Его Величество Авианосец
Шрифт:
Сам Гундерсен, лёжа на походной койке в своём отсеке палатки второго отделения, знал, чувствовал, что бойцы не спят. Большинство, во всяком случае. Конечно, можно допустить, что, например, гигант Мвемба, обладающий непоколебимым спокойствием бульдозера, и спит. Но остальные, вероятнее всего, разговаривают. Проще говоря – треплются.
Возможно, что вспоминают старых знакомых по предыдущим рейдам, переведённых по каким-то причинам в другие подразделения. И сами рейды-миссии. Или – экзотические блюда и напитки. Женщин. Дом… С другой стороны – они не могут не обсуждать странной ситуации, возникшей сейчас на Кромусе.
Да лейтенант, честно говоря, и сам не совсем понимал – что они здесь нашли.
И что им теперь с этим делать?
И – главный вопрос – делать ли?..
Генерал Норман Шемпп прочистил горло. Негромко сказал:
– Господа. Прошу садиться.
Кабинет генерала, впрочем, как и всегда при обследовании очередной незаселённой, но потенциально пригодной, планеты, напоминал Штаб некоего сражения: висящая на торцевой стене карта обеих полушарий в проекции Меркатора вся утыкана флажками: и разных цветов, и просто – с надписями. Целые области суши и океанов оказались тоже закрашены или заштрихованы, и пестрили пометками со стрелочками.
– Я бы хотел начать наше совещание с чёткого объяснения ситуации. Поэтому прошу уважаемого, – на этот раз, как обратил внимание подполковник Дорохов, генерал нисколько не замялся при слове «уважаемого», и даже иронии в тон не подпустил, – доктора Мангеймера, нашего главного аналитика, снова напомнить всем присутствующим факты. И предварительные выводы его отдела по Объекту.
– Да, господин генерал, здравствуйте ещё раз, сэр. Здравствуйте, господа. – доктор весьма вежливо поклонился, но не встал. Словно для виду, поперебирал бумажки перед собой, – Разумеется, углублённая наземная разведка позволила несколько… э-э… уточнить наши данные, и немного переосмыслить предполагаемую основную цель обнаруженного устройства, называемого пока для краткости «Объект».
Собственно, она подтвердила то, что основным материалом (Простите – единственным материалом!), из которого состоит объект, является диоксид кремния – корунд, проще говоря – с микродобавками хрома. То есть, обычный рубин. Если, конечно, можно назвать обычным рубин практически абсолютно правильной цилиндрической формы. Диаметром более двухсот метров, и длиной… э-э… в тридцать с половиной километров. Пробивающийся к выходу на поверхность прямо от внешней границы мантии планеты, непосредственно из расплава её магмы, сквозь гранитные подстилающие породы континентальной плиты, с поистине чудовищной скоростью в три миллиметра в сутки.
Для не посвящённых в тонкости геологических процессов, – док дёрнул щекой, заметив, как ухмыльнулся, или пожал плечами кое-кто, когда он упомянул о «чудовищной» скорости, – напоминаю: даже дрейф континентов там, на земле, происходит со скоростью не выше семи миллиметров в год! А тут – в сутки!
Ни с чем таким земная наука прежде не сталкивалась. Разумеется, мы выращиваем в автоклавах промышленные рубины – в качестве драгоценных камней для модниц. Для элитных механических часов, всё ещё имеющих хождение в определённой… э-э… среде. Н-да. Для промышленных лазеров. Отрезных кругов болгарок. Буровых коронок. И прочего такого. Но – не в таком, разумеется, масштабе!
Тут речь идёт не о каратах – а о триллионах тонн! Причём качество – куда там нашему!.. Сверхчистота, и упорядоченность внутренней структуры. Суперпрозрачность. Прочность – девять и два. Ну, это – по данным гамма-зондирования.
Так вот: мы получили предварительные данные о том, почему суперкристалл растёт, и какими механизмами это вызвано.
Растёт он благодаря тому, что непосредственно в мантии происходят некие… Пока – неизвестные нам процессы. Провоцируемые воздействием – опять-таки неизвестных нам механизмов или средств. Но – обеспечивающих подачу материала (Только диоксида кремния!) ко всей площади поверхности нижнего торца (Кстати – какую именно форму он имеет, мы пока даже самыми мощными гамма-сканнерами не выявили: недостаточно разрешения!) этого суперкристалла. Одновременно существуют, (неизвестные опять-таки нам) средства, механизмы и способы, словно бы выталкивающие этот кристалл из глубин континентальной платформы – вверх. К поверхности земли. До которой осталось, кстати говоря, не более пары метров.
Наша группа (Ну, опять-таки – предварительно, конечно!) предположила, что в данном случае мы имеем дело с технологиями, ушедшими от наших на миллионолетия вперёд. Кто те существа, что запустили около двадцати пяти тысяч лет назад этот механизм, нам неизвестно. И для каких целей им мог понадобиться исключительно прозрачный и совершенный по структуре сверхкристалл, сказать точно пока тоже невозможно.
Но возможно предположить.
Монокристалл рубина, как известно, может накапливать внутри себя и затем выпускать мощный луч монохроматического излучения – ну, то есть, как обычный лазер.
Мы с коллегами предположили, что такой кристалл (разумеется, после его соответствующей подготовки и оснащения внутренних пространств – полостями, или внешних – надстройками) может служить межгалактическим транспортным средством. Примерно таким, как наши первые фотонные ракеты. Только с куда более высоким КПД.
Вот, собственно, такой основной вывод о цели, с которой мог бы быть выращен такой кристалл, наша группа и… э-э… сделала. Господин генерал, сэр? – аналитик вопросительно глянул на председательствующего.
– Да, понятно. Благодарю вас, доктор. Есть желающие высказаться?
Желающие, разумеется, нашлись. Прокашлялся Седрик МакГрегор, полковник Службы Безопасности:
– Извините за мою некомпетентность в кристаллографии, доктор. Я обычный инженер-технолог. И мне неясно – какие механизмы могут работать на глубине шестнадцати миль, на границе магматических масс, где царит, насколько я знаю, температура более полутора тысяч градусов, жуткое давление, и где плавится и течёт даже титан?!
– Этого и мы не знаем. Граница мантии и подступающая туда магма – всё ещё вне, так сказать, доступности для земных технологий и приборов. Мы не можем даже пробурить скважину до этой самой мантии – плавятся долота. А гамма-сканирование, как вы знаете, даёт разрешение на такой глубине – не выше десяти метров. Так что ни увидеть, ни понять принципы работы того, что там может быть – пока невозможно.
– Тэ-экс… – вопрошающий побарабанил пальцами по столешнице, – А тогда такой вопрос. Не рассматривали ли вы версию, что этот… э-э… монокристалл может быть – оружием? Например, способным уничтожить целую планету?