Его сильные руки
Шрифт:
Этим местом оказалось то самое кладбище, где были похоронены мужья тети Кэтрин, где сама Энни разговаривала с Делакруа и где она видела того человека… Она вспомнила свои ощущения: настолько атмосфера последнего приюта подходит для тайных встреч и опасных приключений, для любовных свиданий и бандитских нападений.
Теперь Джеффри и сам старался держаться в тени и не попадаться никому на глаза. Предполагая возможную слежку, он спрятался за розовым кустом в ярде от входа на католическую часть кладбища. Энни последовала его примеру и укрылась за кустом поблизости, гладкие жесткие листья
Она припала к земле и поздравила себя с тем, что так мастерски исполнила роль филера, что Джеффри ни разу не заподозрил слежки. Энни устроилась поудобнее и приготовилась к долгому ожиданию, как вдруг услышала глухой тяжелый отзвук лошадиных подков. Она осторожно раздвинула ветки и увидела, что по дороге медленно приближается ветхий фермерский фургон, очевидно, груженный доверху. При скудном лунном свете она разглядела корзины с провизией, бочонки и, как ей показалось, вязанки стеблей табака.
Странно, что в такой час кто-то везет товар на рынок или к докам, но Энни этой ночью уже попадались на пути фургоны, и она решила, что у фермеров так заведено. Вот только поводья лошади сжимала вовсе не мозолистая крестьянская рука, да и широкополая соломенная шляпа возницы слишком сильно надвинута на глаза… Может быть, Ренар носит не только свой черный костюм, но и другие маскарадные наряды? Кто бы ни был этот возница, но выглядит он полусонным и вяло покачивается в такт неровному движению фургона.
Пегая кобыла, не чувствуя руки задремавшего хозяина, остановилась как вкопанная и потянулась мордой к редким кустикам зеленой травы, которые росли посреди дороги, набила полный рот и стала жевать в свое удовольствие. Энни наблюдала за происходящим с живым интересом. Все выглядело вполне невинно и естественно. Но на самом ли деле так и есть, или это часть плана Ренара?
Вдруг возница выпрямился на козлах, растер кулаками заспанные глаза, потянулся и спрыгнул на землю. Энни сразу поняла, что он не может быть переодетым Ренаром. Его фигура не походила на Ренара, которого Энни помнила с удивительной отчетливостью, словно сталкивалась с ним не дважды, да и то в темноте, а видела каждый день.
Мужчина отвел лошадь в тень высоких платанов, растущих вдоль кладбищенской ограды так тесно, что ветви их крон переплетались. Теперь фургон оказался в полной темноте. Возница появился с подветренной стороны фургона и наклонился, чтобы осмотреть заднюю подкову лошади. Он был полностью на свету и, казалось, ни от кого не таился, но Энни не могла избавиться от странной мысли…
Она изо всех сил вгляделась туда, где в густой тени спрятался фургон. От напряжения у нее заболели глаза. Ей кажется, или вязанки табачных стеблей на самом деле шевелятся? Она прищурилась сильнее, стараясь разглядеть происходящее. Кто-то незаметно прокрался внутрь фургона и пытался спрятаться под вязанками! Еще одна темная фигура терпеливо ждала своей очереди, а из-за высокого могильного камня появился новый силуэт. Да, Джеффри действительно выбрал правильное время и место, чтобы спрятаться! Рабов собирались вывезти из города в фермерском фургоне. Но где же Ренар?
Энни внимательно следила за тем, как беглецы пробираются в фургон. От волнения дыхание у нее перехватило,
И вдруг позади фургона появился Ренар. Как плоский камешек, брошенный по поверхности озера, запрыгало сердце в ее груди. Ошибки быть не могло – этот высокий, стройный и красивый силуэт принадлежит ее герою! Его движения были уверенны и слаженны, когда он поспешно расправлял вязанки табака, чтобы содержимое фургона выглядело естественно и не вызвало подозрений.
Когда Ренар покончил с этим делом, возница, не оглядываясь, подал ему знак – полуоборот запястья, – который Ренар тут же повторил. Тогда возница щелкнул поводьями по крупу кобылы, и та подняла голову, лениво жуя жвачку, и неспешно тронулась с места.
Все прошло без малейшей заминки, и Энни представляла себе, что на лице Ренара под черной маской играет самодовольная улыбка. Однако улыбаться было рано. Энни заметила какое-то странное движение во мраке позади Ренара. В тени деревьев кто-то прятался. Темные силуэты появлялись из-за могильных камней и, скользя украдкой, словно мистические хищники, все ближе подступали к Ренару. Может быть, это отряд полицейских, которые выследили Ренара и явились сюда, чтобы арестовать его? Энни боялась, что она недалека от истины, а Ренар продолжал стоять на месте, не подозревая о надвигающейся опасности.
Ужас цепкими когтями сдавил ей горло и не позволял выкрикнуть слова предупреждения, которые уже готовы были сорваться с губ. Отчаявшись овладеть своим голосом, Энни раздвинула ветки и бросилась к Ренару, размахивая руками. Он изумился при виде ее и в нерешительности сделал шаг навстречу, но тут же остановился.
Энни не укоряла его за нерешительность. Разумеется, он предположил, что человек, внезапно выпрыгнувший из-за куста и бегущий к нему, хочет завлечь его в ловушку. Возница тоже замер от удивления, как олень, попавший в свет фонаря, и остановил фургон.
У Энни не было времени думать о собственной безопасности, но свист пули, пронесшейся у ее уха, отрезвил ее и заставил понять, как сильно она рискует. И тут к ней вернулся голос. «Ренар!» – крикнула она, но он уже сорвался с места. Однако он не бросился бежать, а устремился прямо к ней. Через несколько секунд он налетел на нее и крепко притянул к себе за талию железной рукой. Не давая ей опомниться, он побежал вниз по дороге, прижав ее к себе.
Кровь стучала у нее в висках от быстрого бега, зубы стучали от страха, но Энни услышала стук копыт по дороге – кобыла уже не плелась шагом, а мчалась по тихой улице галопом, словно ее преследовала стая волков. Фургон скрипел и трещал по швам, подскакивая на ухабах. Из глубины кладбища доносились возбужденные голоса. Скрип солдатских сапог, грубые ругательства и конское ржание не оставили и следа от ночной тишины.