Эксфэр
Шрифт:
«А возможно, видели, — подумалось мне. — Просто не поняли, что Маркус ищет именно меня».
— Сын, ты чего притих?
— Ничего, пап, — сказал я. — Просто хотел вас услышать.
Он коротко вздохнул, а затем попросил:
— Вы там только дурью всякой не майтесь.
— Договорились, пап.
— Трубку не бросай, сейчас маме передам. — Он отвёл телефон от уха и громко сказал: — Люд, держи.
Через секунду раздался голос мамы:
— Костенька, не приедешь, что ли?
— Не могу.
— Ну как же так…
Утреннее
— Мам, мне пора.
— Позвонишь вечером? — спросила она.
— Позвоню, — неуверенно произнёс я. — Обязательно позвоню.
— Передай привет Ане, — произнесла мама и добавила: — От отца тоже.
— Хорошо, мам.
— Люблю тебя, сынок.
— И я тебя.
На душе было гадко. Одна часть меня хотела предупредить родителей о встрече с Маркусом, другая — желала сохранить всё в секрете.
— Незачем им беспокоиться, — сказал я себе под нос и, развернувшись, вошёл обратно в дом.
В гостиной меня ждали остальные члены команды. Я остановился у окна, и Илья спросил:
— Поговорил?
— Да.
— Ты ещё можешь отказаться.
— Нет, — сказал я. — Дальше будет только хуже. Либо сейчас, либо никогда.
Удивительно, но за всё утро никто из команды даже не заикнулся о том, что отправится со мной. Я ожидал много споров, но ни Вика, ни Аня не сказали ни слова против.
— Если не получится, сразу же возвращайся, — произнёс Илья. — Не рискуй понапрасну.
Я кивнул, и Аня, встав с кресла, обняла меня:
— Будь осторожнее.
Я напоследок перевёл взгляд на молчаливую Валентину, которая тоже была здесь. Она смерила меня странным взглядом, словно хотела что-то сказать, но лишь ободряюще улыбнулась.
— Попридержи симуляцию до самого конца, — вдруг сказал Илья.
— Зачем?
— У тебя есть ещё два часа в запасе, — произнёс он. — Не нужно тратить силы. Запусти её перед самым появлением Маркуса.
— Но…
— Попыток может быть очень много, — сказал Артём.
— Верно, — заговорила Валентина. — Лишние часы в цикле отнимут у тебя много сил.
Меня не покидало ощущение, что команда о чём-то договорилась, но не предупредила меня. Возможно, это было всего лишь волнение, и я лишний раз накручивал себя. В любом случае, думать об этом не было времени.
— Ну раз так… — Я неуверенно кивнул и, оглядев остальных, произнёс: — Пожелайте мне удачи.
— Удачи, Костя.
На Красной площади не было ни души. Такую тишину здесь, наверное, невозможно застать даже в утро первого января. Я посмотрел на Спасскую башню: время близилось к полудню. Несмотря на холод, я бросил курту на землю, чтобы не стеснять движений, и остался в одной толстовке. Прикрыв глаза, вздохнул несколько раз и загодя остановил внутренний диалог.
Едва я запустил симуляцию, как почувствовал энергию, которую невозможно было перепутать ни с чем. Луч
— Константин, рад, что вы пришли.
— Будто у меня был выбор.
— Не будьте столь категоричны, — сказал он. — Это всего лишь необходимость, ведь времени на игры не осталось.
— О чём вы?
— Не реши вы сбежать в прошлый раз, не задали бы этот вопрос сейчас, — сказал Маркус. — Ваше бегство самую малость огорчило меня, однако я допускаю, что все мы совершаем ошибки.
— Я спасал свою жизнь.
Он внимательно посмотрел в мои глаза:
— Вижу, Тиберий вас кое-чему научил. Решили закрыться от меня?
— Вы опасны.
— О, — глухо сказал он. — Он не постеснялся внушить вам ложные идеи.
— «Ложные идеи»? — спросил я. — У меня есть глаза. Вы убиваете людей и терроризируете страны.
— Ваши глаза обманывают вас, Константин, — сказал он. — Вы смотрите на мир глазами простака, не способного видеть всю картину. Но в этом нет вашей вины — вы молоды и потому самонадеянны. Больно видеть, как вы растрачиваете свой огромный потенциал. Вы ведь, как и я, можете жить вечно и творить великие дела. Однако, сначала стоит спасти планету.
Я придал лицу заинтересованный вид:
— Что вы имеете в виду?
Маркус протянул руку в приглашающем жесте:
— Позвольте показать вам правду.
В моей голове не было мыслей, но одни лишь инстинкты говорили: всё выглядит слишком просто. Однако я не колебался. Едва мои пальцы дотронулись ладони Маркуса, как мир вокруг резко изменился. Я даже не успел сосредоточиться, чтобы захватить его тело, — он сразу же отвёл руку.
Солнце исчезло, спрятавшись за густыми-густыми облаками; разрушенные стены покрылись льдом и снегом; брусчатка спряталась под огромным слоем снега; кремлёвские башни превратились в груду камней.
Посреди всей этой бесконечной тишины раздался голос Маркуса:
— Видите, Константин?
— Что вы сделали?
— Сделал? Всего лишь открыл для вас будущее.
Я недоумённо уставился на него, и он продолжил:
— Эту способность я получил от изгнанного из Александрийского мусейона философа.
— «Мусейона»?
— Место, в котором работали великие учёные той эры, — ответил Маркус и направился в сторону выхода.
Я сразу же отправился за ним следом.
— Что всё это значит?
— Капанеус… — кивнул своим мыслям Маркус. — За столько лет я так и не забыл его измученное лицо и странный… дикий взгляд. Это был взгляд человека, который видел правду.
Мы прошли сквозь разрушенные ворота, и я начал глазеть по сторонам. Это совершенно точно была Москва, но разрушенная и тяжело узнаваемая.
— Значит, будущее… — пробормотал я.
— Не просто будущее, — ответил Маркус. — Эта способность показывает мир, в котором людей ждёт смерть.
— Как?..