешь выводы.

— Чтобы дать тебе возможность навешать мне лапшу на уши?

Ринар поперхнулся и закашлялся.

— Зачем мне вешать тебе на уши лапшу, это же еда?

— Ну есть у нас такое выражение, означает вводить в заблуждение, обманывать.

— Наколдовать сизого тумана?

— Не

знаю, тебе виднее, — в его объятиях я почти совсем успокоилась, мне было тепло, уютно и безмятежно, так, словно никакие бури и грозы мне сейчас не страшны. Ощущение безопасности и защищённости было новым, неиспытанным. И как-то само собой получилось устроиться у него на груди поудобнее, а затем рассказать всё о своих приключениях за последние дни. Пассаж про грабителей явно не привёл его в восторг, но он сдержался от сарказма, даже скупо похвалил меня за достойную самооборону.

— Ты устала?

— Да, но нужно ещё проведать Янину и Кассиля, ему, наверное, страшно тут одному.

— Тогда пойдём проведаем, и я отведу тебя спать, — его идея расставаться мне совсем не понравилась, настолько тепло и хорошо было в кольце его сильных рук. Уловив моё настроение, Ринар улыбнулся и искушающе зашептал мне на ушко: — Или я останусь спать рядом с тобой, в конце концов, дворец крайне опасен, а моя прямая обязанность тебя охранять. Хашшаль позорно не справился, а больше никому своё сокровище я доверить не смогу.

— Даже Аркаю?

— Особенно Аркаю. Иначе не усну, думая, стала ты уже его сокровищем или ещё нет. Нравятся ему рыжие, видишь ли, — его горячее дыхание щекотало и смущало, посылая толпы мурашек в торжественный марш по спине.

— Ну хоть кому-то.

Мне фыркнули в ухо и чувственно прикусили мочку.

— Рыжие мне не нравятся, но мне нравишься ты.

— А вот я насчёт тебя пока не определилась.

— Не определилась влюблена ты или влюбилась?

Настал мой черёд фыркать.

— Не определилась прогнать тебя тапкой или оставить охранять на коврике.

— Оставить охранять в кровати, я тёплый и удобный.

— Ты горячий и наверняка занимаешь кучу места. Можно, конечно, тебя пустить под одеяло кровать погреть, пока я буду купаться…

— Давай так и поступим. Ты выйдешь из ванной обнажённая, влажная и замёрзшая, а я тебя согрею.

— Размечтался, слюни распустил, смотри не поскользнись на них. Мне ещё честь до свадьбы беречь.

— Я обещаю не претендовать на твою честь. Пока. Просто согреть.

— Пойдём, калорифер-амбидекстр, убедимся, что с Касом всё хорошо.

До покоев Кассиля мы шли, держась за руки. И было это как-то глупо и по-детски, но в то же время так славно и правильно, что по груди разливалось тёплое удовольствие, а улыбка против воли так

и норовила проскользнуть по губам и затаиться в глазах. Ринар рядом выглядел невозмутимым, но по лёгкому поглаживанию ладони, мимолётному взгляду можно было сказать, что суровый император вполне доволен жизнью, и даже упрямая вертикальная морщинка между бровей расправилась и почти исчезла.

Трепетное доверие, давшее росток в наших отношениях, было совсем хрупким, невесомым, и нам обоим придётся приложить немало усилий, чтобы укрепить его, установить эту связь, но начало было положено. Мы оба молча переживали это событие, каждый по-своему, но рядом друг с другом.

Глава 5

Кассиль клевал носом у себя в покоях. Мне потребовалось несколько минут, чтобы уложить его и хорошенько накрыть одеялом. Камин в его комнате горел ярко и давал достаточно тепла. Судя по количеству пустых тарелок на столе, осоловевший от еды мальчишка с удовольствием проспит до завтрашнего дня, сытый и успокоенный моим приходом.

Немного смутившись присутствия Ринара, я поцеловала его в лоб, погладила по щеке и подоткнула одеяло, как мне всегда делала это мама.

Ринар наблюдал за мной с любопытством, но комментировать не стал, лишь беззвучно закрыл за нами дверь и увлёк меня в сторону моих покоев.

— Что, даже никакую колкость не скажешь?

— Зачем? Я чувствую с какой нежностью ты к нему относишься. Меня это радует.

— Радует?

— Конечно. Будешь хорошей матерью. Я всегда хотел большую семью. Думаю, десять детей. Или двенадцать.

Опешив, я замерла посередине коридора.

— По контракту достаточно было двух мальчиков!

— Да уж, жаль, что ты его разорвала, — этот несносный тип мне подмигнул. — Смотри, тебе сейчас двадцать, в нашем мире смело можно рожать до шестидесяти, как магичка ты меньше ста пятидесяти не проживёшь, так что если каждые два года, то это целых двадцать детей.

Император расплылся в шкодливой улыбке.

— У вас же редко дети рождаются у магов!

— Наверное, они просто плохо стараются, но не переживай, мы с тобой такой ошибки не допустим. Будем стараться каждую ночь.

— Я ещё не решила выходить за тебя замуж или нет. Может, за Аркая пойду, ему, говорят, рыжие нравятся.

— То, что ты ещё не решила — это ничего, главное, что я уже решил. А что касается Аркая — ещё одна подобная шутка, и до нашей свадьбы он отправится нести службу в настолько унылый и забытый богами гарнизон, что тот даже на карте не отмечен.

— Несносный ревнивец.

— К вашим услугам, — Ринар отвесил мне изящный поклон, а затем обвил руки вокруг талии и притянул к себе. — Пойдём укладывать тебя спать.