Его вторая семья
Шрифт:
Глава 48
ПОЛИНА
— У меня сын в больнице, поэтому празднование юбилея отменяется, — решил свекор и запустил двигатель.
— И в узком семейном кругу тоже? — мы с Матвеем расположились на задних сиденьях. Прижала к себе сынишку и посмотрела в окно.
Как странно.
Пару недель назад я мечтала о личной машине, а сейчас Денис под капельницами лежит.
Во всем виноваты Сонька и деспот свекор. Если бы он дал мне тогда
Я же люблю его сына. И моя любовь помогла бы ему победить. Я бы сама, если надо, билась там, на ринге…
Ох.
Пальцами осторожно промокнула мокрые ресницы.
— Ко мне дети прилетели, специально на юбилей, — сухо отозвался Андрей Валерьевич. — В ресторан не пойдем. Но в узком семейном кругу посидим. Ты тоже приглашена.
Вот это да.
Ушам не поверила.
Я приглашена к ним домой, в узкий семейный круг — он мне только что билет выписал в счастливую жизнь, благословил меня и Дениса.
— Только сначала ответь мне на несколько вопросов, — Андрей Валерьевич остановился на светофоре.
От его тона мурашки забегали по рукам. Покосилась на Матвея — сын тоже почувствовал, что дед злится. И ладно я, но ребенка-то зачем пугать?
— Прямо сейчас ответить? — переспросила. — Мы же к Дэну едем в больницу. — И…
— Прежде, чем ты появишься в моем доме, — так же холодно перебил Андрей Валерьевич. — Я хочу прояснить все события. Насчёт угона машины Софьи. И попытки похищения Макара. Была ты к этому причастна или нет? И не вздумай врать, Полина, — его ледяной взгляд уперся в зеркало, встретился с моим.
Сглотнула.
Это не Денис, не обмануть. Этот тиран за версту враньё может почуять.
Но что мне говорить? Правду? И тогда никакого юбилея, близкого знакомства со свекровью и его детьми, посиделок за общим столом и листания фотоальбомов.
А если совру — и он раскусит?
— Андрей Валерьевич…
— Я жду ответа, Полина.
Вздохнула и снова отвернулась к окну. Погладила по голове притихшего сына. Матвей не понимает о чем речь, но по тону чувствует, как все дети.
Наша с ним судьба решается. Неужели все закончится вот так? Против свекра мне не выстоять.
А ведь мне никто не помогал, у Соньки родители, Денис. Я все это время была одна.
— Да, — рявкнула со злостью, не выдержав. Повернулась и уставилась в зеркало. — Кое к чему я причастна. Слегка перегнула. Потому, что очень люблю вашего сына. Но вреда я никому не причинила, никому. Меня винить не в чем.
Замерла в страхе, в ожидании.
Андрей Валерьевич пожевал губу. Не ответил, и молча, глядя перед собой, порулил к больнице.
Всю дорогу в салоне висела тишина, от которой у меня в ушах звенело. Но когда мы припарковалась напротив больничного корпуса — я тихонько выдохнула.
И чуть-чуть успокоилась.
Он не выкинул
— Значит так, — свекор первым вышел из машины. Постоял рядом, взирая на то, как я помогаю выбраться сыну. И сказал, как припечатал, едва я обернулась. — Чтобы больше не дурила. С тем, что уже натворила — помогу. Но дальше на меня не рассчитывай. Ещё одна ошибка, Полина — и я тебя с землей сравняю.
Страшно…и весело. От облегчения ничего не чувствую, ни асфальта под ногами, ни холодного ветра. Я лечу.
Этот человек за меня, на моей стороне. Он точно союзник. Даже если Денис не захочет — отец его заставит полюбить меня.
— Спасибо, спасибо, — готова на колени встать, так я ему сейчас благодарна. Схватила его за руку, хотела пожать — он выдернул ладонь.
— Ну-ну, хватит, — высокомерно остановил Андрей Валерьевич. — У тебя испытательный срок.
— Я не подведу, — заверила и радостно взглянула на сына, который при нашем разговоре скромно отошел в сторонку. — Мой золотой, беги скорей сюда. Мы идём в гости к папе.
Матвей подбежал вприпрыжку. С опаской покосился на здание больницы, но уверенно шагнул вперёд.
— А папа с нами домой поедет? — спросил он у меня, когда мы зашли в холл.
— Папа пока болеет. Он ради нас победил. И устал. Теперь доктор его немного полечит. А потом папа вернётся к нам.
Свекор слушает меня с непроницаемым лицом. Но ничего не говорит — одобряет.
К палате подошли втроём, и я внутренне собралась. Если Сонька здесь — она, может, и драку устроить, я ее до такого состояния довела, что любое неосторожное слово — и она на меня сорвется.
А вот мне надо держаться, из нас двоих я добрая и ласковая, а она — неуравновешенная истеричка.
Бывшей подруги поблизости нет — я тихонько перевела дух. Андрей Валерьевич первым скрылся в палате, а мы с Матвеем в нетерпении уселись на кушетку возле стены.
По коридору скользят врачи в белых халатах, встречаются редкие посетители. Все с шуршащими пакетами, а мы Денису никакие гостинцы не купили.
Андрей Валерьевич приехал за нами и даже времени собраться не дал. Только это неважно, ведь мы уже здесь.
Дверь скрипнула, и я первая подскочила с кушетки.
— Как он? — шепнула. — Готов нас видеть?
— Я не сказал, сами заходите, — отступил с прохода свекор.
— Малыш, вперёд, — подтолкнула Матвея в палату.
Шагнула следом.
Денис больше гостей не ждал, спать собирался. На звук шагов открыл глаза.
— Папочка, — Матвей бросился к нему и остановился. Присмотрелся к Денису и сам понял, что нельзя на него прыгать. Двинулся шагом, размахивая руками. — Папа, ты победил. Я хотел смотреть по телевизору, а мне не дали. Мама сказала, что тебя побили, но ты все равно был первый. И самый лучший.