Его выбор

– Вики, еще кофе за пятый столик, – крикнула Мэг, унося поднос с грязной посудой в подсобку.

Я наспех забрала длинные светлые волосы наверх и кое-как закрепила их карандашом. Как назло, забыла взять заколку. Работать же с распущенными волосами категорически запрещалось. Последний штрих – белый передник на светло-розовой форме официантки. И я была готова ходить и разливать бодрящий напиток всем страждущим.

Туристы в январе в Седоне редкость. В основном в кафе «У Бетти» заглядывали местные да случайные путешественники, отважившиеся зимой

Я заметила знакомое лицо и улыбнулась.

– Доброе утро, шериф. Как проходит день на службе?

– Как обычно, Вики, – ответил Хантер. – Может быть, выпьем вместе кофе, когда будет не твоя смена?

– Спасибо за предложение, но мне не нужны проблемы с полицией, – пошутила я и скрылась за стойкой.

Это был наш ритуал: каждый месяц Хантер приглашал меня на кофе, а я отшучивалась. В маленьком городке, шериф был самым завидным женихом. Высокий, подтянутый блондин, с загорелым лицом сводил с ума всех девушек Седоны. Я же слишком сильно обожглась в прошлом и еще не готова была двигаться дальше.

Из окон открывался вид на красные горы Седоны, но перед моими глазами мелькали картины прошлого.

Это был мой третий год обучения в Нью-Йоркской Академии Искусств. Мне «повезло» выиграть в конкурсе художников поездку во Флоренцию, и там я провела самую счастливую неделю в своей жизни.

Архитектура, живописные места и художественные музеи вдохновляли меня на десятки зарисовок. Я хотела запечатлеть каждый момент на бумаге и запомнить каждую деталь этого чудесного города.

Сидя на скамеечке напротив Францисканской церкви Санта Кроче, я делала набросок карандашом и наслаждалась утренней прохладой. Было слишком рано для экскурсий, и я могла оценить всю прелесть архитектуры без толп шумных туристов.

Мое внимание привлек мужчина. Мягкой, вальяжной походкой, словно весь мир принадлежал только ему, он пересекал площадь и, кажется, смотрел прямо на меня. Смутившись, я спряталась за скетчбуком. Каковы шансы, что темноволосый смуглый красавец направлялся ко мне? Я вздохнула. Они равны нулю. Я одевалась в сетевых магазинах, носила пару лишних килограммов, вместе с огромной сумкой, в которой лежали краски, карандаши и холсты с бумагой. Этот мужчина явно не из моей категории.

– Доброе утро, – сказал бархатный низкий голос, и я выглянула из-за скетчбука.

Незнакомец был похож на божество. То ли мою голову припекло на солнышке, то ли я слишком впечатлилась местными скульптурами, но передо мной стоял сам Аполлон. Аполлон в брендовых шмотках. От него исходил божественный аромат парфюма и самоуверенности. Его губы тронула едва заметная улыбка.

Уже тогда мне следовало бы встать и бежать… Бежать на другой континент. Этот мужчина был красив и прекрасно это понимал. А вот я, к сожалению, совершенно не понимала с кем имею дело.

– Доброе утро, – ответила я, завороженная его видом.

Незнакомец сел рядом и заглянул через плечо.

– Красиво, у тебя талант. Кстати, меня зовут Ник, – он протянул руку, и я заметила, как минимум три печати разных ночных клубов.

Это немного меня отрезвило.

– Вики. Неплохо провел время этой ночью?

От двоякости фразы захотелось застрелиться, но слово не воробей. Если ляпнула глупость, лучше сделать вид, что так и задумывалось. Я пожала ладонь Ника. От прикосновения к теплым пальцам по коже пробежали мурашки.

– Ты об этом? – Он посмотрел на запястье и пожал плечами. – У каждого свои интересы во Флоренции. Как насчет кофе вон в том кафе? Ужасно раскалывается голова, а я терпеть не могу есть один.

Мне следовало отказаться. Я совершенно не знала Ника. Да и не настолько наивна я была, чтобы полагать, будто ему и вправду просто не хочется есть в одиночестве, но, честно говоря, я сама была не прочь перекусить, так как еще не завтракала. В последнее время я разговаривала исключительно с работниками забегаловок и отеля. У путешествий в одиночку есть свои минусы. Мне не хватало общения. А в том, что касалось планов Ника… Все ведь зависело не только от него, но и от меня. Мои же планы были просты: поесть в его компании, завязать разговор о путешествии, а после навсегда исчезнуть среди улочек Флоренции.

– Хорошо, но на всякий случай предупреждаю, я сама за себя заплачу, – заявила, подхватывая сумку, но у меня тут же ее забрали.

Я замерла, гадая не собирается ли Ник ее украсть.

– Тебе никто не говорил, что женщины обычно носят клатчи, а не котомки с камнями, – хмыкнул Ник, взвешивая мую сумку в руке.

– Еще слово, и будешь завтракать один, – буркнула я.

На его щеках появились ямочки. Он рассмеялся, да так заразительный, что я не удержалась и тоже улыбнулась, как дурочка. Этот момент я помнила до мельчайших деталей, потому что именно тогда мое сердце безжалостно украли, чтобы после не менее безжалостно разбить.

Поздно вечером, кутаясь в куртку, я выпрыгнула из кафе и побежала к машине, молясь, чтобы моя малышка завелась. Хотя какая она малышка? Скорее уж старушка. Каждый, когда слышал, что нам обеим по двадцать три года, крайне удивлялся, что машина еще на ходу.

Вечером похолодало, и это сказалось на движке. Несколько раз попыталась его завести, но тщетно. Дрожа всем телом, я вылезла из машины, ругая себя за неосмотрительность. Под курткой была только форма официантки, да тонкие чулки. Проверила приложение на телефоне. Поблизости ни одной свободной машины. Значит, я раньше околею, чем дождусь такси. Делать нечего, пришлось шлепать дороге пешком. На безоблачном небе виднелись мириады смеющихся надо мной звезд. Я усмехнулась им в ответ и вернулась мыслями в прошлое.

Боже, какой удачей было поступление в университет на бюджетное место, а затем и выигрыш путешествия во Флоренцию. Стоило бы догадаться, что у всего есть пределы.

– У тебя красивые руки, – сказал Ник.

Он отломил кусочек круассана и закинул себе в рот. Наверное, сейчас где-нибудь умер француз от такого зверства с национальным блюдом.

– Это один из комплиментов, что ты обычно говоришь своим кузинам? – сказала я, отпив холодного кофе из высокого стакана.