Экспедиция на Красную планету
Шрифт:
Потекли минуты волнительного ожидания.
«В голове не укладывается: мы выйдем на орбиту Таиры! Мы будем в космосе среди звёзд! Нет, Альбер молодец, что уговорил меня участвовать в этой программе. Где ещё я могу получить столько впечатлений? Как режиссёр, раньше я мог только представлять эти эмоции, чтобы воплотить их в фильмах у героев, а теперь я сам участник всего происходящего! И я сам лечу!».
По кораблю прошло несколько волн едва заметной вибрации.
«Заработали двигатели. Сейчас всё начнётся. Жаль, что я не увижу старта «Доминанты» со стороны. Наверно, отменное зрелище? Вся планета следит за нашей отправкой, а я… Хотя… Гизвелс упоминал о возможности подключиться к камерам наружного наблюдения. Пусть это будет репортаж с другого ракурса, и у меня создастся впечатление, будто это планета от нас отдаляется, а не мы от неё, но посмотреть, наверно, есть на что!».
Фёдор живо уселся за компьютер, чтобы вывести на экран изображение с камер наружного наблюдения.
И вот он долгожданный старт. Совсем как на тренировках: рывок, тряска, ещё один резкий рывок и навалившаяся на всё тело тяжесть. Несколько минут дискомфорта и перегрузок, а затем удивительное чувство свободы и ликования: «Свершилось!».
– До чего же красиво и трогательно! – не удержался Фёдор, глядя, как на экране удаляется от него родная планета. – Нечто подобное я просто обязан включить в свой следующий фильм! Я хочу, чтобы каждый почувствовал то, что чувствую я!
Творческое мышление Фёдора заработало на полную мощь, у него тут же появились идеи для фантастического фильма. Он свернул изображение на экране, создал для себя новый текстовой файл и сделал несколько набросков. Наконец, довольно откинулся в кресле и вопросительно посмотрел на будильник:
«И? Как долго мне торчать в этой тесной каюте? Когда поступит разрешение на перемещение по кораблю? Неплохо бы озаботится вопросами завтрака. Старт, конечно, штука важная, но желудок тоже к режиму приучен, и я проголодался».
Вспомнив о конфетах, Фёдор запихнул себе в рот карамельку. Пусть не самая полезная еда, зато вкусная. За неимением других занятий он заправил постель, разложил по полкам вещи из сумки и принялся развешивать на стену над кроватью присланные Альбером фотографии в рамках. Ах, что это были за снимки! Каждый – целый этап в его жизни! Фёдор погрузился в воспоминания. Вот на одном кадре он сразу после окончания института. Довольный, столько планов впереди! А вот он в творческом поиске и раздумье над своим первым фильмом. А это ряд фотографий их съёмочной бригады! Все такие прикольные, дурачатся.
С друзьями и коллегами Фёдору повезло. Может, это определённая компенсация жизни за то, что нет у него нормальной семьи. Его родители умерли рано, Фёдор их даже не помнил. Его воспитанием занималась двоюродная тётка. Но с ней и её детьми тёплых отношений не сложилось, и тётка искренне была рада, когда Фёдор поступил учиться на инженера и переехал в общежитие. А там появились настоящие друзья. Причём, это были друзья с большой буквы, готовые в трудную минуту поделиться всем, что имеют, и помочь советом, делом и деньгами. Фёдор улыбнулся, разглядывая товарищей. Кто-то, как, например, Альбер, был его старше. Кто-то, напротив, только вступал в самостоятельную жизнь. Но однажды, случайно попав в сборную института для участия в творческом вечере и завоевав там первое место, они поняли, что являются друг другу близкими по духу людьми. С тех пор не расставались, общаясь между собой чаще, чем со своими семьями. Когда же Альбер с присущей ему предпринимательской хваткой выкупил у кого-то обанкротившийся телеканал, а Фёдор вдруг почувствовал призвание к сценарному и режиссёрскому делу, вся их команда единомышленников оказалась тут как тут. Не за деньги, нет! Ничего существенного они пока не заработали. Но за идею. Ради самого процесса создания для людей нового, яркого и неповторимого.
«Да, мы разные, но нас объединяет одно обстоятельство: мы сумасшедшие! – Фёдор хохотнул, вглядываясь в знакомые лица. – Точно! Живём в нереальных фантазиях. А деньги… У нас всё впереди. Вот раскрутимся… Кстати, о деньгах! Интересно, Альбер распотрошил мою заначку перед отправкой этих снимков или нет? Мне здесь деньги без надобности, а он мог бы пустить их в дело», – Фёдор взял ту фотографию в рамке, в которой было двойное дно, а точнее, двойная стенка, и которую он использовал как сейф. Открутил боковую планку и заглянул внутрь. В щели между фотографией и корпусом рамки вместо денег находился вчетверо сложенный лист бумаги, исписанный почерком Альбера с двух сторон:
«Федя, привет! – начиналось письмо. – Я надеюсь, ты найдёшь тут моё послание. Никому о нём не рассказывай, так как речь идёт о мошенничестве века! Ты помнишь, что у меня есть знакомый в «Звёздном векторе»? Должность у него несолидная: принеси-подай, и к особо охраняемым сведениям он не допущен. Однако, обслуживая высоких чинов, разнося им кофе и документы, он слышит разговоры начальства. А в них, оказывается, слова «обман населения и международного космического агентства», «утка для телевидения» и «грандиозное шоу» звучат постоянно! Полёт на орбиту Таиры, по их признаниям, не играет никакой роли для отбора кандидатов на Красную планету. Потому что полёт на орбиту Таиры вообще не состоится! Экспедиция на Рамт то ли вновь отложена по каким-то причинам, то ли стартует одновременно с вами, но без пристального внимания общественности. Тут ясности нет. Но ваше участие в программе Штрефоля лишь маскировка истинного положения дел.
На восемь месяцев вас изолируют от людей, запрут где-нибудь на нелетающем корабле или незаметно усыпят и переместят в похожие декорации телевизионной студии под прицелы явных и скрытых видеокамер. Организуют вам тряску, изменения силы тяжести, как в тренировочном центре, продемонстрируют виды космоса в иллюминаторах и включат симулятор полёта для лётчиков. Программисты «Звёздного вектора», по данным моего осведомителя, уже не только в деталях разработали липовую траекторию движения вашего корабля, но её уже внедрили через подкупленных лиц в компьютеры международного космического агентства. Его сотрудники, наблюдая вас на своих экранах «на орбите Таиры», будут искренне верить, что всё контролируют. А зрители смогут насладиться красочным шоу! Затем Штрефоль объявит, что вы или его техника не прошли проверку на прочность, вас вернут домой, а его программу колонизации Красной планеты снова затянут на годы, собирая с населения деньги на отложенную или уже даже на повторную экспедицию на Рамт. Как-то так.
Внутри меня, Федя, всё клокочет от злости. Очень жалко твоих усилий и моих денег! И мы сразу хотели рассказать тебе об этом обмане! Однако, взвесив всё тщательным образом, мы с ребятами рассудили, что твой уход из проекта ничего не даёт. Никто не компенсирует нам затраты, не поднимет наш рейтинг, не поверит словам моего осведомителя. Зато твоё участие в шоу, Фёдор, приблизит нас к нашей мечте! Какая разница, из какой точки пространства привлекать к себе внимание зрителей?! Сделай рекламу нашему каналу и твоим фантастическим фильмам! Ведь столько камер нацелены сейчас прямо на вас! А ещё постарайся найти доказательства обмана Штрефоля! Представляешь, какая это будет сенсация, что вы не в космосе, а спрятаны на Таире? Конечно, остаётся вопрос со связью, как перебросить твой материал к нам? Говорят, пронести телефон на борт «корабля» нереально. Но кто знает? Посылаю тебе два мобильника: один спрятан в дизайнерском ремне в брюках золотого костюма, второй – в подошве кроссовок. На худой конец, опубликуем твоё расследование после возвращения домой. Держись, Федя! Ты лучший!
P.S. О своей заначке не волнуйся. Отдам при встрече.
Альбер».
Фёдор живо спрыгнул с кровати и осмотрел свои вещи. Никакого дизайнерского ремня и кроссовок он вчера не видел. Не попались они ему на глаза и сегодня. Золотой костюм на месте. Ботинки с дешёвой светотехникой тоже. А столь нужных ремня и кроссовок не было и в помине. Осведомитель Альбера не соврал. Люди Штрефоля работают хорошо. Фёдор вновь взобрался на кровать и вернулся к письму. Глаза побежали по строкам, а рука машинально потрогала лоб, проверяя, нет ли высокой температуры, и не померещилось ли всё это? Однако письмо не являлось галлюцинацией. Почерк принадлежал Альберу. И пускай его друг по жизни был заядлым балагуром, но когда речь шла о деле, шутить и напрасно пугать он бы не стал. Значит, сомневаться в написанном причин быть не должно! Но как? Как смириться с этим чудовищным обманом?