Экспедитор. Оттенки тьмы

Перед тем как вы начнете читать эту книгу, автор хотел бы кое о чем вас предупредить.

Эта книга является чистой фантастикой, и не более того, описанием мира, прошедшего через жуткую эпидемию и теперь пытающегося хоть как-то выжить. Именно как фантастику его и нужно воспринимать. Автор не призывает к отделению каких-либо территорий от РФ, к созданию незаконных вооруженных формирований и тому подобных вещей – хотя иметь оружие

в личном владении считает нужным и сам его имеет. И второе – все события, персонажи, должностные и юридические лица в этом повествовании являются вымышленными. Автор не имеет информации о каких-либо незаконных действиях организаций и должностных лиц в Удмуртии или где бы то ни было еще.

Я иногда думаю, а что не так со всеми с нами? Почему мы какие-то… порченые, что ли. Мы ведь порченые на самом деле? Почему каждый из нас – я не исключаю себя – не может просто взять, отбросить в сторону все личное, все шкурное – и работать вместе и ради общего. Превозмогать беду?

Нет. Не можем.

Как-то ведь мы выкарабкивались из бедствий… Первая мировая, затем Вторая – полстраны в развалинах, в руинах, а лет через пятнадцать – уже мирная и неплохая жизнь. А что будет через пятнадцать лет с нами… точнее, через двенадцать, потому что три года уже прошло. Будем ли мы вообще в самом примитивном понимании этого слова. Как там у Шекспира – to be or not to be?

Почему сто лет назад, когда все так же лежало в руинах – мы не кинулись заводить рабов и торговать людьми как скотом, а сейчас – кинулись. Почему?

Почему с такой легкостью мы скатились в мрачную дикость?

Но это еще не главный вопрос. Главный – а что случилось у нас, в Удмуртии? Почему мы, так хорошо пережив первый, страшный удар Катастрофы, когда мало кто выжил, а мы – выжили, сейчас оказались беззащитны перед человеческой подлостью, жестокостью, жадностью, эгоизмом и тем, что в Библии называется «изобретательностью на зло»?

У меня нет ответа.

Но он мне и не нужен. Ибо я – не интеллигент, размышляющий на досуге о весомости слезы ребенка. Я – человек с автоматом, который привык не рефлексировать, а решать проблемы. Не важно, как и какие. А эти твари… они ведь не просто хотят бизнес там отжать… они хотят отжать наш общий дом, который мы с таким трудом построили, точнее – с таким трудом удержали, посреди общего хаоса, беды и разрухи. Хотят отжать общее и превратить это в частное, то, что бы принадлежало им одним.

И хотят они, чтобы у нас было как везде. Чтобы нескольким ублюдкам принадлежали не только заводы и схемы, чтобы им принадлежали и люди, их тела и души. К этому все шло. Рано или поздно в чьих-то мозгах должно было созреть – а какого это хрена я должен платить людям зарплату, заботиться об их жилье, о будущем, когда можно сделать все проще – барак, несколько охранников с автоматами и все – мне. А для тех, кто против, – загон с откормленным монстром – мы как-то видели такое в бывшей зоне Вятлага.

И все просто, да?

Только перед этим он должен будет убить нас. Тех, кто привык стрелять, а не рассуждать. Тех, кто так не жил и никогда не будет. И наконец, тех, у кого сохранилось хоть сколько-то совести, позволяющей не стать разбойником и грабителем, а жить так, чтобы могли жить и другие. И в нашей страшной жизни все же видеть теплящийся где-то вдали свет…

От Зеленого Дола до Казани и Агрыза мы дошли нормально – там дорога поддерживалась в нормальном состоянии. Казань обошли.

Дом, милый дом…

Знаете… я как-то не очень любил Ижевск до Катастрофы. Я много времени в Москве проводил, много ездил. Да и чего… Ижевск ведь довольно примитивен в том плане, что здесь очень тонки культурные пласты. Здесь практически нет ничего из девятнадцатого века, не говоря о том, что старше – есть старый корпус оружейного завода 1802 года постройки, одно из четырех заводских зданий адмиралтейского типа в России (еще одно есть в Воткинске), пара купеческих зданий и… все. Здесь никогда не было какой-то значимой общественной жизни, до революции это был не город даже – Ижевский завод, поселок при заводе, а относились мы к Вятской губернии. Здесь нет признанного и выделенного городского центра с общественным пространством, здесь никогда не происходило ничего особо значимого – просто место для жизни и работы людей. Но сейчас… во время Катастрофы Ижевск стал городом-крепостью, единственным, кто так успешно противостоял заразе и смог сохранить нормальность жизни почти полностью. Мы не только выстояли, мы и помогли соседям, а сейчас, видимо, Ижевск станет одним из центров, откуда человечество перейдет в контрнаступление. Потому что, как сказали братья Стругацкие, главный подвиг человечества в том, что оно выжило и намерено выживать и далее.

Как? Ну, я думаю, мы сможем сохранить и поддерживать уровень технической культуры на уровне 60-70-х годов прошлого века. То есть то, что было до компьютеров – электронику мы точно потеряли. Но ведь не так уж дико тогда и жили, верно? Не в землянках, и машины уровня первых «КамАЗов» мы осилим рано или поздно. Рано или поздно мы победим бандитизм, восстановим связность территорий. И можно сказать – реколонизируем землю.

А я, получается, – один из тех капитанов, которых Англия, Португалия и Испания посылали от своих берегов.

Ну вот. Сам себя не похвалишь…

Подходили к городу мы от Агрыза, на развязке с Ижевской кольцевой – нас ждала целая делегация – машины ГИБДД, правительства, полиции и ФСБ. От завода были. Встречали нас как героев – не только прошли такой долгий путь с минимальными потерями, но и в качестве трофея пригнали БТР.

Среди встречающих – я заметил и Димыча, тот, поймав мой взгляд, кивнул…

После того как все началось, совершенно неприспособленные к этому госструктуры были вынуждены исполнять несвойственные им функции. Например, местное отделение УФСБ было вынуждено исполнять функции стратегической разведки. Но не обстоятельства определяют человека, а человек – обстоятельства. И нет таких крепостей, которые не смогли бы взять большевики…

Мы сидели в здании управления ФСБ – старом здании на Пушкинской, рядом со стадионом «Динамо». Это чуть ниже здания правительства, чуть выше моей родной школы. Сейчас ФСБ разрослась, потому что МВД переехало, и часть помещений бывшего МВД передали ей, в том числе и большую бетонную высотку на той стороне. Но мы сидели в старом здании – просто два старых приятеля, которые хотят выжить и хотят, чтобы выжил их край.

– Значит, транспортировка все же возможна.

– Возможна. Одним из двух путей. Либо по действующей железке на Ростов, а затем – водой до нас. Либо транспортными конвоями на Ульяновск. Вероятно, первый путь следует оставить для основного груза.