Экспедиция на Красную планету
Шрифт:
– Какой я дурак! Боже мой! – он закрыл лицо ладонями.
Фёдора душили обида и разочарование.
«Размечтался, что полетел в космос? Святая простота! Кто ты такой, чтобы тебя отправили в экспедицию?! Да и не только ты, Федя! Посмотри на весь экипаж! Это же люди, согнанные в эту коробку для развлечения толпы: красотки, молодые парни-забияки, которые ещё проявят себя в конкурентной борьбе, заумные, а возможно, напротив, придурковатые старики. Чем не персонажи для шоу? Уж ты-то, Федь, как лицо, близкое к телевидению, должен оценить весь творческий размах организаторов! И ведь не подкопаешь под их правдоподобную легенду!».
В голове Фёдора в логический ряд стали выстраиваться те странности, на которые прежде он не обратил никакого внимания. Он вспомнил, что сегодня утром впервые за много лет проснулся в одежде, а вчера отключился, едва взобравшись на кровать.
«Что это, как не действие усыпляющего газа, пущенного через систему вентиляции, или работа снотворного, подмешанного в еду и питьё? Каждому из нас был выдан на ужин сухой паёк, но даже если кто-то из экипажа не ел перед сном, то после длительной конференции пили, наверняка, все!».
Фёдор вспомнил, как удивлялся копиям отдельных частей корабля в тренировочном центре, где у них проходили занятия. Это была настолько идентичная обстановка, что иногда они просто забывали, что находятся в здании.
«Если они могли сконструировать каюты в центре подготовки, почему бы им не построить копию «Доминанты» в хорошо оборудованной киностудии? Как инженер особых конструкций, я сам не раз моделировал нечто подобное для съёмок фильмов, а специалистам Штрефоля с их финансовыми возможностями это вовсе пустяки! И перенести спящих людей не проблема!».
Фёдор вспомнил, как улыбался Мартин Гизвелс, отвечая на вопрос об отсутствии иллюминаторов на корабле. А как он расхваливал программу Штрефоля!
Фёдор отодвинул от себя фотографии, вытянулся на кровати, подложил под голову руки и задумчиво уставился в потолок:
«Сомнительно, чтобы Штрефоль затеял это шоу ради денег и славы. Он и так сказочно богат, и если работает, то только ради интереса. Нет, покорение Рамта его приоритетная цель, ведь он много лет выдерживал нападки учёных. А значит, либо и впрямь, что-то пошло не так, и настоящий корабль провалил испытания. По этой причине они отложили экспедицию и решили предъявить миру вымышленный полёт с нашим участием. Либо же напротив, как и предполагает осведомитель Альбера, Штрефоль действует строго по плану. Мы здесь будем потешить публику перед камерами и отвлекать внимание всех государств и их спецслужб на себя, а в это время другая команда полетит в экспедицию, и все их открытия и достижения будут принадлежать исключительно Штрефолю. Это вполне соответствует его тщеславному характеру и амбициям. Вопрос теперь в том, что будет с нами?.. Хм. Если через восемь месяцев экипаж по-прежнему будет убеждён, что всё это время мы наматывали круги вокруг Таиры, тогда, надеюсь, как истинных героев, с почестями нас отпустят по домам. Если же команда вскроет обман «Звёздного вектора», представить страшно, что последует за этим. Такие люди, как Штрефоль, с неугодными лицами не церемонятся. Усыпят нас, как вчера, и инсценируют аварию при посадке. И никто не узнает правды. Нет, мне такой сценарий не нравится! О письме Альбера никому нельзя рассказывать. Шоу началось, надо включаться в роль и делать свою работу. На первом месте реклама шестнадцатого телеканала. А со своим расследованием надо быть осторожным. Вдруг среди тридцати двух членов экипажа есть непосредственные сотрудники Штрефоля, призванные контролировать ситуацию изнутри?».
Фёдор принялся в уме перебирать весь личный состав «Доминанты», прикидывая, может ли тот или иной человек оказаться подставным. К своему огорчению, он пришёл к выводу, что подставным может быть каждый. Фёдор нахмурился и вновь уставился в потолок, разглядывая хитроумное сплетение электронных датчиков, сканирующих уровень кислорода в каюте, наличие задымления, температуру, влажность и параметры биологической опасности.
В какой-то момент Фёдор вдруг резко сел, боясь посмотреть наверх и выдать мимикой, что среди всех этих датчиков он заметил ещё один предмет, которого на потолке быть не должно. Это была крошечная видеокамера, такая же, какую его друзья использовали на съёмках телевизионного шоу «Розыгрыш». И это служило ещё одним доказательством правоты слов Альбера.
«Гизвелс нам соврал. Камеры на корабле установлены не только в местах общего пользования, но и в личных каютах. А значит, зрителям покажут не только нашу работу, но и частную жизнь каждого. Вот оно – истинное лицо шоу. И к подобным условиям жизни надо привыкать».
На мониторе снова появился Теймураз. Он всем сообщил, что «Доминанта» вышла на заданную траекторию, а потому можно свободно перемещаться по кораблю. Экипажу необходимо позавтракать и через полчаса собраться в кают-компании.
Фёдор постарался себя успокоить:
«Без паники, Федя! Откуда я доставал письмо, наблюдателям видно не было, я сидел лицом к стене. Вслух я не разглагольствовал, а читать мои мысли посторонние не могут. Так что порядок. И пусть камеру я обнаружил, этого скрыть не удастся. Но я буду придерживаться прежнего плана и завоёвывать симпатии зрителей».
Фёдор развернулся лицом к камере, оттопырил руками в стороны уши, высунул язык и состроил несколько уморительных гримас. Затем бодро поздоровался:
– Доброе утро, дорогие телезрители! Вас приветствует режиссёр и ведущий шестнадцатого телевизионного канала Фёдор Волков. Именно от меня в прямом эфире несколько раз в день вы будете узнавать самые свежие новости нашего полёта. И я убеждён, что впереди нас ждёт много увлекательных открытий. А пока – короткая реклама. Не переключайтесь!
Он расправил уже скомканный фантик от карамельки, обслюнявил его, подтянулся к датчикам, балансируя на краю подвесной кровати, заклеил фантиком камеру и кинулся примерять посланные ему Альбером наряды. Настоящее шоу должно быть красочным!
Ровно через полчаса, когда по замыслу командира должно было начаться собрание, экипаж ещё только-только стал подходить в кают-компанию. Самыми первыми пришли военные: в одинаковой космической форме, подтянутые, бодрые. Им приказали, и вот они здесь – люди дела. Многие из них уже познакомились и успели выяснить, кто где до этого служил и в каких боевых операциях участвовал. И пусть два офицера сегодня плохо перенесли при взлёте кратковременную перегрузку, после завтрака ожили и они. Рассевшись по местам и изредка бросая оценивающие взгляды на учёных, что по одному робко проходили внутрь, военные принялись между собой громко переговариваться и шутить:
– А скажи нам, Вияя, ты, правда, индейских кровей? – прицепился к молодому парню майор Дерек Уаффин.
– Да,– односложно бросил тот, не видя повода для диалога. И так ведь понятно: худощавое телосложение, чёрные прямые волосы, красноватый оттенок кожи, особый разрез глаз. К чему лишние вопросы, когда даже форма не скрывает подобных различий?
– И какое государство ты представляешь? – не унимался Дерек.
– У нас нет отдельного государства. Мою кандидатуру выдвинули вожди на совете индейских племён.