Экспедиция в Лунные Горы
Шрифт:
— Добро пожаловать обратно, мистер Бёртон, — сказал жрец. Хромая, он подошел к Бёртону, разомкнул наручники на левом запястье и лодыжке исследователя, потом обошел алтарь и освободил правые руку и ногу.
Бёртон сел, повернулся, спрыгнул на пол и резким хуком справа ударил в голову латунного человека. Рука полыхнула болью, но он с удовольствием увидел, что на «лице» появилась большая выемка, которую он заметил в 1918.
— Ублюдок! — прошипел он. — Я разорву тебя на куски!
— Не советую, мягкокожий. Не забывай, где находишься. Это 1863. Тебе нужно, чтобы я оставался здесь, в этой комнате, целый, на протяжении
— Ты чертовски хорошо знаешь, что время действует не так! Я здесь, сейчас, и не исчезну, если разломаю твои проклятые колеса!
— Возможно. Но, даже если вам удастся победить меня — а я уверен, что нет — неужели вы действительно хотите создать еще одну альтернативную историю, в которой не сумеете вернуться из будущего и останетесь в Африке в 1918-ом?
Бёртон заколебался. Спик, сбитый с толку, глядел на него во все глаза.
— Что... что с тобой произошло, Дик? Ты не уходил отсюда, но твоя внешность, она... она...
Бёртон посмотрел на тело Уильяма Траунса. Его лицо исказилось от ярости, но потом на нем появилась глубокая печаль.
— Я провел пять лет в будущем, Джон, — сказал он, — и я должен помешать этому будущему произойти. — Он повернулся к К'к'тииме. — Как?
Верховный жрец подошел к алтарю, протянул руку вверх и начал вынимать Глаз из держателя.
— Это и есть настоящий вопрос, не правда ли? Как вы узнаете, правильно вы действуете с точки зрения будущего, в котором только что побывали?
Черный алмаз освободился. К'к'тиима отошел назад и поднял его вверх.
— Вы свободны, сэр Ричард. Наги — наконец-то! — покидают это мир. Мы уходим, но помните — вы должны спеть последний куплет своей песни!
Внезапно стены перестали светиться, весь синий свет сосредоточился вокруг алмаза, раздался негромкий треск, постепенно становившийся все громче и громче. На поверхности каменных плит зазмеились разряды энергии; ярко вспыхивая, они прыгали в руку К'к'тиима. Глаз зажужжал, звук стал глубже — у Бёртона и Спика заложило уши — а потом ушел за пределы слышимости. По поверхности Глаза побежали крошечные трещины, и, со слабым тинк! из них стали появляться маленькие фигуры. К изумлению Спика, у крошечных созданий обнаружились крылья бабочек и стрекоз — фейри! — но Бёртон знал, что это только иллюзии: человеческое сознание не в состоянии воспроизвести их настоящий облик и заменяет на знакомый мифологической образ. Для него они были искрами сознания рептилий, он скорее чувствовал их, а не видел. Он уже видел этот танец — когда раскололся южноамериканский Глаз.
Разряды энергии яростно запрыгали, сталкиваясь и посылая синие молнии в стены, пол и потолок.
— Что происходит, Дик? — с ужасом крикнул Спик.
— Он раскалывает камень! — проорал королевский агент.
Мгновением позже огромный черный алмаз с грохотом треснул и выпал из руки латунного человека; на пол упали семь совершенно одинаковых кусков.
Наступила полная тишина.
Разряды энергии исчезли.
В воздухе повис запах озона.
К'к'тиима нагнулся и подобрал камни.
— Эквивалентность! Хотя один, два или, может быть, даже все три камня остались целыми в других версиях истории, в этой они все разделились, и теперь во всех реальностях ушли за пределы или умерли. — Он направил свое бесформенное лицо на Бёртона. — Наша благодарность,
— Почему бы тебе не исчезнуть отсюда, немедленно? — проворчал королевский агент. Внезапно он покачнулся, попытался схватиться за Спика, не сумел, осел на пол и остался сидеть; его глаза остались открытыми, но остекленевшими. Спик присел рядом с ним на корточки и пощупал ему лоб.
— Жар, — пробормотал он. — И сильное истощение.
— Не знаю, что делать, — пробормотал Бёртон. — Как я должен запечатать свою судьбу, Берти?
— Кто такой этот Берти, о котором он все время говорит? — спросил Спик у К'к'тиимы.
— Не знаю, мистер Спик. Давайте поднимем его. — Латунный человек нагнулся, и взял металлической рукой одну из рук Бёртона. Спик понял намек и поддержал исследователя с другой стороны. Вместе они поставили его на ноги и усадили на алтарь.
— Джентльмены, вам лучше уйти отсюда, — сказал К'к'тиима. — Наша работа закончена, по меньшей мере, на следующие пятьдесят пять лет.
Он открыл карман Бёртона и сунул туда семь осколков африканского Глаза.
— Открутите мой голосовой аппарат, чтобы обнажить бэббидж. Выньте семь камбоджийских камней и увезите с собой в Лондон. Да, и оставьте на алтаре мой заводной ключ, пожалуйста. Этому бэббиджу осталось выполнить только одно действие, в 1918; я думаю, вы его видели.
— Убирайся ко всем чертям, в ад! — прошептал Бёртон.
— Напротив, я выбрал выход за границы. До свидани я, сэр Ричард Фрэнсис Бёртон.
И К'к'тиима замолчал.
Несколько мгновений королевский агент сидел молча, а Спик беспокойно наблюдал за ним; наконец исследователь встал и отсоединил голосовое устройство; вынув семь черных камней из обнажившегося бэббиджа, он положил их себе в карман.
Латунный человек подошел к другой стороне алтаря, отдал честь и замер.
Бёртон подобрал винтовку и сказал Спику:
— Помоги мне вынести Уильяма наружу. Я хочу похоронить его на открытом месте.
Уже ночью, при свете звезд, усталые до мозга костей, они выбрались на окруженную утесами арену, с трудом проволочив тело Траунса по узким подземным проходам. Бёртону тарелкообразный амфитеатр показался странно пустым. Он огляделся, вспоминая, где видел растущие на маленьком могильном холме цветы, и, с помощью Спика, положил Транса туда, завалив камнями.
Из мрака вышли воины-чвези. Не произнеся ни слова, они проводили двух людей на ту сторону горы, зачастую ведя и за руки в полной темноте.
Добравшись до места, где был убит Сиди Бомбей, Бёртон обнаружил, что труп его друга еще никто не потревожил. Они задержались и насыпали второй могильный холмик.
Королевский агент, спавший на ходу, потерял всякое представление о месте, времени и своих действиях, пока, внезапно, они не вырвались из Лунных Гор и не обнаружили ваниамбо, сидевших вокруг потрескивающего костра. Воины в суеверном ужасе уставились на чвези и отступили назад. Тогда горцы заговорили. Были сказаны слова уверения. Прозвучала клятва. Было потребовано подчинение и, наконец, достигнуто соглашение. Обе группы смешались, и объединенный отряд из тридцати человек направился на восток, к озеру Укереве.