Эхо сокрытой туманности
Шрифт:
Адвокатша, ознакомившись со всеми бумагами, в раздумье отвела глаза в сторону.
– В чём-нибудь проблемы, фру Лиллехольм? – вежливо спросил Гунде.
Она посмотрела на него и, вдруг, словно прозрела:
– Но… Но это же Вы – Якс! Да! …Это же Вы. Как же я сразу…
Гунде тупо молчал, ни капли не сомневаясь в том, что сильно покраснел. А адвокатша легонько отступала от него. В её глазах читались и запредельное равнодушие, и испуг.
– Значит вас двое таких? – пролепетала дама, кивнув на Ёрана.
– Вы разрываете адвокатский контракт? – выдавил, наконец, Гунде.
– А третий…
Гунде и Ёран обернулись: их незнакомец, наполовину забравшись в раскрытый двигатель, пытался дотянуться до кнопки включения! …И – дотянулся, прежде чем те успели сделать в его сторону десяток шагов.
Тонкий свист закрутившегося ротора… Всё! …Но звук двигателя стал заполнять всё помещение, он перешёл на низкие тона и шёл уже как будто сверху? …Ёран ударил по кнопке выключения. Сжав веки, он лишь чуть-чуть приоткрыл их, чтобы посмотреть на несчастного незнакомца. Тот лежал, изогнувшись, максимально прижавшись к токоведущим обмоткам. Но ужасной картина не выглядела, и Ёран открыл глаза. …Незнакомец поднял голову и улыбнулся… Жив?! И невредим?! Гунде и Ёран буквально столкнулись глазами! Иллюзионист? А может, гипнотизер?..
– Успокоитесь, господа, – сквозь не стихающий гул прозвучал миролюбивей голос незнакомца. – Просто это часть того, что я хотел вам доказать.
Он встал, отряхиваясь. А они смотрели то на него, то на крутящиеся по инерции двигатель. Но откуда тогда этот гул? Он не стихал! Два сухих щелчка заставили их резко обернуться.
– Не волнуйтесь, – спокойно прокомментировал незнакомец. – Сожалею, но два стекла в окнах всё же лопнули. Но сейчас уже всё прекратится.
Действительно, непонятный гул разом смолк. Всё по-прежнему, но что за наваждение здесь было?
– Помогите, лучше, вашей гостье, – мистер Икс по-хозяйски вновь отправился к умывальнику. – Не исключаю, что это ей сейчас нужно.
Фрида Лиллехольм стояла около двери в далеко не женственной позе. Волосы её были сильно взъерошены.
– Вам плохо?
– Да… Вернее, уже нет, – она, не поворачиваясь, нашла руку подошедшего Якса и слегка оперлась на неё. – Простите, господин Якс, но мне следует отдохнуть.
Она очень робко подняла на него глаза и тут же отвела их:
– Со мной уже всё нормально, но я не хотела 6ы сейчас вести машину… Вы не могли бы сесть за руль?
В планы Гунде это не входило, он вопрошающе посмотрел на Ёрана. Тот пожал плечами, затем внимательно покосился на умывальник и незаметно махнул ему пальцами – езжай, мол, а я здесь подежурю.
Взяв даму под руку, Гунде повёл её к двери, но с первого же шага сильно споткнулся. Положенное в этих случаях извинение застыло у него в горле: гладкий цементный пол вокруг этого места теперь был чем-то мелко изрыт. Всё было так, как будто в этот цемент, когда он был жидким, по кольцу бросали мелкие камни. Наконец, это увидел и полицейский, и он с удивлением склонился над неведомым кольцом. Но адвокатша, отягощённая собственными проблемами, тянула Якса вперёд, и тот ей подчинился, припрятав пока своё недоумение.
Он сел за руль её машины и уже собрался в путь. Но она, с заднего сидения, тронула его за плечо:
– Господин Якс, я не знаю даже как это сказать… Но – точно, что я должна извиниться перед Вами. Понимаете… С чего-то я вдруг взяла…
– Что я сумасшедший, – услужливо подсказал Гунде.
Она вновь коснулась его плеча:
– Не знаю, откуда это… Сейчас всё стряхнулось, а была такая уверенность… Отвезите меня, пожалуйста, к врачу.
– Отвезу. Но только к надёжному.
– Это Вы в смысле…
– Надёжному – в том смысле, чтобы и Вы его, и он Вас хорошо знали; пусть даже это будет не лучший специалист. – Якс обернулся и посмотрел адвокатше прямо в глаза. – У Вас есть такой в поле зрения?
– Вы считаете, – она даже побледнела. – Я могла попасть под психотропное воздействие?
Якс шевельнул было губами, но так и не смог ничего ответить, и фру Лиллехольм расценила его молчание как утвердительное.
– Ваша работа в лаборатории связана с военными секретами?
– О, что Вы! Моё научное направление самое мирное. Почва, сельхозугодия… Но кому-то, всё же я перебежал… Впрочем, для решения своих проблем я Вас и нанял.
Она отвернулась к окну, в невесёлом предвкушении непосильной работы по этому контракту.
– Я адвокат. Я не частный детектив, – тихо произнесла она.
Потом, просидев во взаимном молчании с минуту, вздохнула:
– Не буду лгать, клиентуры у меня не много. Отвезите меня к врачу, я помню, когда это у меня началось и когда прекратилось. …Бесследно ли? А потом, жду от Вас подноготной.
"Если тот "некто" не бредит, то подноготная-то сразит наповал", – подумалось Гунде, но тут он увидел, что из лаборатории быстро вышел Ёран, который на ходу сделал ему знак. Извинившись, Якс вышел навстречу. Не говоря ни слова, полицейский прошёл мимо него и сел в свою машину. Что-то стряслось.
– Вы уже не хотите остаться с ним?
– Он считает, что мне лучше поехать с вами для подстраховки, – скороговоркой отчеканил Ёран.
– И Вы, что, ему уже подчиняетесь? И для какой такой подстраховки? От чего?
Ёран сидел непроницаем и очень серьёзен.
– Он сказал, что снял дурман с этой фру ненадолго, – почти с солдатской твёрдостью последовал ответ. – Нам надо успеть известить обо всех событиях как можно больше влиятельных лиц и учёных.
– Ёран! – Гунде облокотился на капот прямо над ним. – Вы сами-то сейчас не под гипнозом? Каких учёных!? Каких лиц!? Мы же вместе с Вами уже наткнулись на стену! – он попытался сверху заглянуть в его глаза. – На стену! Невидимую и непонятно кем воздвигнутую!
– Но, Гунде… – поднял тот глаза. – Вы же, по-моему, были склонны верить его заявлению о себе?
– Но Вы-то – нет?
– Гунде, – уже тихо сказал Ёран. – Я не подвержен гипнозу… Но у него нет горла. Это – не человек…
Якс внутренне вздрогнул. До этого он лишь предполагал, но гнал такие мысли, а теперь… Он пристально посмотрел в глаза Ёрану и тут же поспешно отвёл взгляд. Да, похоже – что, правда…
– У него, сразу за зубами – что-то сплошное, морковного цвета, – продолжал полицейский, – оттенком это напоминает предохранитель, который при мне вчера унёс тот, из фирмы. …А ведь он дышит… Да! Ещё он мне показал, как травинки, те, что он принёс тогда с поля, сразу прорастают, как только он их приложит к этому, оранжевому.