Эксфэр
Шрифт:
Он вдруг остановился, развёл руки в стороны и громко произнёс:
— Конец света! Апокалипсис! Судный день! Называйте так, как вам угодно, Константин!
— Когда это случится?
— Оглянитесь, — произнёс он. — Посмотрите на эти руины, на эти пустые окна и выжженные машины. Разве вы не видите, Константин?
— Это ближайшее будущее?
— Это может случится уже завтра, мой друг.
— Невозможно.
Маркус снисходительно улыбнулся и продолжил неспешно идти по заснеженной улице.
— Капанеус посвятил всю свою жизнь
— Почему вы решили, что способность показывает конец света?
— Капанеус утверждал, что мир сгорит в огне солнца и утонет во тьме. Только переняв его способность и увидев всё собственными глазами, я понял, о чём он безустанно ораторствовал и писал в своих работах. Я тоже видел этот мир, Константин. Безлюдная, бесплодная, бескрайняя пустыня. Я видел, во что Солнце превратило наш дом. Даже меня — эксфэра, прожившего несколько столетий, — увиденное повергло в ужас. Из года в год я заглядывал в будущее, и лишь спустя столетия осознал, что смерть будет ждать нас через миллиарды лет. Однако кое-что изменилось.
— Что?
— В начале этого века я заглянул в будущее снова. — Маркус сделал паузу, вскинул руку и произнёс: — И увидел мир, погружённый во льды и молчание. Вот он — мир, погружённый во тьму. Вы ведь догадываетесь, как это случилось?
— Ядерная зима? — негромко спросил я.
— Именно, Константин! — торжественно произнёс он. — Апокалипсис больше не ждёт нас через миллиарды лет, он может посетить человечество через год, месяц или даже день!
— Но… но ведь кто-то должен остаться в живых.
— Конечно, — сказал Маркус. — Только что их ждёт? Голод, болезни, насилие. Ядерная война станет началом конца.
— Кто её начнёт?
— Ракеты могли взмыть в небо откуда угодно, — ответил он. — Никому в новом мире уже нет до этого дела. Способность Капанеуса показывает лишь образ того, что нас ждёт. Даже будь у меня подсказки, это ничего бы не изменило, потому что рано или поздно найдётся тот, кто решится на безумство.
Несмотря на трагический рассказ, на улице Маркуса застыла улыбка. Возможно, за последние годы я был первым, с кем он поделился своими мыслями.
— Я всегда хотел построить рай на Земле, — продолжил он. — А этот образ… это предупреждение лишь вселило в меня уверенность.
— Уверенность в чём?
— В том, что я должен взять власть в свои руки здесь и сейчас, иначе катастрофы не избежать, Константин.
Из-за остановки внутреннего диалога я не мог обстоятельно всё обдумать, однако в голове возник самый очевидный вопрос:
— Значит, будущее можно изменить?
— Разумеется, — произнёс Маркус. — Мы можем спасти всех, Константин. Вы и я. Вместе.
— Если вы всё делаете правильно, почему мы наблюдаем последствия ядерной войны?
Он взглянул на меня, и я заметил на его лице недоумение.
—
— Вы сказали, что наблюдали гибель планеты от солнца, а теперь — это. Вы не задумывались, что… что именно вы могли стать причиной изменений? Это ведь ваше будущее?
Маркус запрокинул голову и от души расхохотался. Несмотря на этот смех, я чувствовал, как между нами растёт напряжение. Даже в симуляции меня посетило ощущение непреодолимой тревоги — и это при том, что в голове не было ни мысли.
— Мой юный друг, неужели вы хотите обвинить меня в том, что произойдёт?
— Почему будущее не меняется? — спросил я. — Вы ведь уже практически захватили власть. Вам никто не может противостоять.
Улыбка на лице Маркуса вдруг резко угасла, и взгляд его пустым. Обстановка снова изменилась: в одно мгновение мы оказались посреди целой и невредимой московской улицы.
— Вы так и не поняли, что я хотел донести до вас, Константин, — сказал Маркус. — Тиберий поселил в вас смуту.
Флора была права: он не считался с чужим мнением. Казалось, прожитые тысячелетия должны сделать его мудрее, но сейчас я видел перед собой человека, который не желал видеть иную точку зрения.
В этот момент я понял, что лучше шанса не представится. Не давая ему возможности применить ни одну способность, я разорвал дистанцию между нами мгновенной телепортацией и вцепился в его ладонь. Я знал, что из его барьера не было выхода, однако это не имело значения, ведь мне удалось снова дотронуться его.
Я сосредоточился и представил, как перетекаю в его тело. Почувствовав, как энергия прошлась по моей руке, приготовился взять его под контроль, но вдруг услышал:
— Ты правда решил, что меня можно так просто одолеть?
Я встретил его взгляд и насмешливую улыбку. Меня внезапно накрыло жуткое давление, от которого, казалось, вот-вот лопнет голова. Я забыл, зачем пришёл сюда, и что здесь делаю.
Что-то коснулось моего лба, и я почувствовал боль, которую ранее никогда не испытывал. Меня хватило на несколько секунд, а затем всё погрузилось во тьму.
Глава 49
Я очнулся так же внезапно, как и отключился. Что-то подняло меня в воздух, и через миг я ощутил чужую хватку вокруг шеи.
— Открой глаза, — раздался мужской голос.
Я сразу узнал этот голос и поднял веки. Маркус без труда держал меня на вытянутой руке и улыбался. До меня вдруг дошло, что мы были на площади, а ощущение симуляции пропало — нестерпимая боль прервала цикл и по-прежнему отдавала в виски.
— Неужели ты думал, что я ничего не разузнаю о твоей способности? — спросил он. — Имей в виду: запустишь симуляцию — испытаешь такую боль, от которой сойдёшь с ума.
Даже без его предупреждения я понимал, что в такой ситуации практически не было смысла входить в цикл, ведь я уже оказался в ловушке. Он внимательно посмотрел в мои глаза и сказал: