Екатерина I
Шрифт:
А вчерашняго числа прибыл сюда обратна карабль, на котором шхипор Исай Коних; с ним прислано ко мне два попугая, восемь кинареек, мартышечка такая ж маленкая, что у нас старая, и некоторые разные деревья, також цытронов и помаранцов. Ныне помянутому Татищеву сыскав другую лотку, паки отправила, и из оного, присланного ко мне, послала к вашей милости несколько цытронов и помаранцов и боченок селдей. Дай Боже, чтоб все в целости дошло и вам бы во здоровье кушать. Впрочем молю Всевысшаго, дабы даровал вам милость свою.
О себе доношу, что сей день отъежаю отсюда в Питергоф. За сим здравие ваше в сохранение Божие предаю и остаюсь жена ваша
Екатерина.
С Котлина острова, июля 30 дня 1719 году.
Милостивое ваше писание, в 25 де[нь] прошлого июля, с карабля Ингерманландии, чрез капитана Фалкенъберха отправленное, я исправно получила, и за уведомление о своем здоровье вашу милость благодарствую, желая, дабы и впредь ведомостми о здоровье своем меня не оставили. Что же изволили писать к господину виц-адмиралу, о том осведомлюсь пространнее, когда приеду в Питербурх. Також изволили меня уведомить о гишпанцах с цесарцами, и о том я прежде ведала и доносила, которые мои [вести], надеюсь, уже сим времянем к вашей милости дошли; однако за ваши благодарствую, и сердечно желаю, дабы Господь Бог даровал нам такую ж печаль получить с стороны ваших действ. Прочее доношу, что я здесь в Питергофе, где вашими особливыми трудами гулянье преизрядное; толко без вас везде скучно. Строения же здешние отправляютца исправно. Сего часу отъезжаю я в Стрелину.
Понеже здесь прежде обносился слух, что Ивана Михайловича сын Ангут отпущаетца к нам, чему я ни мало не верила, а ныне оной счастливо сюда прибыл, – я разсуждаю, что там ему бес своего брата было тошно и не хотел там один действа показать; для того прибыл к брату своему Лесно[м]у, с которым ныне совокупились и стоят в одном месте, которых я своими глазами видела, и воистино радостно на них смотреть!
В 31 д. июля.
Катеринушка, друг мой сердешнинкой, здравъствуй!
Письмо твое, от 26 д. июля писанное, вчерась получил, в котором пишете, воспоминая 4 года назад, что тогда я привез равъночинца себе, чтоб и ныне Бог дал такъже; тут же пишешь, чтоб я поберегся; на которыя оба дела ответствую. На первое: рад бы, прося у Бо[га] милости, что-нибудь зделать, да негде и не над кем; на второе: что ты меня хотя и желеешь, аднакож не так (понеже с 800 вер[с]т отпустила), как жена господина адмирала Тоуба, [239] которая ево со всем флотам так спрятала, что не только ево видим, но мала и слышим; ибо в полутаре мили только от Стокгольма стоит за кастелем [240] Вакъсъгольмом и всеми батареями. Вчерась каково письмо получил от господина адмирала, экстракт выписав, посылаю при сем, из которогу увидите, что вышереченной господин адмирал наш едва не въсю Швецию разтлил своим великим спироном. [241]
239
Шведский адмирал.
240
Castel – крепость, замок.
241
Возможно, от голландского speer – копье.
Петр.
С карабля Ингермонландии, в 2 д. авъгуста 1719, от Ламелант.
При этом письме приложен следующий экстракт из донесения адмирала графа Апраксина:
Августа во 2 де[нь] получена ведомость от господина генерала-адмирала графа Апраксина из Нордъкипинга, июля от 30 числа 1719-го, что он генерал-адмирал со всем галерным флотом обретается в Нордъкипинге; неприятелю сколько какого разорения по вышеписанное число учинено, о том подлинно писать не может, понеже еще не взял обстоятельной ведомости, и чает, что неприятелю будет убытку на много милионов. Кроме королевских местечек, многия шляхетныя замки каменныя и мызы с каменным и деревянным строением превеликие разорены и созжены. Он намерен со всем флотом в Нордъкипинге несколько дней быть и посылать в землю. Взятыя языки сказывают: всеконечно неприятель более семнатцати тысяч войска при Стокгольме не имеет.
Милостивое ваше писание, 23 дня прошлого июля от Амеланта отправленное, я получила, ис которого о здоровье вашем уведомясь, благодаря Бога, сердечно порадовалась; також и о делах тамошних известна, за что благодарствую, и покорно прошу, дабы и впредь в том оставлять меня не изволили. Что же в пример июлю будет октябрь, и по сему признаваю, что вы там толь долго бытность свою продолжать изволите, в чем есть мне не беспечално. Я думала, что жалуете нас скорым своим к нам возвращением, и мнение свое по крайней мере имела как бы в половине августа; однако, уповая на Всемогущаго, либо оное мнение может мне отменитца, а когда миновать того будет не мочно, что ж делать? принуждена буду и октября ожидать; токмо даруй, Боже, в добром здоровье и с счастливым окончанием желания вашего, и дабы так совершилось, как изволили писать, а имянно, чтоб октябрь нам был веселяя июля.
О себе доношу, что купно и з детками и внучаты нашими в добром здоровье. Покорно благодарствуют вашу милость Аннушка и Лизенка, которых особливо изволили вы поздравить; толко осталась одна маленкая нелюбимая.
Поздравляем вашу милость нынешним праздником Преображения Господня, которого прошу, дабы яко учеником своим показал и вам во окончании дел ваших милость свою; ему ж и сдравие ваше в сохранение предаю и остаюсь.
В 6 д. августа.
Вчерашняго дня получила я милостивое ваше писание, прошлого июля 30 дня от острова Ламеланд отправленное, ис которого с немалою радостию уведомилась в начале о вашем здоровье, а потом о счастливой виктории, бывшей у генерала-маеора Лессии, чем вы изволили меня поздравить, за что покорно благодарствую; и оною счастливою викториею наипаки вашу милость поздравляю, желая сердечно, дабы всемогущий Господь, по своей обыкновенной к вам милости, уже сей толь продолжительной войне благополучной конец учинить соизволил. У нас в сей день, будучи у Троицы, присланная реляция объявлена всенародно, и давшему сию викторию отдавали должное благодарение. При сем паки поздравляю вашу милость торжеством нынешняго дня в 704 году, то есть взятием Нарвы; а ныне с часу на час ожидаю от вашей милости других, дай Боже, приятнейших ведомостей.
О себе вашей милости доношу, что купно з детками и внучаты нашими в добром здоровье. За сим здравие ваше в сохранение его ж Божеское предав, остаюсь.
Августа 9 дня.
Катеринушка, друг мой сердешнинкой, здравъсътвуй!
Письма твои, в 30 и 31 день писанныя, исправъно в один день получил, за что благодарствую, что ездишь и осматриваешь что надобно, также и о известии о Ангуте, о чем доносил главе своему. Отсель новова писать не имею, понеже адмирала ожидаем вскоре, а дождавъся отпустим флот в Ревель карабельной, а прамы, бомбардирские карабли и брандеры в Абов и галеры, а сами поедем к вам. Приежие от адмирала сказывают, что день – то более новин о разорении непъриятельском: так много, что кажетца малоимаверно; когда будет адмирал, подлинно уведаем.
Петр.
С карабля Ингермонландии, в 11 д. авъгуста 1719, от Ламеланта.
Катеринушка, друг мой сердешнинкой, здравъствуй!
Письмо твое, от 6 г[о] дня сего месеца писанное, я получил, в котором пишете, что я писал, что к вам якобы до окътебря не буду. Правъда я писал, только не в тот разум, чтоб подлинно до октебря не быть, но хотя б и до тех мест пребыть, только б з добром возвратитца. А ныне, чаю, не замешкаюсь приездом к вам. При отпуске лишних людей, посылаю к тебе 2 пары голубей да лисицу; голуби горазда хороши, а лисица зело смирна и игрелива; а паче всего, что духу от нее нет, как от других бывает, что горазда дивъно. Дай, Боже, самим скоро видеть вас!