Эхо в тумане
Шрифт:
Все это вспомнила Полина Карповна, перечитывая свои письма. Вечером заявился Павлуша. Он стал примеривать просторный, не по росту Алешин бушлат. Красуясь перед зеркалом, достал из кармана орех. В доме орехов не было.
— Ты где его нашел?
— В бушлате.
Мать отобрала у него орех, но Павлик не обиделся, только удивился:
— Какой крепкий!
— Давай мы его посадим. Может, взойдет.
— Давай…
Орех взошел. Наверное, стараниями бабушки. Прасковья Герасимовна относилась к нему, словно к живому существу. И дерево выросло большое, ветвистое, с крупными, как яблоко-дичок, плодами. Глядя на ореховое дерево, Полина Карповна часто говорила вслух:
— Вот бы удивился Алешин дружок Ягодкин.
Но мичман Ягодкин так и не наведался. И ей не у кого было спросить, кто же такая Иванка.
Осенью сорок пятого вернулся домой Петр. Не был он ни под Одессой, ни на Урале, а где-то в Сибири добывал какую-то редкую руду. Вот и все, что удалось ей выпытать у мужа. На все вопросы, где он жил в этой самой Сибири, Петр отвечал: военная тайна. Вскоре его опять отозвали. Пять лет подряд приезжал он только в отпуск.
В кинотеатре «Россия» показывали фильм о людях, с которыми работал отец Павла. И Павел не удержался, похвалился Атанасу. О фильме писали газеты. На фильм попасть было трудно. В тот же день везде поспевающий Атанас Кралев билеты раздобыл: на себя, на Павла и на его подругу Галину Зубкову. Пусть и она узнает, какой у капитана Заволоки необыкновенный отец.
Павел разыскал Галину в читальном зале.
— Есть билеты в кино.
Устало, видно после долгого чтения, Галина подняла голову:
— Сходи один. А может, наши девчата тебе составят компанию?
— Хотел с тобой… Не пожалеешь, правда!
Но у Гали не было настроения идти куда-то, да еще в такую слякоть.
— Найдем, Паша, охотников, даже если завтра зачеты…
И они направились в общежитие. Галины сокурсницы, ухватив билеты, тут же исчезли из комнаты, оставив Павла и Галину одних.
Павел огляделся. Уютно. Чисто. Прибранно. На тумбочке — пунцовые, уже предзимние, георгины. Галя перехватила опечаленный взгляд Павла и примирительно сказала, объясняя, где и почему она перемерзла;
— Вчера выходила к поезду, а он опоздал на целый час. А я в летних туфельках…
— Странная ты, Галка! Могла бы меня попросить. Далеко ли до Курского?
— И капитан Заволока сломя голову бросится выполнять поручение какой-то студентки?
— Почему «какой-то»? Тебе я никогда не отказывал.
— Знаю… и я уверена, ты не откажешься от нашей студенческой компании… Будет складчина. На октябрьский праздник. Ждем тебя и Атанаса.
Вечеринка в планы Павла не входила, и он, чтоб не обидеть Галину, начал издалека:
— Я тебе еще не похвалился. Получил письмо из Болгарии. По поводу фотографии той девушки… Понимаешь, ищут…
Галина слушала, не улавливая связи со своим предложением.
— Болгарские пионеры интересуются, как попала фотография в руки брата… У меня на примете есть один мичман — Ягодкин. Я тебе о нем как-то говорил… Он в сорок четвертом был у нас в гостях. Погреб выкопал…
Галина вяло, одними губами, усмехнулась, и Павел не уловил радости, с которой, он надеялся, она встретит эту неожиданную новость. А сам он уже поверил в то, что ему обязательно нужно встретиться с мичманом Ягодкиным.
— Он помнит… Он не может не помнить… Его только надо хорошенько расспросить… Тогда, в войну, это было военной тайной… А живет он, Ягодкин, в Чебоксарах.
— И ты к нему? На праздники? Зачем такая жертва?
— А я — самолетом. За день управлюсь.
— Ну, Паша!.. Да подумал ли ты, сколько на земле Ягодкиных? А может, он вовсе не Ягодкин? А может, ты уже безнадежно опоздал?
Галина не говорила — отчитывала, и невольно он представил: так или примерно так она будет отчитывать своих учеников, и ему уже сейчас стало жалко тех, будущих ребят, которым достанется эта учительница.
— Искать никогда не поздно, — сдержанно сказал Павел. — Только верить надо… Очень сильно верить… Человек без веры — пустое место.
Начальник курса подписал рапорт на предоставление краткосрочного отпуска капитану Заволоке «по семейным обстоятельствам». И Атанас Кралев проводил своего друга на аэродром.
След мичмана Ягодкина
— Ягодкин Максим Иванович, рождения 1877 года… Ягодкин Матвей Никандрович, рождения 1925 года… Ягодкин…
— Он был военным моряком.
В справочном бюро профессия не значится.
— Сколько же Ягодкиных?
— В нашей картотеке больше двадцати.
Павел в уме прикинул: если станет обходить всех, недели не хватит. А у него три дня, и два из них — праздничные.
Немолодая седоволосая женщина, работница справочного бюро, вынула еще одну карточку, близоруко прочитала:
— Протопопов Дмитрий Захарович. Запишите адрес…
— Я ищу Ягодкина, мичмана.
— Да, но Дмитрий Захарович поможет вам найти мичмана, или как там его, если таковой здесь проживал. Иначе время потратите впустую…
Вскоре Павел с благодарностью вспоминал работницу справочного бюро, пославшую его к пенсионеру Протопопову, бывшему статистику. Чувствовалось, город и людей он знает лучше, чем иной собственную квартиру.
Из рассказа Протопопова Павел понял, что континентальные Чебоксары — причал многих моряков. Отсюда в юности уходят они в далекое морское плавание и в глубокой старости швартуются у родных пресноводных берегов. Дмитрий Захарович, горбатясь, словно стеснялся своего высокого роста, рассказывал о людях этого красивого волжского города, и все о Ягодкиных, о русских и чувашах, носящих эту фамилию. И каждый из них так или иначе был в разные годы своей жизни связан с морем.