Эксперимент
Шрифт:
– Ну, спасибо, Левиафан, умеешь ты утешить, а самое главное, слова-то какие нужные подбираешь, что мне есть теперь вообще ничего не хочется.
– А тебе больше и ничего не надо пока есть, это перевари хотя бы. Кал на то и естся, чтобы человек потом долго и упорно думал, зачем он съел его, и как надо было поступить, чтобы не съесть его. А так как дураки предпочитают учиться на своих ошибках, а дебилы вообще игнорируют ошибки, улеглась стабильная система с двумя ложками. Умные люди могут отхватить сразу две, а то и три ложки шоколада после одной с говном, потому что они после нее очень глубоко все обдумывают.
– Да? Правда? Что-то мне с трудом верится, что они возьмут просто так и вновь зачислят меня в университет…
– Может просто так и не зачислят, но…в итоге в сентябре ты снова сможешь пойти на пары. Что скажешь?
– Как ты сможешь их заставить изменить свое решение? – Лилит все еще не верила своим ушам.
– Это не твоя забота, любовь моя. Главное, что ты получишь то, что хочешь. Ты хочешь назад, в университет? – Левиафан посмотрел ей в глаза.
– Очень…
– Тогда доверься мне.
Он поцеловал девушку, аккуратно укладывая ее в постель, расстегивая пуговицы…
Ночью, когда Лилит уснула, Левиафан отправился в бар, в центр города. Ему надо было повеселиться и поесть заодно.
Он припарковался около какого-то здания и, с бодрым воодушевлением, выпрыгнул из машины.
Бар находился посредине улицы и был окружен огромными зданиями нового поколения. На входе сверкала неоновая вывеска, как всегда с абсолютно дурацким названием. Около входа людей не было, но Левиафан услышал голоса внутри, поэтому и решил тут остановиться. Ему ведь без разницы где и кого, лишь бы только люди были.
Вальяжной походкой он зашел внутрь и прямиком направился к барной стойке. Вампир сразу же заказал два бокала и огляделся. Как он сразу понял, народу там было много, потенциальных жертв – поменьше. Люди совершенно разных возрастов, начиная от самых молодых и заканчивая престарелыми дедами.
«Ага!», гукнул он про себя и снова развернулся к бармену.
– Сделай еще один! – с самоуверенным лицом попросил он бармена.
Левиафан заметил двух девушек за столом. Они были веселы, может слегка пьяные, но главное – они казались жизнерадостными. А вампир любил жизнерадостных девушек. Больше всего ему нравилось наслаждаться веселой кровью молодых девчонок, которые любили жизнь.
Кое-как, донеся три бокала, Левиафан аккуратно выставил их на стол, за которым притихли дамы. Они молча посмотрели на него, на выпивку, затем засмеялись и зашептались, в полной уверенности, думая, что он не услышит их из-за музыки. Но они ошиблись, потому что Левиафан стоял и улыбался, подслушивая приятные слова о его красоте. Чего он сам не мог сказать о девушках, они были как большинство, просто симпатичные. Перестав шептаться, одна из них улыбнулась ему и показала на пустое место.
– Ну, чего стоишь, присаживайся! – хихикая, выговорила она.
Левиафан этого только и ждал. С довольным лицом он опустился на стул и начал более внимательно разглядывать их.
Одна была темной брюнеткой, каштан перемешенный с кофе, вторая просто выкрашенная в черный цвет. Брюнетка показалась ему более симпатичной. И то только потому, что над ее губой была такая же черная, красивая родинка, как и у Лилит. У нее была забавная прическа, в стиле Клеопатры, только кончики волос были рваные. Сама она, как Левиафан определил на глаз, была среднего роста и худенькая. На ней был один топик, а сзади, на спинке стула висела теплая кофта. Что было на ногах он не видел, они были под столом.
Франческа – так звали эту девушку. Вторую, к удивлению Левиафана, Френсис. Ему казалось, что это женственное и опытное имя не подходит девушке с черными волосами и с веснушчатым лицом, и к ее спортивному телосложению.
Он также успел заметить, что обе девушки сильно заинтересовались им, что не могло не радовать его. Две подружки на его глазах становились соперницами, и чем больше они выпивали, тем более развязными они становились. Левиафан, чтобы охмурить их окончательно, включил всю свою изысканность, мужественность и обходился с ними очень учтиво, прям как настоящий джентльмен.
Но спустя час, он пожалел, что выбрал именно этот столик с двумя девушками, наивно полагаясь на свои силы в умении слушать. Они беспрерывно что-то рассказывали, периодически указывая на недостатки друг дружки, специально, чтобы отвлечь внимания Левиафана от подруги. Но он только улыбался, а внутри хохотал над ними изо всех сил, в очередной раз, убеждаясь, что женская дружба самая крепкая и настоящая…до появления в ней мужчины, который начинает нравиться обеим девушкам. В этом случае дружба у женщин сразу же аннулируется, и они развязывают негласную войну. Продружив лет десять, в одну секунду им становиться наплевать друг на друга. Более того, они не стыдясь выдают все свои секреты и выливают мусорные помои на голову подруге, делая это в открытую. Именно за этим и наблюдал довольный вампир, потешая свое и без того неземное самолюбие.
Буквально сразу же, как он осознал, что девушки мысленно борются за него и без устали предают и подставляют друг друга, он решил, что это будет последний вечер в их жизни. С чистой совестью Левиафан думал, что убив их, он лишит их проблемы.
«Предательницы! Как вам в головы-то пришло, что мне понравится женщина, которая только что, прямо при мне предала, оскорбила и унизила во всем свою подругу? То же самое сделала и вторая. Людям, которые не ценят величайшие отношения между людьми – дружбу, нет уважения, они его просто не достойны. Но мне вас жалко, милые девушки. Если я вас не убью, тем самым, разрешив ваш конфликт, то завтра вы будете врать друг дружке о том, что были пьяные и не следили за языками, будете просить фальшивые и бессмысленные прощения. Зачем вам это? Правильно, вот и я думаю, что не зачем. Поэтому сегодня я наемся досыта! И заодно развлеку свое самолюбие!», думал про себя вампир, наблюдая за девушками.
Почти до рассвета они просидели в баре. Левиафан ходил за выпивкой, и, с каждой минутой, они своими выходками раздражали его все больше и больше. Они становились все пьянее, и, соответственно, поведение их становилось все безобразнее.
К пяти утра они, наконец, решили идти домой. Франческа встала и подошла к Левиафану. Он развернулся на стуле и улыбнулся, ожидающе разглядывая ее. Девушка тоже улыбнулась и наклонилась к его уху.
– Я сейчас вернусь! – прошептала она, вкладывая в его руку листок бумаги, незаметными для Френсис движениями.