Его Величество бомж
Шрифт:
– Вот, именно!
– подтверждает без пяти минут король, - на богине не женишься, даже если очень захочешь! Или сразу убьёт, или сначала в лодочника превратит, а потом убьёт всё равно!
– Если тут останешься, может и получится, - ведём такие разговоры, будто он уже мне предложил, а я будто бы согласилась! И осталось обсудить чисто технические вопросы. Кто бы послушал эти бредни…
Перевязка прошла успешно, укусы заживают, шов тоже не воспалился, несмотря на вчерашние наши упражнения. Парень явно
– Просто, чудо, какое-то!
– Ещё бы! Сама богиня Дадиан врачует! – этого ничем не удивишь, - конечно, быстро!
Мы валяемся на диване и просто отдыхаем. Ну, как просто: целуемся. Так, лёгкие поцелуи, некрепкие объятия. Я лично больше поперёк батьки в пекло не полезу, но и Костик не спешит с инициативой.
Тут, как раз осеняет, надо же когда-то выяснить,
– Берти, что у тебя на спине? Откуда это странное изображение взялось?
– Фамильный знак, - отвечает абсолютно спокойно.
– Зачем? Как он там возник?
– Я наследник, это печать – доказательство моей подлинности.
– Хочешь сказать, что иллюзором тебя не подменить?
– Зришь в корень, не подменить. Разве что для толпы, но кому надо, поймут.
– А, как это сделано? Прошито насквозь?
– Да, - так легко, будто ему пуговку к рубашке пришили!
– Так больно же?
– Терпимо. Тем более не всё сразу. Постепенно.
– И прижилось?! – вот что ещё удивляет.
– Там нитки специальные. Ритуал особый, их сначала в крови вымачивали, а потом ещё кое-что сделали.
– В, твоей? – логично, что не в чужой, иначе, точно, отторжение обеспечено, если до шока не дойдёт раньше.
– В, моей, - жуть какая!
– А, попроще ничего нельзя придумать? Побезобидней?
– Не знаю, так принято, будущий король во избежание подмены, должен иметь неопровержимый знак, неотъемлемый от него самого. Таких походя не наделать, таинство ритуала хранится в секрете, я сам толком не знаю, - потом усмехается, - представь, я даже не видел его ни разу! Разве что у отца.
– Я, зато видела, там какие-то шпаги и листья, вернее, ветви с листьями.
– Это герб рода, под которым существует королевство.
– Дай рассмотреть ещё раз!
– Пожалуйста, - Костик легким движением руки расстаётся с футболкой и, перевернувшись на живот, подставляет мне спину.
– Красиво! – делюсь впечатлениями, сдвинув полураспустившуюся косу. Правда! Если откинуть мысли о технической стороне вопроса и не думать о причинённой боли, вышивка сделана профессионально. Ни одного лишнего стежка! Впервые могу, не таясь в подробностях рассмотреть все детали картины.
– Расскажи! – просит, а сам обхватил подушку, расслаблен. Сейчас Костя напоминает мне домашнего кота, растянувшегося на хозяйской постели, требующего
И я начинаю водить пальчиком по контурам рисунка, повторяя изгибы ветвей и листьев. Прочерчиваю силуэты холодного оружия, повторяю извитые узоры лиан и комментирую,
– Вот тут, какой-то непонятный цветок, а что значит этот крючочек, а почему шпага в ножнах?
Он слушает, что-то поправляет, дополняет, я, честно говоря, всё мимо ушей пропускаю и, нагулявшись по всей этой красоте, забредаю в более чувствительную зону…
Успела заметить, как Костик, опять Костик, всё-таки, мне так привычней, реагирует, когда с волосами занимаюсь. Вот в бане дулся на меня - коварную Дадиан, решившую его совратить и извести весь род, а почти сразу расслабился, только за голову принялась.
Так и сейчас, от красивых серебристых вьюнов, что раскинулись сверху вниз вдоль позвоночника, поднимаюсь потихоньку к шее, а оттуда к затылку. Его формальная косица давно расплелась и удерживалась лишь на паре последних перехлёстов, а от моего вмешательства, просто рассыпалась по плечам.
А мне только того и надо! Так приятно бродить в этих дебрях, волосы шелковистой волной текут сквозь пальцы. Я сгребаю снова и опять пропускаю, как через зубцы гребня, подхватываю снизу, задеваю кожу, немного оттягиваю пряди, поднимаюсь от затылка выше. Слегка задевая ногтями, легонько царапаю, рисуя невидимые зигзаги и полосы на коже, от макушки к затылку, ото лба к макушке, от висков к ушам. Немного щекочу за ушком, легонько целую, а потом чуточку прихватываю зубами мочку. Она мягкая, горячая, знаю, что невероятно чувствительная.
Костик забывает на полуслове, что объяснял про ножны и шпаги, и я с удовлетворением слышу заинтересованный стон.
Ну, что ж, пройдёмся дальше. Провожу ладонями по плечам, быстрым движением просовываюсь по грудь, мои ладони будто невзначай проскальзывают по соскам и сбегают вниз до живота, выпархивают из-под Костика и невинно возвращаются к волосам.
Мне интересно ловить его реакции, познавать их, запоминать, и очень приятно просто касаться, будоражить, и замечать волшебство, в котором я и, правда, кое-что могу.
Это же красиво! Магическое действо, когда любимый мужчина на твоих глазах сначала вроде бы незаметно, а потом всё сильней оживает и реагирует, и сам не понимает, когда упала та самая последняя капля на чашу весов, и возбуждение перевесило все другие чувства и желания!
А я эту каплю ловлю, смакую и знаю, что создала своими руками, губами, смешными словечками, ничего не значащими, но произнесёнными щекотным шёпотом прямо на ушко. Так близко, чтобы касание губ к чувствительным незаметным глазу волоскам и оказалось той самой последней каплей!