Экранные поцелуи
Шрифт:
На мгновение она задумалась.
— А это больно?
— Чертовски, — улыбнулся он в ответ. — И все лицо распухнет, до самых глаз. После того как выйдете из клиники, придется скрыться от людских маз по меньшей мере недели на три. Пока все не придет в норму.
— Не думаю, что смогу на это решиться.
Он снова улыбнулся:
— У вас нет выбора. В театре для такой актрисы, как вы, не найдется достаточно работы. В Уэст-Энде все менеджеры гоняются за громкими именами. А у вас его нет. Пока, во всяком случае.
— И вы, конечно, знаете хирурга?
Он кивнул.
Рука ее снова поднялась к лицу.
— Я понимаю, это глупо, но я привыкла к своему носу. Пусть это и не самое красивое, что у меня есть, но мне ненавистна мысль о том, что какой-то хирург будет его кромсать. Я хочу сказать… после операции это уже буду не я.
— А мне казалось, вы привыкли перевоплощаться.
— Да, но только на время. Когда занавес опускается, я снимаю грим и возвращаюсь в собственную жизнь. После операции все будет иначе.
— Да, вы правы. Но… вам не приходит в голову, что с новым носом вы уже и не вернетесь к прежней жизни? Для вас все изменится. И работать вам придется совершенно в другой среде, и денег вы будете зарабатывать намного больше. И люди, с которыми вы будете работать, тоже будут совсем другими.
Ей вспомнились друзья из театра. Ричард. И наконец, публика. Сможет ли она жить без них? С одним только холодным объективом кинокамеры… Заменит ли он ей зрительскую любовь, их одобрение, которое она чувствует каждый вечер?
Десмонд Френч заметил ее нерешительность.
— Знаете что? Идите домой и хорошенько подумайте обо всем. Только не слишком долго. А когда решите, позвоните мне.
Вернувшись в отель, она обо всем рассказала Ричарду. И о разговоре с Десмондом Френчем, и о Джереми Пауэрсе. Ей хотелось услышать его совет. Но он лишь посмеялся над ней.
— Да у тебя прекрасный нос. Не вижу в нем ничего плохого. Если хочешь знать мое мнение, Десмонд Френч тебя просто разыгрывает.
Они прогуливались по Брайтон-пирсу перед утренним спектаклем. Лето давно кончилось. Море, темное и неспокойное, обдавало их холодными брызгами.
Рэчел обернулась к Ричарду:
— Разыгрывает? Что ты хочешь этим сказать?
В его глазах появилось раздражение.
— Каждый раз, когда кто-нибудь начинает восторгаться твоей игрой в «Идеальном муже», за этим обязательно что-нибудь кроется. Сначала Джереми — предлагает тебе роль в Уэст-Энде и за это зовет в постель. Теперь Десмонд Френч: «Я могу сделать вас кинозвездой, дорогая, но для этого вам надо обрезать себе нос». Рэчел, это все чепуха, и ты сама это знаешь. Мужчины всегда обещают молоденьким актрисам золотые горы, но даже и не думают выполнять свои обещания.
Они дошли до конца пирса, где располагалась небольшая площадка для развлечений — спортивные аттракционы,
— Милый, пойдем посмотрим, что там такое. Ну, пойдем, это, наверное, интересно.
Однако ему было не до аттракционов.
— Ты что, не слышишь меня? Или не хочешь обращать внимания на мои слова?
— Ну почему же… Просто мне кажется, ты говоришь не то. Но ссориться из-за этого я не хочу.
— Как это я говорю не то?
— Очень просто. Ты же знаешь, к Десмонду Френчу очередь. Актерам приходится месяцами дожидаться встречи с ним. Некоторые ждут по нескольку месяцев, но так к нему и не попадают. Со мной все получилось иначе. Он сам позвонил и пригласил пообедать с ним. Люди его уровня без серьезной причины так себя не ведут. У них на это просто нет времени.
— Для интрижки у каждого мужчины находится время.
Таким она его никогда раньше не видела. Осторожно взяла под руку.
— Ричард, ты говоришь Бог знает что. Давай забудем об этом. Пойдем лучше спустимся в «Туннель любви».
Тщетно. Слова ее потерялись в шуме ветра. Ричард быстро пошел от нее к тиру. Заплатил фунт кассиру, взял духовое ружье. Шесть глиняных уток на шестах медленно двигались по кругу. Ричард старательно прицелился. Шесть раз нажал на спусковой крючок. Утки упали одна за другой. Где-то в глубине площадки прозвенел звонок. Появился владелец аттракционов. Пожал Ричарду руку:
— Здорово! Всех с одного раза. Немногим такое удавалось. Сорвали крупный куш.
Ричард даже не улыбнулся.
— Точно, я сорвал крупный куш. Девочку, которую хотят все остальные. — Он пригнулся к владельцу аттракционов. — Знаешь, что я тебе скажу, приятель: в жизни, даже если и выиграешь крупный куш, никто тебе за это никакой приз не даст.
Всю дорогу до театра он молчал и отошел от нее задолго до начала спектакля. В антракте, когда все собрались за кулисами, он не обменялся с ней ни словом. К концу спектакля Рэчел почувствовала, что ее охватывает ярость.
— Тоже мне герой-любовник, — пробормотала она сквозь зубы, после того как в последний раз опустился занавес. — Скоро он начнет ревновать к собственной тени.
Дело в том, что она наконец поняла: Ричард завидует ее успеху и срывает на ней зло. Интересно, зайдет ли он за ней в гримерную, как обычно? Скорее всего, нет. По-видимому, он сегодня не настроен ни на стаканчик вина после спектакля, ни на легкую болтовню.
Она не торопясь сняла грим, потратила много времени на то, чтобы расстегнуть все пуговицы и крючки на роскошном платье, и уже стояла в одном тугом корсете из китового уса, когда за дверью послышались шаги. Она быстро накинула пеньюар. Значит, он все-таки решил зайти поболтать. Она открыла маленький холодильник, и в этот момент Ричард вошел в дверь.